Леонид Иванов - новые времена - новые заботы

Да и сам весенний сев стал теперь не тяжелейшей кампанией, а обычным, сравнительно нетрудным делом. В этом году все виды на хороший урожай: в полной мере, предусмотренной севооборотами, выделены чистые пары, заготовлено много ранней зяби, сеяли отличными семенами. Да и май нынче оказался дождливым. И вчера прошел дружный теплый дождь. Это по всходам-то! И захватил он все районы края. Быть урожаю!

А внутренний голос нашептывал: это же не самое главное для хорошего настроения. Главное, пожалуй, в том, что нынче завершена перестройка кормовой базы, как это и было решено в прошлом году. Вытеснена кукуруза, осталась она только у любителей… Даже Коршун и Никаноров посеяли лишь по 200 гектаров, но не на силос, а для зеленой подкормки скота в сентябре. Кукуруза заменена более урожайными культурами — подсолнечником в смеси с овсом, викой, горохом, пшеницей, — многие учли опыт Ивана Ивановича Соколова.

Подумав о Соколове, Павлов вспомнил и о недавнем звонке секретаря Кулундинского обкома Егорова. Павлов знал, что тот ревниво следит за делами у соседей. Егорова, как видно, беспокоит отставание своей области от других — и по урожаям, и по животноводству. Если в их крае за прошлый год заметно увеличились надои, продажа мяса государству, то у Егорова топтание на месте. Знает Егоров, конечно, и о приросте удоев в крае за первые пять месяцев этого года. «Как выручил нас овес в апреле! — думает Павлов. — Впервые апрельские удои коров оказались выше мартовских! А теперь скот вышел на хорошую траву. У Егорова же в апреле, как это бывает каждый год, удои коров сильно снизились. Ох, уж этот переходный период!»

В течение мая Егоров звонил дважды. Спрашивал о ходе сева, об удоях, напоминал о готовящемся Пленуме ЦК по животноводству. Разговор начинал со своей излюбленной фразы:

— Как дела у молодого соседа?

Вспомнилось, как зимой на одном из совещаний в Москве Егоров подошел к нему, ехидно улыбаясь, спросил:

— Говорят, ты на «королеву» полей замахнулся? — Покровительственно похлопав Павлова по плечу, добавил: — Молодым везде у нас дорога… Давай низвергай!

А при последнем разговоре по телефону начал расспрашивать, как им удалось удержать высокие удои в переходный период, какие кормовые культуры пустили взамен кукурузы. Павлов посоветовал съездить к Соколову самому или послать специалиста.

— А что у Соколова? Это кто Соколов?

А Соколов провел еще один любопытнейший эксперимент. Собрав урожай со своего опытного поля, где выращивались четыре культуры, заложил силос трех сортов. И всю зиму три гурта коров, примерно равноценных по продуктивности, кормили разными силосами. Концентратов и сена всем трем гуртам давали поровну. И силоса поровну, но одному гурту только кукурузного, второму — из подсолнечника в смеси с овсом и викой, а третьему — из смеси подсолнечника с пшеницей. Результаты удивительные! О них рассказано в газетах и брошюрах, за них ухватились теперь ученые животноводы… При кукурузном силосе удои коров сохранились на уровне прошлогодних, при овсяном за семь месяцев зимовки увеличились на 220 килограммов, а при пшеничном — на 340. Но и это еще не все. После выхода на пастбище в первом гурте суточные удои коров — восемь литров, во втором — десять с небольшим, а в третьем около двенадцати!

Итак, опыт еще раз подтвердил правильность линии на замену кукурузы другими культурами, выгодными не только в кормовом отношении, но и в организационнохозяйственном: создана разрядка в уборке текущего урожая, улучшились предпосылки будущего.

По-своему интересен и для многих неожидан результат, полученный в опытах у Коршуна. Он вообще поставил под сомнение ценность силоса. Минувшую зиму там одну группу мясного скота кормили силосом из кукурузы, а вторую оставили совсем без силоса, но соответствующую норму кормовых единиц заменили яровой соломой и овсяной дробленной. И во втором случае привесы оказались намного выше. И Павлов сожалеет, что никто не догадался на таких же рационах продержать зиму дойные гурты. Может, и для коров силос не имеет того значения, какое придается ему у нас в стране…

Павлов удивился, когда недавно прочел в центральной газете, что за первые четыре года пятилетки сбор зеленой массы кукурузы в стране составил всего 111 центнеров с гектара! Значит, и в других местах она родит не лучше, чем в Сибири? А что такое этот урожай, если перевести его на силос? Около 9 центнеров кормовых единиц с гектара. Овес же в целом по стране за этот период дал урожай почти 14 центнеров, то есть в полтора раза больше кормовых единиц! И они получены на худших землях…

По радио объявили:

— Граждане пассажиры, приготовьте столики, сейчас вам будет предложен легкий завтрак. Столики находятся…

Павлов очнулся от дум. Приспособил столик. А вскоре с аппетитом съел кусок телятины. Она-то и заставила его вспомнить…

Дважды они подготавливали обстоятельные докладные о необходимости повышения закупочных цен на продукты животноводства, о поощрительной оплате за сверхплановую продукцию. Павлов знал, что и другие области ходатайствовали об этом же, потому что при существующих ценах даже самые передовые животноводческие хозяйства с трудом сводили концы с концами, большинство же работало себе в убыток. И вот новые цены объявлены. Для их края они обеспечивают безубыточную работу почти всех колхозов и совхозов. И это открывает дорогу к более высоким темпам развития животноводства.

Когда убрали посуду, Павлов, по примеру других пассажиров, опустил спинку кресла, пристроился поудобнее и быстро заснул.

… Павлов любил кисловодский санаторий «Красные камни» и ездил только сюда. Здесь уютно, всегда тихо, есть плавательный бассейн, а Павлов любил «побрызгаться» в воде. Каждый раз он попадал к своему постоянному, очень милому и заботливому врачу Валерии Георгиевне.

И началась обычная жизнь дисциплинированного курортника: гимнастика, плаванье, через день нарзанные ванны, утренние прогулки. А вечером кино, шахматы, бильярд.

Павлов попал за один стол с седым профессором. Тот назвал себя первым. Фамилия его показалась очень знакомой, однако Пазлов долго рылся в уголках памяти, прежде чем вспомнил: когда шли дискуссии об экономических проблемах социализма в нашей стране, то именно этот профессор осмелился не согласиться с выводами авторитетного теоретика и тем привлек внимание читающей публики.

Профессор любил шахматы, и это их сблизило. Они стали совершать совместные прогулки. И разговор с каждым днем затрагивал все более острые темы. Профессор интересовался делами сельского хозяйства, его проблемами, много знал и часто ставил Павлова в трудное положение. Он, например, решительно не одобрял перевод колхозов в совхозы. Говорил, что производство продукции на 100 гектаров земли в колхозах выше, чем в совхозах, приводил по памяти цифры.