Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы
- Название:Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Прогресс
- Год:1975
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы краткое содержание
Орхан Кемаль (1914–1970) не первый в турецкой прозе обратился к жизни рядового труженика. О ней писали в своих правдивых рассказах лучшие прозаики-реалисты 30-х годов прошлого века — Садри Эртем, Бекир Сыткы и прежде всего Сабахаттин Али. Но они изображали его жизнь со стороны, такой, какой она виделась деревенскому учителю, чиновнику, интеллигенту. И апеллировали главным образом к чувствам.
Внутреннюю жизнь человека из низов, во всем ее богатстве, динамизме, многосложности и своеобразии, впервые сделал предметом высокого искусства Орхан Кемаль. Это его главное художественное открытие. И потому без его книг нельзя теперь представить турецкую культуру, как нельзя без них по-настоящему понять и народ, которому писатель отдал все свои силы, весь свой талант.
В книгу вошли роман «Мошенник», повести «Муртаза» и «Семьдесят вторая камера» и рассказы.
Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Далее?
— Далее, бей-эфенди, много еще всякого. Во время осмотра заметил я, как ребята в рабочие часы играют на тюках хлопка. Разве это порядок? А упаковщик набивает и поет песню. Разве это дисциплина? Говорю Нуху, чтоб он это дело прекратил, а он мне опять свое: «Брось ты!..» Негоже, мой начальник, с нашим народом мягким быть. Нельзя ему передых давать, как с творением аллаха, с ним обращаться! Почему так? Потому что служба — превыше совести!
— Браво, Муртаза-эфенди! — воскликнул технический директор и пожал надзирателю руку. — Ты молодец! Вот не ожидал. Будет из тебя надсмотрщик, о каком я давно мечтал. Молодчина!.. Я хочу, чтоб все мои люди были бы, как ты, энергичными, как ты, деятельными, как ты, понимающими свою службу. Между тем люди наши и впрямь бессовестны и наглы. Стоит сказать: «За работу!» — все тут же врассыпную!
— Поддержи Муртазу, мой начальник, и тогда требуй службы от меня. На службе я не посчитаюсь ни с кем, будь то дитя родное. Не погляжу, даже если передо мною родственник! Знаешь, бей-эфенди, есть во мне такой нюх: посмотрю на человека, и сразу пойму, честен он или бесчестен… А почему? Потому что такое только от аллаха!.. Было дело, служил я постовым на станции. Так начальство мое порешило: ослабли дисциплина и порядок на станции… Значит, дежурил я как-то ночью и приметил одного, уж больно вид его мне не понравился. Подошел к нему и говорю: «А ну открывай свои чемоданы-корзины!» — «Хык-мык», — в ответ только и слышно от него! «Открывай, гражданин хороший, не противься лучше!» А он в ответ свое: «Хык-мык», и боле ничего… Ну, тут я ему отпустил пару оплеух, сразу шелковым стал!.. Так, думаешь, что у него в чемоданах-корзинах оказалось? И полотенца, и простыни, и банные, и спальные, и пижамы шелковые — клянусь аллахом! — ни в моем доме такого не сыщешь, ни в твоем наверняка. Я его спрашиваю: «Откуда взял, признавайся, негодная твоя душонка!» — «За свои деньги купил!» — отвечает, подлец. Я ему: «Вот отведу в участок, заставлю звезды на небе считать, быстро ответишь правду!..» Молчит, подлец. Говорю: «Ты меня еще плохо знаешь, гражданин разлюбезный! Брошу в подвал, заставлю разуться да пройдусь по пяткам резиновой плеточкой!..»
— Что ты от него хотел узнать? — не выдержав, перебил его директор.
— Вид у этого гражданина уж больно непригожий был, мой директор…
— Ну и что?
— Спер все, без сомнения…
— Заявил кто-нибудь о краже?
— Зачем мне заявление, мой директор?
— Ладно, а дальше?
— Я говорю, есть во мне чутье такое, от аллаха, понятно… Не приглянулся мне этот человечишко. Откуда у голодранца столько дорогих вещей?..
— Как же ты с ним поступил?
— Отвел в участок да со всеми вещами сдал комиссару.
— А комиссар что?
— Что там комиссар — это уж дело не мое. Как счел нужным, так и поступил.
— Да, прекрасно! Отлично!.. Здесь, на фабрике, тоже нужна такая же самоотверженная работа!
— Не изволь сомневаться…
— На Нуха не обращай внимания и на других тоже. Гайка слаба у них, сами службу несут спустя рукава и других подбивают…
— Меня не собьешь, мой директор! Клянусь честью, я знаю, что есть почтение к старшим и долг службы. Не равняй меня с другими… В своем участке я был опорой, на мне все держалось — курсы окончил, от старших хорошую науку получил. И если на службе допущу какую оплошность, пусть с голоду подохну…
— Я тобою весьма доволен…
— С голоду подохну, мой директор, но охнуть не позволю!..
— Все в порядке. Ты теперь…
— А все почему? Потому что служба превыше всего!..
— Конечно, ты прав…
— Есть у меня дочь и сын, они точь-в-точь как я. В классе первыми идут, от старших только похвала да благодарность…
— Сохрани их господь и помилуй!..
— А почему? Потому что я их в строгости воспитал, уважать дисциплину научил.
Директор уже не знал, как его остановить.
— Я хочу, чтобы они понимали, — не унимался Муртаза, — что значит служба, что есть великодушие и благородство. Кто не признает старших, тот аллаха не признает!..
— Совершенно верно! Молодец! А теперь ступай и…
— Так точно, бей-эфенди, немедля отправлюсь.
— Иди и займись своими делами.
— Есть заняться делами.
— А затем…
— Затем приступлю к своим обязанностям, и все будет в порядке.
— Давай!
— Вот только вопрос с курсами очень важен, мой директор.
— Хорошо, хорошо, мы это дело обдумаем…
— Надобно в корне менять все положение на фабрике!
Технический директор молча смотрел на него. Муртаза отдал честь, низко поклонился и строевым шагом вышел из кабинета. В дверях он чуть было не сшиб контролера Нуха и, не обращая на него внимания, промаршировал мимо.
Глядя ему вслед, Нух пробормотал под нос молитву, потом постучал в дверь и вошел в кабинет директора. Увидев Нуха, технический директор принялся смеяться. Нух улыбнулся и укоризненно покачал головой.
— Ну, поводил переселенца? — спросил технический директор.
— Ради бога, лучше не спрашивай, бейим. Как говорится, не было забот, а теперь невпроворот… Ох-ох-ох!
— Им надо уметь управлять, Нух. Тебе ль не знать, что не собаку уважают, а ее хозяина. Ты человек умный, в жизни много повидавший… Мне ли тебя учить? Держи его крепче на поводу, кинь ему кость, пусть рычит, на людей кидается!.. Таких не всякая мать родить способна. Этот человек готов верой и правдой служить!.. Понял, о чем я тебе говорю?..
— Оно-то, конечно, так, — кисло ответил Нух.
— О чем ты?
— Вот ведь в чем неприятность…
— Ну?
— Будто бы ты ему сказал: «Я свою фабрику отцу не доверю, а тебе доверить готов… А на Нуха не обращай внимания, хоть он мне и земляк, только все это пустое…»
Технический директор нахмурился.
— Я не желаю слушать всякие сплетни, Нух. Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Я не стану рыть яму человеку, с которым связан узами крови, и не поставлю его на одну доску с никудышным переселенцем, без роду, без племени… Допустим, я так сказал — значит, так нужно было сказать, неужели непонятно?
— Зачем же, очень понятно. Коль надо, так надо, но…
— Опять «но»?
— Да так, ничего, все это болтовня. Или же вот, к примеру…
— Ладно, брось. Стоит ли обращать внимание на слова болтуна?
Около трех часов утра на фабрику прямо из ресторана приехал технический директор. Видно, он изрядно выпил, узел галстука сполз ему на грудь, волосы были растрепаны.
У ворот в эту ночь дежурил Ферхад. Когда директор шел через проходную, Ферхад как раз отлучился по нужде, оставив за себя сына, ученика третьего класса. Подгулявший директор даже не заметил мальчика и, широко шагая, направился и свой кабинет. Он зажег свет, прошел к столу, уселся, достал пачку бумаг и принялся сочинять письмо своему стамбульскому приятелю, расписывая похождения этой ночи: как в ресторане он повздорил из-за женщины с одним инженером, весьма солидным человеком, как ударил его и какие слова при этом были сказаны.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: