Э. М. Хоумс - Да будем мы прощены

– Это туристический. Может, удастся сбросить до шести с половиной, если есть какая-то свобода с датами и временем вылета.

– Полно.

– Не забывайте, – напоминает София, уходя, – дата уже фиксирована – полдень, девятого июля.

– Понятно, – говорит турагент. – Так сколько дней в деревне?

– Два? Или, скажем, три?

– Давайте сделаем две ночи и три дня. А что потом – сафари на пятерку крупной дичи? Ну, знаете – лев, слон, буйвол, леопард и носорог. После сафари – полет на воздушном шаре, прыжки банджи, спуск с водопада?

– Давайте будем держаться природы и истории – никаких банджи, никаких воздушных шаров, и спуска с водопада пусть тоже не будет, – говорю я. – А вы всегда хотели стать турагентом?

– Я была стюардессой, – говорит она. – С мужем познакомилась в самолете – он часто летал. Был женат. Мне девчонки говорили: «Они никогда от жен не уходят». Но он ушел. Вернулся и сказал: «А теперь ты должна вернуть мне честное имя». – Она замолкает. – Так самый важный вопрос: насколько шикарно все это должно быть?

– Я хочу, чтобы было комфортно, но без излишеств. Меня более интересует безопасность, нежели шик.

– Вы не хотите произвести впечатление?

– Не хочу выглядеть дураком. Явиться в далекую бедную деревню на пару дней, потом сказать им: «Аста ла виста, бэби», – и махнуть на шикарное сафари. Это противоречило бы главной идее – отметить превращение мальчика в мужчину.

Черил сияет, довольная собой и своими возможностями.

– Как они думают, кто я тебе?

Она смеется:

– Они все про тебя знают. Называют тебя «мой другой муж». Я думаю, это каждой женщине нужно – даже мой муж так думает. Мы – такая отсталая культура, слишком уж буквально заняты выживанием.

– А что с тьюторами для Эшли и Рикардо? Ты знаешь кого-нибудь?

– Конечно, – говорит она. – У нас есть свой аннотированный список, кто для каких детей и по какому предмету.

– Электрик?

Она смотрит на меня:

– Я тебе пришлю список по мейлу.

В воскресенье моя мать выходит за Боба Голда. Как только двери дома открываются с засасывающим хлопком и проламывается воздушная завеса, Эшли начинает снимать видео. Уводит камеру направо. На доске объявлений у входной двери написано: «Сильвер выходит замуж за Голда в полдень». Кондиционер дышит на ладан, и весь дом воняет старыми подгузниками. Мать у себя в комнате, вокруг нее суетятся подружки невесты. Две крупные дамы перекрывают дверь.

– Мальчикам нельзя, – говорят они, пропуская между собой Эшли с ее видеокамерой.

Мы с Рикардо ждем в столовой, которая превращена во что-то вроде часовни, и там стоят цветы и трехъярусный свадебный торт.

– Будешь выводить свою мать? – спрашивает меня какая-то женщина, и я не очень понимаю, что она имеет в виду. – Вдоль по проходу? – уточняет она.

– Да, конечно, не вопрос.

Мужчина средних лет представляется как сын Боба Голда, Эли.

– Прошу у вас прощения за моих сестер.

– Я понимаю.

– Они с матерью все еще женаты, хотя она и лежит в коме. – Я киваю. – Сестрам трудно сознавать, что у него своя жизнь. Когда папа нам сказал, что способен любить более чем одну женщину, сестры были не готовы это услышать. – Он секунду молчит и меняет тему. – У нас есть общие знакомые, – говорит он. – Сын вашей тетки Лилиан, Джейсон. Мы с ним встречались одно время. Тесен мир.

– Невероятно тесен, – соглашаюсь я.

Столовая начинает наполняться стариками и старухами в праздничных нарядах и разной степени подвижности. Одни приходят сами по себе, другие опираются на трости или ходунки, третьих везут в креслах. Караван таких кресел, толкаемых служителем, вдвигается в зал.

– Торт перед ужином! – восклицает в восторге один из резидентов.

Рикардо приходит в блейзере Нейта; на его коренастой фигуре не очень заметно, что блейзер на размер больше.

– Отлично выглядишь, ма, – говорю я и целую ее в щеку, когда она входит в комнату.

– Ты очень загорел, – обращается она к Рикардо. – И стал пониже и потолще, чем был.

– Ба, это Рикардо, а не Нейт. Он у нас новенький, – приходит на выручку Эшли.

– А! – говорит мама. – Очень приятно.

– Он мой брат, – говорит Эшли.

– Добро пожаловать в семью, – говорит мама, отвлекшись.

– Спасибо, – отвечает Рикардо. – Поздравляю вас со свадьбой.

– А можно Рикардо будет паж с кольцами? – спрашивает Эшли. – Он тоже хочет участвовать.

Боб отдает Рикардо кольцо, а Эшли получает корзину розовых лепестков. Вступает музыка, Эшли идет по проходу, за ней Рикардо. Я беру маму под руку и веду следом. Боба Голда ведет одна из сестер.

Значит, Боб Голд – мой новый отчим. Почему-то это сейчас до меня доходит, когда они с мамой стоят напротив Синтии, «приемопередатчика энергии» и бывшей медсестры, которая согласилась провести церемонию.

Сама церемония на удивление трогательна, пусть даже не имеет законной силы. В речи, обращенной к матери и Бобу, говорится о заботе и общении, воспоминаниях и истории. У меня подступают слезы, когда мама бросает букет и его ловит – точнее, он сам плюхается ей на колени – женщина с одной ногой. И женщина улыбается.

– Как знать, – говорит она.

Мама и Боб режут пирог, и когда Боб подносит кусок ей ко рту, у него рука так трясется, что мама берется за нее и направляет себе в рот.

Я слышу разговор двух служителей:

– Он переезжает к ней в комнату?

– Видимо, – говорит другой. – Кровати они поставят бок о бок. Будем надеяться, что колеса они заблокируют, чтобы никто не провалился в щель и не сломал бедро.

Когда церемония заканчивается, пациентов уводят на дневной сон, а мы прощаемся с новобрачными.

Все мы одеты как на парад, а пойти некуда.

– Хотите куда-нибудь на ранний ужин? – спрашиваю я по дороге к машине.

– Можно, – говорит Эшли. – А можно поехать домой и устроить что-то вроде пижамной вечеринки с пиццей.

Я оборачиваюсь к Рикардо, который пристегивает ремень.

– Я бы предпочел что-нибудь новое, – говорит он.

– Как насчет поездки в город?

Оба они кивают.

– Это будет изобретательно, – заявляет Эшли.

Я везу детей в «Оук-рум» в «Плазе», и мы пьем коктейли «Ширли Темпл», закусывая клубными сандвичами. Уже сто лет я так не веселился.

– Мой двоюродный брат работает в отеле, – говорит Рикардо. – И часто приходит домой с полными карманами шоколадных медалей, которые кладут на постели на ночь. Можете себе представить, каково это – ложиться в постель, набитую шоколадом?

Я очень собой горд, когда рассказываю Нейту, что нашел нечто новое, что можно привезти в Южную Африку, – солнечные мини-зарядники для сотовых телефонов.

– Это хорошо, – говорит он. – Но на самом деле им нужна солнечная энергия для домов, солнечные нагреватели для воды и фонари для освещения деревни ночью – так что давай думать чуть шире.