Ольга Скубицкая - Нф-100: Небо в зеленой воде

- Нет! - только и успела возразить я, но она расстроено захлопнула крышку телефона, проворчав что-то о недоступности сети.

- Не надо, я способна сама дойти до врача. - На самом деле ни о каком докторе не могло быть и речи, чувствовала я себя хорошо и, в отличие от окружающих, прекрасно знала причину, так сказать, обморока.

- Не волнуйтесь, я доставлю мадам к медикам, - встрял бизнесмен, в ответ на недовольно протестующую речь экскурсовода. Женщину очень взволновала ситуация, ее не радовал такой поворот событий, и она явно колебалась. С одной стороны, оставить меня дожидаться здесь врача, было глупо, вот - вот мог хлынуть дождь, но и отпускать человека, только что потерявшего сознание на ее глазах во время ее работы, выглядело пренебрежением к своим обязанность.

- Я прекрасно дойду, к тому же мы присоединились к вам позже и не успели записаться, - выдала я бесспорный козырь. В ее глазах отразилось облегчение. Это означало, что меня в ее экскурсионной группе вообще не было, а, следовательно, и претензий к ней не может возникнуть никаких. Я спасла ее от излишних раздумий. Она поджала губы и стала коротко и четко объяснять, где найти ближайший медицинский кабинет. Я естественно не слушала, кивая головой просто для приличия и выпутывая из волос последнюю щепку.

Группа собиралась возвращаться тем же путем, но экскурсовод, показав на вьющуюся между деревьев тропинку с другой стороны плато, объяснила Диме, как по ней дойти быстрее.

Не оборачиваясь, я пошла в указанном направлении, не прекращая попыток привести себя в более или менее надлежащий вид, раздраженная пониманием, что выгляжу как растрепанная курица. Дима, нагнав, предложил мне для опоры руку, но я корректно проигнорировала его, делая вид, что слишком занята многострадальной головой. С досадой подумалось, что если бы рядом находился Даниэль, я могла бы уверено опираться на него, не прикасаясь физически к чужим рукам.

'Что ж, в нашем жестоком отклонении есть и крохотные плюсы'.

Дорога вниз заняла значительно меньше времени, но показалась мне в два раза длиннее. Я снова слышала, но не слушала Диму, его заботливое кудахтанье проходило сквозь меня, в голове оседали лишь частичные отрывки реплик. Я устала не только морально, слишком много усилий было потрачено на погружение, а затем на противостояние погружению, но и физически мы с бизнесменом преодолели сегодня пешком неплохое расстояние. Для него это, судя по одышке, не прошло так легко, как для меня. Пожалуй, столь активно я еще не проводила собственный день рожденья.

При этом мысленно я находилась очень далеко от моего тела, в районе, где застал англичанина мой сумасшедший панический жест. Губы растянулись в улыбке, лишь я вообразила замешательство на его равнодушном жестком лице, когда щупальце пузырьков неожиданно со всей силы врезался в него. Надеюсь, я смогла выбить почву из-под его чересчур уверенных ног. С другой стороны, испытывала безмерную благодарность, за то, что он так быстро понял меня и удержал в реальности. Даже своим весьма активным воображением я с трудом представляла, как все это вообще с нами происходит, как он догадался, что мне от него нужно? Ясно было лишь то, что в нашем с Даниэлем притяжении можно не сомневаться, что бы не происходило, сила все равно соединится, стоит перестать контролировать пузырьки, и половины в любом случае отыщут друг друга. Помешать им не может ничто, ни гравитация, ни сопротивление воздуха, ни даже инстинктивное стремление сбросить с себя гнет настоящей жизни. Параллельно занимал и другой вопрос. Любопытство не давало покоя. Куда бы я попала, погрузившись?

Тропинка вывела к цивилизации, открывая давно отвоеванное у леса пространство: облицованные камнем небольшие дома, примостившиеся тут и там маленькие кафе, возвышающееся здание ледового комплекса, улицы не такие оживленные, как обычно. Надвинувшееся темное небо висело близко-близко, словно цепляясь за крыши домов, грозя вот-вот обрушить ледяные водопады на головы не успевших спрятаться жителей.

Пока шли по улице, Дима уговаривал меня заглянуть к врачу, но я убедила его в совершенной бесполезности этого. Я старалась быть вежливой в ответ на его доброе отношение, хотя его присутствие мешало мне думать и становилось навязчивым. Он проводил меня до отеля, и мы в неловком молчании остановились на прилегающей к зданию аллее.

- Приглашаю вас на ужин, - наконец прервал паузу бизнесмен, когда первые редкие капли сорвались с переполненного неба.

- Боюсь, ваша ревнивая жена будет против, - усмехнулась я.

- Она сегодня вне зоны доступа. Забыли?

Мне срочно требовалось прояснить вновь приобретенному поклоннику границы нашего общения, не любила я это делать, ох как не любила.

- Дима, вы зря теряете со мной время, я не сторонница курортных романов, мне с вами очень приятно общаться, но не более. - Резкость суждений и высказываний далеко не благо, но в данном случае то, что надо.

- Пусть так, не люблю есть в одиночестве, - упрямился он.

- Сейчас хлынет дождь, а у меня нет желания идти куда бы то ни было под потоками воды из разверзнувшихся хлябей. - Дождь этой осенью собирался впервые и обещал стать очень затяжным.

- Давайте договоримся, если до семи вечера дождь не закончится, то мое предложение автоматически снимается, а если наоборот, я буду ждать вас в восемь тридцать в ресторане. - И он произнес название расположенного на центральной улице ресторана, рекламу которого я видела не один раз, прогуливаясь по городу.

- Вы знаете, где это? - Таким глупым маневром, он попытался уменьшить шанс получить в ответ отказа.

- Да, - ответила я, подставляя ладонь под мелкие капли. Не я ли дала себе слово провести сегодняшний день насколько это возможно разнообразно и весело. Утро в Америке восемнадцатого века, день в горах Швейцарии, для вечера больше бы подошел ужин под пальмой в Акапулько, ну да ладно.

Ресторан назывался 'Esecuzione in lontananza' в переводе с итальянского 'Бегущая в даль', а значит, там можно было полакомиться изысканной итальянской кухней, которую я любила, так что решила вместо Акапулько присоединить к дню рождения вечер в итальянском стиле, тем более что Я - Элиза имела ярко выраженные итальянские корни, патриотизм как-никак.

'Может поэтому я и предпочитаю итальянскую кухню, - всплыла совершенно дурацкая мысль. - Может и все остальные мои предпочтения и желания лишь логичная последовательность прошлых существований. Решено, иду, если, конечно, небесная канцелярия благоволит сегодня Диме. В противном случае прекрасно поужинаю в гостинице и проведу время, нырнув в последнюю неизведанную жизнь. Надеюсь, короткой насильственной попытки погрузиться хватило, чтобы душа запомнила дорогу, ведь тянуло в этот раз легко, и препятствий, как с Даниэлем прошлой ночью, не ощущалось'.