Татьяна Веденская - Как женить слона

– Что? – вытаращилась я, а потом в сердцах обрушила пакеты на пол. Достали. Если я и разобью яйца – так им и надо. – О чем вы вообще?

– У нас тут такое, – захлебнулась она, и только тут я начала замечать детали. В прихожей валялся опрокинутый табурет и какие-то тряпки, предположительно, из Варвариного гардероба. Обувь тоже раскидана по прихожей ярче и изысканнее обычного, как если бы тут проводили конкурс на футбол башмаками по району. Дальше я услышала, как Гришка глухо кричит откуда-то из Варькиной комнаты, и хотя слов я разобрать не смогла, поняла, что ничего хорошего он с такой интонацией кричать не может. Таким голосом он только врагов допрашивает, чтобы узнать, где партизаны.

– Что случилось? – осторожно спросила я, но свекровь была слишком переполнена эмоциями, чтобы отвечать членораздельно.

– Варя, и этот… избил… – вот и все, что я смогла понять из ее междометий. Я переступила через рассыпавшиеся по полу продукты и побежала к дочери, не разуваясь и не снимая пальто. Я распахнула дверь и застала картину, к которой совсем не была готова.

Варвара сидит на кровати и рыдает в голос, ее лицо мокрое и отекшее от слез, а Григорий бегает мимо нее и орет:

– Я все равно узнаю! Признайся лучше сама. Дай мне его телефон!

– Что происходит? – спросила я, и оба моих самых дорогих в мире человека повернули ко мне свои злые лица.

– Вот, полюбуйся, куда вся твоя демократия привела! Он ее избил!

– Что? – вытаращилась я, а Варвара сжала кулаки и буквально выплюнула в ответ автоматной очередью:

– Достали вы меня, идиоты какие-то! Это не ваше дело, и никто меня не бил. Это – несчастный случай!

– Видишь, как она мне в глаза врет, а? Я говорил, надо ей телефон запеленговать. Говорил, чтобы ты ее везде сопровождала!

– Не помню такого, – вяло бросила я, но Гриша моей реплики даже не заметил. Я подскочила к Варе и с ужасом заметила, что мой супруг прав. Мою дорогую детку ударили по лицу. Синяк вполщеки, немного задето ухо. Он что, дал ей пощечину? О, этот рыжий черт рискует. Сильно рискует жизнью, я сама его укокошу! Я почувствовала, как возмущение, словно густая волна бурлящей крови, заливает меня до края, застилает глаза. А если не убью его я, Гриша порвет на ремни.

– Давай, отбери у нее телефон! Я доберусь до этого сосунка! Ишь, какой дерзкий. Девочку избил и думает, ему это сойдет с рук. Ты, Варька, не смей его защищать! Все, хватит. Давай телефон.

– Я ненавижу тебя, – крикнула Варвара, отчаянно сопротивляясь, когда мой супруг стал насильно расцеплять ее пальцы, сжавшиеся в смертельной хватке.

– Но почему ты его защищаешь? – удивилась я, тяжело дыша. Одна мысль, что моя дочка пережила такой ужас, заставляла меня вскипать, как чайник. – Ты можешь по-человечески сказать?

– А вы по-человечески спрашиваете? – всхлипнула она, когда телефон, и это было неминуемо, оказался в руках Григория. – Какая разница, что я скажу, если вы мне все равно не верите.

– Я тебе верю, – соврала я.

– Какой пароль? – заорал Гришка. Ага, дочь предусмотрительно поставила пароль на телефон. Да уж, не знаю, как там с сыром и с колбасой, а с доверием у нас определенно перебои. Наложили мы санкции на доверие дочери. Идиоты.

– Деточка, если он сейчас так себя ведет, он не стоит и капли твоих слез, – сказала я по возможности мирно.

– Я его убью! Закопаю, – торнадо по имени Григорий Сафьянов разметал все в радиусе метра. В бессильной ярости он отбросил телефон на пол, и тот разлетелся на составные части, отчего Варвара побледнела и разразилась новыми слезами.

– Я убегу из дома, – в слепой ярости заявила она.

– Что-о? – чуть не задохнулся Григорий. Тут я вдруг поняла – все, ситуация критическая. Еще немного, и мужа хватит удар. Такого багрового цвета лица я не видела у него лет десять, с тех пор, как он однажды уснул под деревцем в Карелии, а оно возьми да и выйди из тени. Муж тогда пролежал на солнышке часов пять, а затем, сутками позже, его лицо стало примерно такого же оттенка, как сейчас. После Гриша полинял, сбросил старую кожу, как змей. Мы его все дразнили коброй Сталлоне.

Я вылетела из комнаты, добралась до ванной и быстро, насколько это было возможно, набрала в кувшин ледяной воды. Я вернулась обратно и точным, хорошо рассчитанным движением руки выплеснула весь кувшин на Гришино лицо. Ледяная вода соприкоснулась с разгоряченной кожей, потекла по плечам, заползла под рубашку. Гриша замер, словно впал в ступор. Он уставился на меня в немом изумлении, а я, пока он еще не вышел из короткого шока, рявкнула так громко, как смогла:

– Дай девочке сказать, что случилось!

Дальше воцарилась тишина, какая бывает, когда попадаешь в сердце урагана, в его воронку. Варя с изумлением смотрела на промокшего насквозь отца, на меня, на ошалевшую бабушку. Гриша задыхался, как рыба, выброшенная из привычной среды. Я замерла, ожидая последствий, когда-то, между прочим, предсказанных индейцами майя.

Апокалипсис.

Но вдруг неожиданно Гришка опустил плечи, а затем и весь целиком осел на предусмотрительно подставленный мною стульчик. Он устало посмотрел по сторонам и, видимо, осознал, что все присутствующие тут зашли как-то слишком далеко. Если ребенок уже грозится, что уйдет из дома, нужно что-то менять. Наша сероглазая Варечка нас боялась.

– А она уже все сказала, – пробормотал Гриша, и в голосе его звучала горечь.

– Да, я сказала тебе! Никто меня не бил, – с вызовом ответила Варя, но я с радостью отметила, что громкость и у нее упала. Голос, кстати, охрип. Интересно, сколько они тут уже ругаются?

– Я видел в своей жизни следы от ударов кулаком. И это именно он, – парировал Гриша.

– Ты видел? – и Варя расхохоталась. – Ты все всегда знаешь, да?

– Если тебя никто не бил, тогда откуда у тебя такой синяк? – спросила я. – Ведь ты же понимаешь, мы не можем пройти мимо такого спокойно.

– Конечно! – кивнула Варя. – И директор школы не может пройти тоже. Но прошел. Сказал, что я сама виновата.

– Она пытается меня уверить, что их физрук сознательно нанес ей удар мячом в лицо, – пробормотал Гриша и махнул рукой. – Это – не удар мячом. Это работа ее рыжего малолетнего козла.

– Кри-ми-на-лист долбаный! – продекламировала совершенно неуважительно Варя. Гриша снова поднял голову.

– Не смей так со мной разговаривать! – завел свою пластинку муж. Интересно, что он может разговаривать с кем хочет и каким хочет тоном. Я подоспела и ответила ему первой, опередив очередную грубость Вари на секунду.

– Это легко проверить, – заявила я сладким тоном. – У меня есть телефон как классной руководительницы, так и директора.

– Что ж, разумно, – согласился Гриша, победно глядя на Варвару. Забавно, что в ее глазах горели те же победные огни.