Татьяна Веденская - Как женить слона

– Ты понимаешь? Я – в Грачева! В голове не укладывается, да? – и они принялись хохотать снова.

– Но как? С какого ляду они решили…

– Черт их разберет, – пробормотала сквозь смех Варя. – Может, это русичка матери сказала. Я с ним же занималась, помнишь?

– Точно, русичка! – воскликнула Маша. – Ты же у нас подтягиваешь отстающих. Вся такая пай-девочка, да?

– Иди ты в баню! – обиделась Варя. – Меня заставили. Русичка, кстати, и заставила. «Ты можешь рассчитывать на мою благодарность!» – Варя скопировала голос и мимику Марины Ивановны так хорошо, что Маша снова зашлась в смехе.

– Хватит! Мне уже больно смеяться, – взмолилась Мария.

– «Я тебя поддержу. Я тебя освобожу от дежурств». А сама сдала меня предкам! – возмущенно заявила Варя.

Пельмени, идеально доваренные, были разложены по тарелкам, и вечер становился все более приятным.

– А что он еще спрашивал? – робко бросила Варя, потому что это был единственный по-настоящему важный вопрос.

– Ничего. О боже, могу я хоть пельмени доесть или ты будешь меня пытать? Знаешь, сестра за брата не в ответе! – воскликнула Маша. – А почему бы тебе самой ему не позвонить? И убрать меня из вашего дурацкого испорченного телефона.

– Ничего не говорил, да? – разочарованно протянула Варя. Маша отбросила вилку и с досадой фыркнула.

– Он со мной о таком вообще не говорит. И, кстати, было бы странно, если бы обсуждал, разве нет? Как ты себе это представляешь? Что именно он должен был мне рассказать? Как вы целуетесь в его комнате?

– Фу, заткнись! – и Варя бросила в подругу салфеткой. Но правда заключалась в том, что Варя и брат Маши Владислав частенько именно этим и занимались в его комнате.

Маша поймала салфетку и бросила ее обратно, и они принялись доедать пельмени. Варя подумала, что, действительно, она требует от подруги невозможного. Ничего Влад ей не рассказывает, да и не должен.

Но это так сложно – сидеть в вакууме после того, как ОН тебе вдруг перестал звонить.

Не звонит уже три дня, и ты не знаешь, это временно или он обиделся всерьез на то, что было в понедельник, и теперь не позвонит никогда. Сама мысль об этом была невыносима.

– А знаешь, что мне сказал папа? – вспомнила вдруг Варя. – Что я должна подождать. Потому что когда повзрослею, пойму, что такие, как Димка Грачев, не стоят моего внимания.

– Это уж точно, – усмехнулась Мария.

– Я должна хорошо учиться, быть хорошей девочкой, и тогда, в будущем, познакомлюсь с нормальным молодым человеком, – теперь Варя копировала строгий, сухой тон отца. – Он будет стоить моего внимания, потому что будет учиться в институте и думать о своем будущем. Ты понимаешь? Он ведь прям твоего брата описал.

– То есть ты сосёшься с моим братом исключительно, чтобы исполнить волю отца? – спросила Маша с уморительно серьезным лицом.

– Что за дурацкое это «сосёшься»! – возмутилась Варя, но Маша лишь изобразила поцелуйчик и показала язык подруге.

И они снова, не сговариваясь, рассмеялись.

Такими он их и застал, хохочущими около пустых тарелок. Владислав Гуляев зашел домой, бросил ключи от машины и квартиры на тумбу около двери и прошел в кухню в обуви, не разуваясь.

– Грязь! – завопила Маша, зная, что мама убьет их обоих за черные следы на паркете, но Машу все же убьет немного больше. «Ведь она же девочка»!

– Привет, – пробормотала Варя изменившимся голосом. Она и в лице поменялась, стоило ей увидеть Влада.

– Привет, Кошка, – тихо ответил он, пристально разглядывая застывшую под его взглядом Варю. Только он называл ее так – Кошка. Не котенок, не какая-нибудь дурацкая рыбочка или солнышко, а серьезно и очень эротично – Кошка. Когда Варя спросила, почему он ее так зовет, Влад ответил, что за ее серые кошачьи глаза, которые он постоянно видит во сне.

После этих слов Варя неделю не могла спокойно спать – горячие, недопустимые мысли мешали ей.

В кухне повисла пауза, полная недосказанности. От напряжения чуть не заискрило. Маша смотрела на них поочередно, то на брата, то на подругу, но они даже не замечали этого. Варвара дрожала, губы ее раскрылись от волнения, и даже если бы она захотела, то не смогла бы оторвать взгляда от двадцатилетнего брата Маши, высокого, статного Владислава. Между прочим, студента финансовой академии. Все, как и хотел папа. Молодой человек, достойный внимания, светловолосый, вихрастый, с небрежной прической а-ля Брэд Питт в фильме «Бойцовский клуб». Из хорошей семьи, с хорошим будущим. Варя не видела его четыре дня, а теперь он стоял как ни в чем не бывало, облокотившись на дверной косяк, и улыбался одними уголками губ.

– А мы тут пельмени делали. Но все уже съели, – пробормотала Варвара и густо покраснела.

– Я вижу, – ухмыльнулся Владислав. – И селедку мою доели тоже?

– А что, тебя ждать? – с вызовом бросила Маша. – Иди следы замой.

– Я пойду перекурю, – бросил ей братец. – Составишь мне компанию? – это он уже обратился к Варе. Мама Маши терпеть не могла табачного дыма, так что в квартире курить было запрещено. Отец Маши и ее брат курили в тамбуре, у лифтов и мусоропровода.

Там же Владислав впервые поцеловал Варю. Ее «Первый Поцелуй».

Влад развернулся и исчез в глубине коридора. Варя тут же подскочила и побежала за ним, как заколдованная. Машка только и успела бросить вслед подруге возмущенное «любовь зла». Она и понять не могла, что девочки находят в ее брате. Вредный, самоуверенный, самовлюбленный. Правда, не урод, но только и делает, что носится со своим «Ниссаном», доставшимся от отца. Прошлую сессию еле сдал. В свое время у Маши в школе завтраки отбирал. Но если послушать Варвару, так лучше парня и не сыскать во всем свете. Умом, красотой, статью – всем вышел. Бабы – дуры.

А Варя ни о чем не думала, кроме того, что вот он, здесь, рядом. Она ждала его звонка целых три дня, ложилась с мыслями о нем и просыпалась, представляя себе это насмешливое лицо, темные глаза, разлетающиеся в стороны брови. Тонкие подвижные губы, шрам над верхней губой – ему в детстве заехали по лицу хоккейной клюшкой.

– Я рад тебя видеть, Кошка, – сказал Влад, прикуривая сигарету. – Чего не звонила?

– Я? – опешила Варя от такого вопроса. Он что, думал, что она должна позвонить ему? После того, что между ними было? Разве не правильнее было бы, чтобы он первый позвонил, ведь он же парень? Но Владислав спокойно втянул в себя дым, разжигая кончик сигареты.

– Думал, что я тебе все же небезразличен, – бросил он небрежно и улыбнулся. Варя почувствовала, как сильно бьется ее сердце.

– Конечно, ты мне небезразличен, – прошептала она. – Ты же знаешь.

– Знаю? Нет. Я совсем не уверен в этом, – пробормотал он со скрытым недовольством в голосе. Варя прекрасно понимала, о чем он говорил. О прошлом понедельнике.