Вадим Крабов - Колдун. Из России с любовью.

Евгений Светлов или, в среде своей "пятерки", Семех, попался по-глупому. Сегодня он был ведущим жрецом ритуала, то есть лично колол жертву. И надо же было такому случиться, что в нем изволила принять участие "госпожа Главный жрец" Вероника Павловна, руководящая тремя московскими "пятерками". Многие облизывались на эту шикарную девушку выглядевшую так молодо и доступно, но о большем и думать не смели. Строга она была невероятно; честолюбива, как все Главные; ненасытна, как большинство жрецов, но ориентацию имела нестандартную и посвященные об этом знали. Глотали слюнки и отрывались на других женщинах.

Резали в этот день какую-то девушку и для Вероники, похоже, это было что-то личное. Она сама её привела, но обряд доверила провести молодому Семеху. А после, заставила слить всю силу в накопитель. Он, видите ли, сильно любит транжирить ману попусту и это будет ему уроком и что скоро сила должна будет потребоваться просто в неимоверных количествах и даже не намекнула на что. Накопитель, а "серые" в последнее время приспособились использовать графит в форме пирамидок — неплохо держал и несложно достать, забрала с собой.

"Су… ой, Великая. — Селех и в мыслях боялся оскорбить начальницу. — А как ты предлагаешь мне бизнес вести? На одних откатах и крыше разоришься! Да и конкуренты не дремлют, за удобными площадками под застройку длиннющая очередь… Эх, мне бы этой пирамидки на месяц хватило… как теперь на встречи буду ездить? Ну… Великая…", — досадовал он, уважительно вручая девушке накопитель.

Надо было и жертвенный нож отдать, но пожадничал. Он был новенький, впервые опробованный и так приятно пах остатками силы, что рука не повернулась. Вероника лишь презрительно скривилась, позволив своему ухоженному личику на мгновенье испортиться. По слухам, дома она держала целый гарем, в котором была опытная визажистка.

С этим ножом и попался.

Селех выехал последним и вляпался в план "перехват". Наскоро припрятанное тело девушки, превратившейся в старуху, нашли быстрее, чем предполагали "серые". Нехорошее было место, неудобное. Неподалеку располагался дачный поселок и собак скорей всего бегало — не сосчитать. На рассвете их, конечно, видно не было, но Сергей бы на месте старшего поостерегся. Наверное, выкопала какая-то сучка на выгуле и дачники, а их здесь круглогодичных полно, тут же подняли вой.

На посту ДПС гаишники нашли в багажнике нож и пошло-поехало. Теперь Селеху приходится сидеть в отделении милиции и ждать допроса. Или Вероника раньше приедет — он успел с ней созвониться. Это была маленькая месть: забрала силу — выручай. Не будь она такой жадной, то кивнул бы Сергей тормозившему его сержанту и поехал бы дальше. Ничего, Вероника скоро все здесь поправит, и следов от его задержания не останется ни в одном протоколе.

В спортзал меня привели на следующий день после просьбы. Маты, турник, шведская стенка, гантели, штанга, баскетбольные кольца, на полу разметка — все как обычно. С удовольствием пробежался по кругу, размялся, не обращая внимания на любопытные взгляды моего сопровождающего и пятерых занимающихся на матах коротко стриженных парней в тренировочных штанах и тельняшках. Я был босиком и в джинсах — спортивную форму мне выдать не удосужились. Принялся проводить бой с тенью. Тело слушалось сносно. Не по причине нездоровья, а из-за застоя. В ускорение не входил, но чувствовал, что могу. Не в полное, которое устраивала Синя, расходуя силу Жизни, а в "нормальное, за счет ресурсов моего измененного организма. Свободно двигаться, растягиваться, выполнять привычные движения и связки было очень приятно, душа пела.

Кто бы сомневался, что те ребята — не просто спортсмены, как бы на огонек заглянувшие и случайно с арестантом столкнувшиеся, они, как я и думал, подошли в разгар работы.

— Эй, парень, можно тебя отвлечь? — спросил самый старший по возрасту, лет под тридцать. Два метра ростом, за сотню кило веса без капли жира. Внешне — машина для убийства. Лицо меж тем было очень добродушным, курносым и голубоглазым с рыжим ежиком на голове. По весне на носу наверняка веснушки выступают и тогда мужик становится мишенью для подколок со стороны товарищей. Его совершенно не боялись.

— Разумеется, сударь, для того мы здесь и собрались, — манерно ответил я, остановливаясь. Ребята хмыкнули.

— Сударь так сударь, — с улыбкой согласился здоровяк. В его взоре плескалось спокойствие и абсолютная в себе уверенность.

"Точно дразнят — стопудово! И сами ржут. А он смотрит на все это снисходительно, да еще и поддерживает", — подумалось мне неожиданно весело.

— Как называется твой стиль? — поинтересовался он.

— Э-э-э… ушу-Рона. Из дзен архивов Шаолиня. Двадцать лет изматывающих тренировок и медитаций, — сказал я со всей серьезностью, кивая по типу "честь имею".

Парни откровенно заржали. Рыжий поддержал игру:

— Не соблаговолите ли, сударь, поучаствовать в спарринге? — предложил с он легким поклоном, получившимся неуклюжим. И а слове "соблаговолите" пару раз спотыкался, чем вызвал дополнительный хохот.

— Извольте, — важно ответил я, чем вызвал новый взрыв смеха.

— Ша! — остановил расшалившихся ребят рыжий. — Ну хватит язык ломать. С кем хочешь поработать?

— Мне без разницы.

— Коля, — рыжий выбрал самого маленького, примерно моей комплекции. — У вас одна категория. Начали.

— Стой! — остановил я парня вышедшего из мгновенно образовавшегося круга, и уточнил. — Полный контакт?

— Конечно! — удивленно ответил Коля. — Да ты не боись, калечить не буду! — успокоил меня насмешливо и несколько высокомерно.

— Согласен, — ответил я. — Ты уж поаккуратней со мной, — попросил жалостливо и сам скомандовал. — Бой!

Я получал искренне удовольствие. Поначалу он себя сдерживал, но быстро разозлился. Я же только уходил и блокировал. Никакого ускорения не требовалось, по мне он, без хвастовства, был деревенским уваленем. Через пять минут я пожалел тяжело дышащего Колю и мягко уложил его на лопатки.

Раздались аплодисменты, одобряющий свист и язвительные замечания:

— Молодец… Коля, а ты долго его за нос водил… Не расстраивайся… Маслица пролили, да, Коля?..

Николай шумно дышал, непонимающе озирался, но… не расстраивался. Я подал ему руку, он её принял и легко поднялся. Поклонился мне.

— Молодец! Не ожидал! А чего тянул? Давно бы мог меня завалить.

— Давно не занимался. В камере не развернешься. Удовольствие получал.

— Понимаю! — согласился он. Слова о камере его нисколечко не смутили.

— Дальнейшие спарринги, насколько я вижу, бессмысленны, — взял слово рыжий. — Как к тебе обращаться?

— Егор.

— Стас, — представился в ответ. — Командир этих неучей, спецназа охраны изолятора. Нас мало, но мы в тельняшках, — позволил себе улыбнуться. — Тренируемся не здесь, у нас, сам понимаешь, база в другом месте. А этот зал так, для сотрудников и некоторых других. Мне еще приказали на мечах тебя проверить, — перескочил без паузы. — Ты как?