Николай Переяслов - Он где-то рядом

Да и некогда мне, честно говоря, было заниматься писанием писем. Б о льшую часть дня забирал институт с его лабораторными да коллоквиумами, а потом, даже после того, как Уютин отчислил меня из числа участников театральной студии, я все равно приходил на каждую репетицию, чтобы полюбоваться на Катю, поболтать с ней в перерыве, а потом проводить ее домой через неприветливый ночной город.

В один из таких мрачных вечеров в самом конце ноября, когда промозглые улицы настолько безлюдны и тоскливы, что любая замаячившая впереди тебя тень представляется не иначе как Джеком Потрошителем или Чикатило , нас на пути от ДК до метро перестрели три подвыпивших парня. Тот факт, что мне сейчас накостыляют , был для меня ясен с той самой минуты, как я увидел впереди себя три колеблющиеся черные тени. Самым лучшим выходом было бы тут же куда-нибудь свернуть и таким образом разминуться с опасностью, но ни одного бокового поворота поблизости не оказалось, а повернуться и уйти назад уже было нельзя, так как те трое нас уже тоже заметили — я видел, как они вдруг расправили плечи, сделались выше ростом, растянулись, перекрывая нам проход, поперек улицы. Будь я один, я бы, конечно, удрал, и фиг бы они меня догнали! Но с Катей мне было не убежать, поэтому я продолжал отчаянно шагать вперед, надеясь только на свои кулаки да на Божию помощь. То, что мне навесят пару фингалов, меня не пугало — для парня моего возраста это было нормальным явлением, даже своего рода украшением , свидетельствующим о некоей небоязни поединка. Но рядом со мной шла красивая девчонка , а от этих пьяных идиотов в последнее время можно ожидать чего угодно…

Сейчас я уже не помню, как именно всё начиналось, какие там гадости они нам сказали и прочее, помню только, что один из них схватил Катю за локоть, а потом во мне включился какой-то автомат . Я сходу врубил кулаком в нос самого опасного, на мой взгляд, верзилу, обеспечив себе таким образом хотя бы пару-тройку минут более-менее равного расклада сил, затем, оттолкнув (задевшего-таки меня по уху) второго, сцепился с тем, что приставал к Кате. Она же тем временем прорвалась сквозь нападавших и, добежав несколько остававшихся нам шагов до перекрестка с большой освещенной улицей, огласила ночную тишину пронзительными криками:

— Помоги-ите! На по-омощь! Спаси-ите-е! А-а-а! — мне даже на какую-то долю секунды показалось, что я опять лежу на теплом песке прудика ВДНХ, а в десяти шагах от меня тонконогая симпатичная блондиночка испуганно зовет кого-нибудь на помощь своей тонущей подруге.

Но я лежал не на песке, а на холодном тротуаре. Биться сразу с троими мне все же было тяжеловато, и я уже второй раз слетел с копыт, еле успевая теперь уворачиваться от ударов ногами. Всё-таки хорошо, что парни были пьяные и все время мазали , а то бы я мог там остаться и навсегда. А так мне все же удалось вскочить с тротуара, и я хорошо вырубил одного из них ударом ботинка по яйцам, поймал другого на хороший прямой в подбородок и толканул третьего так, что тот упал на задницу. К сожалению, в тот самый момент, когда я уже готов был вырваться из круга сражения и рвануть в сторону освещенного перекрестка, где металась взывающая о помощи Катенька, этот пьяный пидор со всего размаха всадил мне в левую ногу лезвие своего выкидного ножика. Машинально хватаясь за раненное место, я наклонился, и этот гад ударил меня ножом еще раз — теперь уже в левую руку, чуть пониже локтя.

— Сука! — вскрикнул я и, отпрянув на шаг назад, ударил его правой ногой куда-то в область груди, но сам в это время покачнулся на своей раненной левой и, уже падая, вдруг почувствовал, как меня подхватывают чьи-то руки.

— Осторожно, — успел предупредить я кого-то за своей спиной, — я, кажется, в крови, — и на некоторое время словно бы выключился.

Восприятие реальности возвратилось ко мне лишь когда мы уже стояли на перекрестке и возле нас притормаживал старенький темно-зеленый «Москвич».

— Это кто с вами — пьяный? — громко спросил через приспущенное стекло дверцы водитель, видя, что меня поддерживают с двух сторон под руки. — С пьяным — не повезу!

— Да нет, что вы! — услышал я рядом с собой чей-то странно знакомый женский голос. — Его хулиганы ножом пырнули, надо поскорее домой отвезти, — и, повернув голову, я узнал в говорившей свою собственную сестру.

— А-анька-а, — растерянно протянул я. — А ты тут как оказалась?

— Да мы с Лешей здесь неподалёку в гостях были, идем назад, и вдруг слышим, кто-то на помощь зовет. Подбежали — а там и ты…

Говоря всё это, она с помощью поддерживавшего меня сзади парня помогла мне залезть в машину. Катя села на переднее сиденье, парень — рядом со мной. Что-то показалось мне в его облике знакомым, и я взглянул на него внимательнее.

— О! — выстонал я, напрягая память. — А ты часом не… Радер?

— Радер, Радер, — усмехнулся парень. — Спасибо, что узнал.

— Ну так ведь братан все же, — ответил я и вдруг застыл, пораженный внезапным прозрением: — Э!.. А что же ты тогда с Анькой водишься? Ведь она тебе, как я понимаю, сестрой доводится. Так ведь и до греха кровосмешения недалеко!

Парень весело расхохотался.

— Можешь на этот счет не волноваться! Хоть я, благодаря твоему другу, и написал курсовую работу по теме родственности фамилий Радер — Колесов , на самом деле мы не имеем друг к другу (по крайней мере — пока) никакого родственного отношения.

— Это почему же?

— Потому, что моя настоящая фамилия не Радер, а — Радек, но когда в тридцать седьмом году моему отцу выписывали в роддоме метрику, родители изменили ему в фамилии одну букву, чтобы избавить его от подозрений в родстве с бывшим секретарем «Коминтерна» и сотрудником газет «Правда» и «Известия» Карлом Радеком, объявленным к тому времени « врагом народа » и осужденным по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра»…

Я неловко повернулся и застонал от боли в ноге.

— Может, парня лучше показать медикам? — полуобернулся к нам хозяин «Москвича». — Правда, в этом районе я больниц не знаю, но вот возле ВДНХ есть одна, я туда как-то летом отвозил двух девчушек, нахлебавшихся воды в пруду.

Я заметил, как Катя при этих словах как-то вдруг встрепенулась, словно хотела что-то возразить, но в это время заговорила моя сестра:

— Нет, это далеко, — решила за всех Анька. — Везите нас к метро «1905 года», а там мы, если будет нужно, вызовем врача прямо на дом.

— Можно и так, — согласился водила. — Те места я тоже неплохо знаю. У меня там, — он что-то сосчитал про себя, шевеля губами, — лет так… девятнадцать, наверное, назад… нет, вру, восемнадцать!.. была одна… — он погрузился в воспоминания и минут, может, с пятнадцать мы ехали молча, уже и забыв, что он начинал о чем-то говорить, пока он вдруг опять не возвратился из своего путешествия в прошлое. — Её звали Мария …