Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы

Новичок на фабрике, Муртаза даже не заметил, что на правой половине у первого станка отсутствует один рабочий, у второго — даже два, у третьего и пятого — опять по одному.

Слева, около десятого станка, молодой подсобный рабочий с девичьим лицом и длинными напомаженными волосами оживленно болтал с работницей в черном переднике. Муртаза нахмурился и упер взгляд в рабочего, который, вместо того чтобы подносить ящики со шпульками, вертелся возле девушек.

Фатьма, возлюбленная парня, вдруг заметила в дверях надзирателя, перехватила его свирепый взгляд и крикнула:

— Сматывайся отсюда, Хасан!

— Что случилось, милочка?

— Не видишь надсмотрщика?

Хасан обернулся, смерил Муртазу взглядом и смачно плюнул на пол.

— Не обращай внимания!

— Сейчас явится сюда и собьет с тебя спесь. Уходи!

— Шутишь, милочка, ни ему, ни аллаху самому такое не под силу. — И еще раз презрительно плюнул.

— Ты погляди на него, сестрица, — сказала Фатьма работавшей на соседнем станке Марьям. — Надсмотрщик давно уже пялит на Хасана глазища, а тому хоть бы хны.

— Смотри, зятек, даст он тебе жизни. Этот переселенец злой и грубый, от него добра не жди.

Хасан ничего не ответил. Назло всем он уселся на пустой ящик и закинул ногу на ногу.

— Может, тебе чашку кофе подать? — съязвила Марьям.

— Тебе говорят, парень, уходи, — настаивала Фатьма. — Сейчас он тебе покажет.

Хасан сунул руку за спину, достал из ящика пустую шпульку и запустил ею в подружку.

Тут Муртаза не вытерпел и в тот же миг вырос перед молодым рабочим. Девушки перестали работать.

Хасан, не поднимая головы, почувствовал, как рядом с ним, будто вкопанный, застыл надсмотрщик. Муртаза толкнул парня в плечо. Тот только покосился на Муртазу и сплюнул на пол. Муртаза опять толкнул его.

Хасан разозлился, но сдержал себя. Терпение Муртазы иссякло. Огромными ручищами он схватил парня за плечи и заставил подняться.

Девушки фыркнули, щеки Хасана залила краска.

— При появлении начальства положено вставать!

Девушки засмеялись пуще прежнего.

— Ты мне никакой не начальник, пошел ты знаешь куда! — зло огрызнулся парень.

— Не начальник?! — закричал Муртаза и, показав на нарукавную повязку, добавил: — Это мне мать твоя или жена повязала?

— У меня мастер есть, он мне и начальник. А кто ты такой, мне дела нет!

— Помолчал бы, коли не знаешь. Тебе известно, зачем меня сюда технический директор взял?

— Да хоть и взял, мне плевать!

— Видать, не знаешь, что есть дисциплина! Квартальным не был, курсы не проходил!

— Нет, ага, — ответила за Хасана Фатьма. — Он у нас еще ребенок, откуда ему знать?

— Заткнись! Занимайся своим делом! — рассвирепел Хасан и принялся ругать всех, помянув и квартальных, и дисциплину, и курсы заодно.

— Цыц, невежа! — закричал Муртаза.

— Сам невежа!

— Говорят тебе, цыц, грубиян!

— Сам грубиян, сам невежа! Ходит тут помощник ночного сторожа! Ишь расшумелся!

— Я-я-я! — заикаясь, захрипел Муртаза от ярости, услышав слово «помощник». — Разве я стану помощником!.. Тебе известно, что сказал директор? — И с силой потянул Хасана за рукав. — Знаешь или нет?

— Отпусти руку!

— Знаешь, что сказал технический директор?

— Что ты пристал: знаешь, знаешь. Мне это все равно!

— Он сказал: «Упала дисциплина на моей фабрике. Я беру тебя, чтобы ты навел порядок…»

Хасан повернулся, чтобы уйти, но Муртаза не отпускал его.

— Куда пошел?

— Тебе говорят, отпусти руку!

— Куда идешь без разрешения?

— У тебя, что ли, спрашивать разрешения? Ишь чего захотел, начальничек!

— Что?..

Как раз в это время из-за станков в проход выскочили двое подростков и, пулей промчавшись, скрылись на левой половине цеха.

Муртаза схватил свисток и дал пронзительный сигнал. Однако никто не обратил на него внимания.

— Где ваши мастера? — спросил Муртаза.

— Откуда я знаю? — ответил Хасан. — Я им не сторож!

Ребята снова выскочили в проход и прошмыгнули в дверь.

Муртаза кинулся за ними.

Тотчас же Хасана окружила толпа любопытных.

— Что случилось?

— Что сказал переселенец?

— Спросил, какую я веру исповедую.

— Тебя серьезно спрашивают. Чего он говорил?

— Чего, чего? Да ничего путного! Бред хвастуна. Ишь большой начальник нашелся. Двинуть в челюсть разок — вмиг отвяжется…

— Ну и храбрец ты, зятек! — ехидно сказала Марьям.

— Вот именно, — подхватила Фатьма. — Храбрец! И коня, и жену бы завоевал!

— Погляди на его щеки! Раскраснелся что маков цвет. С чего это ты, зятек?

— Знаешь, подружка, я поняла: если Хасан захочет, он горы свернет!.. Надо его только разозлить как следует!

— Ладно, ты еще тут! — процедил Хасан. — Гляди у меня!

— Помилуй, зятек! — воскликнула Хатидже. — Не пугай, Фатьма у нас девушка хорошая. Зачем ее обижать?

В «палате лордов» — так называли рабочие мужскую уборную — опять собрался народ. Тут были, конечно, Бекир Камбала, Тощий Неджип, Джамал Шпулька и многие другие. Люди курили, громко беседовали. Уборная гудела, будто улей.

Стоявший в дверях Тощий Неджип крикнул Джамалу Шпульке:

— Эй, Катушка, слышь? Сколько у нас заповедей в исламе?

— Вот богохульник, нашел место, в уборной об исламе думать.

— Эй, Катушка, слышь? Сколько у нас заповедей в исламе?

— Побойся бога, грешник, гляди, ума лишишься!

— Это почему?

— Он еще спрашивает почему!.. Да разве в отхожем месте о таких делах думают?

— А что поделаешь, коли такие мысли здесь только и приходят? Ну так сколько же столпов веры в исламе?

— Пять.

— Какие?

— Молитва, пост, хадж, зекят и провозглашение шахады: «Нет, бога, кроме аллаха, и Мухаммед пророк его» [82] В исламе (мусульманской религии) существует пять «столпов веры», пять заповедей и обязанностей для правоверного мусульманина: исповедание веры — признание единобожия аллаха и пророка Мухаммеда, как посланника божьего на земле, состоящее в произнесении шахады; ежедневная пятикратная молитва (намаз); соблюдение поста во время месяца рамазана; обязательная благотворительность — уплата зекята, налога, составляющего одну сороковую дохода, имущества и т. д., или жертвование милостыни-садаки; паломничество (хадж) в Мекку или к другим святым местам — эта заповедь необязательна для неимущих. .

— Молитва, пост, хадж и зекят — это все по карману только богатому, — сказал Неджип. — Бедняку и времени для этого нет. Нам остается пятая — признание аллаха богом, а Мухаммеда пророком. С шахадой на устах мы прямо в рай и отправимся.

Джамал Шпулька захохотал и закричал:

— Послушайте! Тощий Неджип великое открытие сделал!

— Азгын-ага опять дрыхнет?.. — спросил Бекир Камбала.

Черкес Нури подошел к будке сторожа и заглянул в оконце.