Адам Джонсон - Сын повелителя сирот

Пока доктор Сон спал в самолете, Чон До с товарищем Буком курили на пронизывающем ветру. Его шрам блестел в лунном свете. Остров представлял собой лишь полоску земли в окружении скал, побелевших от птичьего помета. Всюду валялись разноцветные обломки пластмассы с выброшенными на берег рыбацкими сетями и стояли три топливные цистерны.

– Никто не может чувствовать себя в безопасности, – произнес товарищ Бук, от жизнерадостного панибратского тона которого не осталось и следа. За ними трещали и скрипели старые крылья «Ила», пока самолет заправляли топливом. – Но если бы я думал, что кому-то на нашем самолете грозит лагерь, – добавил он, оборачиваясь к Чон До, – я бы сам расколол ему череп об эти камни.

Пилоты убрали колодки и развернули самолет носом к ветру. Они запустили двигатели, но, прежде чем подняться над темными изменчивыми водами, они открыли днище и выплеснули все канализационные отходы с самолета прямо на взлетную полосу.

Китай пересекли в темноте, а на рассвете летели над железной дорогой, ведущей на юг от Шэньяна – до самой столицы. Аэропорт был расположен на севере города, так что Чон До не удалось разглядеть легендарный Пхеньян с его Стадионом Первого мая, Мавзолеем Мансудэ и огненно-красной Башней Чучхе. Галстуки поправили, мусор убрали и, наконец, товарищ Бук принес Чон До щенка, за которым его команда гонялась по всему самолету.

Но Чон До не взял собаку.

– Это подарок для Сан Мун, – объяснил он. – Передадите ей от меня?

Чон До видел, что товарищ Бук усомнился, но не сказал ни слова и только кивнул в ответ.

Шасси выпустили, и, когда самолет подлетал, козы на взлетной полосе каким-то образом поняли, что пора убираться отсюда. Когда самолет сел, доктор Сон заметил ожидавшие их машины и обернулся в панике.

– Забудьте все, – крикнул он министру и Чон До. – План нужно полностью изменить.

– В чем дело? – спросил Чон До и посмотрел на министра, глаза которого наполнились ужасом.

– Времени нет, – ответил доктор Сон. – Американцы и не собирались возвращать то, что украли у нас. Поняли? Это новая история.

Они столпились на бортовой кухне, крепко держась, поскольку пилоты налегли на тормоза.

– Вот новая версия, – сказал доктор Сон. – Американцы намеренно унизили нас, заставив нас стричь газон и выпалывать сорняки, да?

– Точно, – согласился Чон До. – Нам пришлось есть во дворе, голыми руками, вместе с собаками.

– Нас не встречал оркестр, не было красной дорожки. И они возили нас на старых развалюхах, – добавил министр.

– Нам показали красивую обувь в магазине, но ничего не подарили, – вспомнил Чон До. – На ужин нас заставили надеть крестьянские рубахи.

– Мне пришлось делить койку с собакой! – сказал министр.

– Хорошо, хорошо, – остановил их доктор Сон. На лице его появилась отчаянная улыбка, а в глазах светилась готовность принять вызов. – Это понравится Великому Руководителю. Может, и спасемся.

На взлетной полосе стояли три советских грузовика. Все «воронки» собирали в Чхонджине, на заводе Сунгри 58, так что Чон До повидал тысячи таких. Их использовали для перевозки солдат и груза, они возили многих сирот. В дождливый сезон грузовик был единственным транспортом, способным передвигаться.

Доктор Сон даже не взглянул на «воронки» и их водителей, куривших на подножках. Он широко улыбнулся и поприветствовал двух мужчин, которые приехали, чтобы выслушать их отчет. Но министр уныло уставился на огромные колеса грузовиков и цилиндрические бензобаки. Чон До внезапно понял, что если кого-то пришлось бы перевезти из Пхеньяна в исправительно-трудовой лагерь, только «воронки» смогли бы проехать по ужасным горным дорогам.

Чон До заметил гигантский портрет Дорогого Вождя Ким Ир Сена на крыше аэропорта. Но их повели в другом направлении – мимо группы женщин в спортивных костюмах, которые перед грудой лопат делали утреннюю зарядку, и мимо самолета, чей фюзеляж лежал на земле, рассеченный на четыре части. Сидевшие на перевернутых ведрах старики нарезали из него медную проволоку.

Они вошли в пустой ангар, просторный, широкий. На цементном полу в углублениях стояли грязные лужи. Здесь было несколько ремонтных отсеков, где хранились инструменты и подъемники. Доктора Сона, министра и Чон До посадили в отдельные отсеки так, чтобы они не видели друг друга.

Чон До сел за стол, и допрос начался.

– Расскажите о поездке, – начал один из допрашивавших. – Ничего не упустите.

На столе стояла пишущая машинка, но никто не собирался ею воспользоваться.

Сначала Чон До рассказал только о том, о чем они договорились, – об унижении с собаками, бумажными тарелками и обедом под раскаленным солнцем. Пока он говорил, те двое открыли его «бурбон» и, попробовав, закивали одобрительно. Они поделили между собой его сигареты прямо при нем. Им особенно понравилась маленькая зажигалка, и они даже перебили его, допытываясь, не прячет ли он еще одну. Они попробовали вяленую говядину и примерили перчатки из телячьей кожи, которые ему дали с собой в Техасе.

– А теперь заново, – велел другой. – Рассказывай с самого начала.

Он слушал про все эти унижения – про то, что не было оркестра и красной дорожки, про Томми, который усадил их на заднее сиденье, где еще оставались следы его спермы. Про собак и про то, что их заставили есть голыми руками. Он постарался вспомнить, сколько пуль выпустили из старых пистолетов. Он описал старые машины. Он упомянул о собаке, которая спала на его кровати. Можно ему стакан воды? Времени нет, сказали, скоро все закончится.

Один из допрашивавших покрутил DVD.

– Это в высоком разрешении? – спросил он.

Второй махнул рукой.

– Зачем тебе? – удивился он, – Это черно-белый фильм.

Они сделали несколько снимков его фотоаппаратом, но не смогли посмотреть их.

– Сломан, – объяснил Чон До.

– А это что? – спросили они, указывая на антибиотики.

– Женские таблетки, – ответил Чон До.

– Придется тебе еще раз все рассказать, – сказал один из них. – И записать. Мы скоро вернемся, а ты пока тренируйся. Мы внимательно выслушаем все, что ты скажешь.

– От начала до конца, – добавил другой.

– С чего начать? – спросил Чон До.

Его путешествие в Техас началось с того момента, когда за ним приехала машина, или когда его объявили героем, или когда второй помощник скрылся в волнах? А конец? У него было ужасное предчувствие, что эта история никогда не кончится.

– Тренируйся, – повторил допрашивавший.

Они вышли из ремонтного отсека, и тут Чон До услышал приглушенный голос министра, который рассказывал свою историю.

– За мной приехала машина, – громко произнес Чон До. – Было утро. Корабли в порту сушили сети. Это был «Мерседес» с четырьмя дверями, внутри сидели двое. В машине были дворники и радио…