Рене-Виктор Пий - Обличитель

Толпа встретила овацией слова генерального директора и начала спокойно вливаться в двери.

В то утро ответственные сотрудники и персонал впервые увидели военный совет фирмы «Россериз и Митчелл-Франс». Он возник спонтанно благодаря непроизвольной манифестации под окнами моего кабинета. Сен-Раме, Рустэв, Рюмен и я предстали все вместе перед сотрудниками, которые мгновенно подмечали малейшие изменения, назревающие или происходящие в иерархии фирмы, и тотчас приняли к сведению это обстоятельство. Тот факт, что главе профсоюзов и директору по проблемам человеческих взаимоотношений было открыто предложено разделить ответственность с генеральной дирекцией, свидетельствовал о том, что положение становится все более странным и это может оттеснить на задний план решение первоочередных задач. В самом деле, какая польза от самого активного специалиста по сбыту, самого знающего инженера, самого умелого администратора, когда надо выследить, изловить и приговорить к смерти обличителя? А разве это не самое срочное и неотложное дело? От быстрого и успешного проведения этой операции зависели рост и расширение нашей фирмы, завоевание новых рынков, постоянное увеличение самофинансирования, а следовательно, увеличение мощного cash-flow [9] Приток наличных денег (англ.). . Ибо руководители больше всего боятся, что обличитель отвлечет служащих от их прямых обязанностей и они, забыв о своих насущных интересах, то есть об интересах фирмы, станут производить хуже, упаковывать наспех, продавать спустя рукава и, сами того не сознавая, понизят знаменитый уровень рентабельности фирмы «Россериз и Митчелл», ослабят предприятие, поразив его в самое сердце — cash-flow. Ведь в те времена, вопреки мнению, сложившемуся у недалеких людей, накопление прибылей не являлось «истинной» задачей гигантских американских и транснациональных компаний. Их цель была — делать деньги, выколачивать средства, создавать из них холмики купюр, а затем бросать их в атаку для захвата новой добычи, с тем чтобы скромные холмики превратились в величественные горы. Я не буду сейчас распространяться о мистической сущности «cash-flow», потому что скоро кое-кто займется этим вместо меня, выпустив новое изумительное и романтическое обличение. Зато я с удовольствием задержусь на невероятных трудностях, в которых, кажется, увяз бедняга Рюмен, незаметно сменивший роль главы профсоюзов на роль руководящего сотрудника администрации. В то утро он сознался мне, что не знает больше, каким образом определить свою позицию. Испытывая постоянную болезненную недоверчивость к дирекции, Рюмен подозревал ее в тайных маневрах и долгое время думал, что обличения исходят из какого-то независимого фашистского подпольного синдиката. Однако у него все чаще наступали минуты просветления, и он опасался, что быстрый рост предприятия будет подорван, и не решался ни выйти из игры, ни держать рядовых сотрудников в стороне от событий. В то же время профсоюзный лидер боялся, что его могут обвинить в карьеризме, в том, что он использует в собственных интересах привилегии своего поста. Именно в этот период я начал проникаться к нему симпатией и даже уважением. Я пытался, и порой небезуспешно, внушить ему, что проблемы, которые нам приходится решать, бесконечно сложны и что руководители предприятий и профсоюзов испытывают одинаковые трудности. В конце концов он согласился почти со всеми моими доводами, и с этого времени мы с ним сотрудничали плодотворно.

Минут через десять после своего короткого выступления Сен-Раме пригласил нас к себе в кабинет. Здесь уже были Рустэв, американцы, оба детектива и комиссар полиции нашего квартала, пришедший узнать, в чем дело.

— Мне приказано, — сказал он, — по распоряжению министра внутренних дел в случае бунта использовать воинскую часть, чтобы обеспечить охрану банков и крупных компаний вроде вашей, если толпа попытается их разгромить.

Сен-Раме поблагодарил блюстителя порядка и извинился от имени фирмы за уличные заторы, вызванные большим скоплением служащих предприятия. Он заверил, что это больше не повторится, просто в то утро у сотрудников и руководителей фирмы было праздничное настроение. Для полицейского комиссара инцидент был исчерпан. Однако он не был исчерпан для нас — об этом не могло быть и речи. Началось длительное заседание, еще более напряженное, более лицемерное, чем все предыдущие. Адамс Дж. Мастерфайс, нервный и раздраженный, сам установил повестку дня и вел совещание. Он несколько раз грубо обрывал руководителей французского филиала фирмы и долго не давал мне слова. Зато в самом начале совещания он внимательно выслушал выступление Рюмена, которое я вкратце перевел. Одна тайна: как были распространены свитки — раскрылась очень скоро; зато другая: кто подражал голосу Сен-Раме — стала еще темнее. Около десяти часов утра служащий по имени Рабо, уполномоченный по рекламе, попросил дирекцию принять его по чрезвычайно важному делу. У него, передал он через мадам Дормен, срочное сообщение, касающееся распространения свитков. Мастерфайс велел впустить его в кабинет. Рабо рассказал, что Сен-Раме дал ему указание сделать заказ обществу, занимающемуся распространением рекламных материалов, и он даже получил соответствующий счет за эту операцию. Конечно, сказал он в ответ на посыпавшиеся вопросы, редко случается, чтобы генеральный директор сам занимался подобными делами, насколько ему известно, это было впервые, но Сен-Раме все объяснил ему по телефону. Рабо показал пораженной аудитории лист бумаги, на котором он записал весь телефонный разговор, и прочитал следующее: «Свяжитесь с обществом по распространению рекламы „Дистрибекс-Промосьон“ и скажите, чтобы они были готовы распространить ночью важный материал. Какой именно и куда он должен быть доставлен, будет указано позднее». Дата заказа совпадала с датой распространения свитков. Вот почему он, Рабо, полагая, что было бы недобросовестно растрачивать таким образом деньги из бюджета отдела, желает получить подтверждение прежде, чем оплатить счет.

— Вы правильно поступили, Рабо, — спокойно сказал Сен-Раме, — я в самом деле давал такое указание, но оно не имеет отношения к свиткам. Кто-то, должно быть, перехватил и использовал его в своих целях. Покончите с этим делом и уплатите по счету «Дистрибекс-Промосьон».

Рабо ушел, и Сен-Раме позвонил в общество «Дистрибекс». Вот что он узнал.

— Мы мобилизовали шестьдесят четыре бригады, — оправдывался директор, думая, что Сен-Раме начнет торговаться о цене, — операция была трудной не столько из-за большого количества рассылаемых документов — оно было скорее даже ограниченным, — сколько из-за того, что адресаты живут в самых разных местах.