Андрей Бондаренко - Беглец и Беглянка

— Ерунда, залезем. Только поторапливаться надо, пока совсем не стемнело.

— Зачем — наверх, на, Красава? — недоумевает Михась. — Чтобы ноги сломать?

— Отставить — споры. В стратегии боестолкновений я, хвала Создателю, кое-что понимаю. Изучал, что называется, данный вопрос…. Чёрт, рюкзаки…

— Что — рюкзаки? — уточняет Даша.

— Надо срочно избавиться от рюкзаков. Временно, конечно. Чтобы по скалам было сподручней карабкаться…. Так-с, проходим сто метров по ущелью. Можно и сто двадцать. Прячем рюкзаки, котомку, шаманский посох и чехол с удочками в камнях. Возвращаемся сюда и забираемся на скалы. Я сказал. Выполнять.

— Командир ты у меня. Это что-то. Красава — одно слово…

Потратив пятнадцать минут и изодрав в кровь пальцы, они забираются на правый гребень ущелья.

Солнце садится в плотные тёмно-серые облака. На предгорья Срединного хребта — медленно и неотвратимо — опускаются фиолетово-сиреневые сумерки.

Со стороны карстовой пещеры долетает гул усталого двигателя.

— Подъехали, на, архаровцы, — шепчет Михась. — Скоро и в ущелье, как пить дать, сунутся…. Что будем делать, на? А, Красава?

— Ничего. Лежим и тупо ждём…. Ты, Михась, вообще, не высовывайся. И молчи. Как камень, мхом поросший.

— Ага, на. Молчу…. И что с тобой, на, дальше будет?

— Это в каком же смысле?

— В простом…. Ты, Красава, уже и сейчас крут, на. А дальше, когда в возраст войдёшь? И представить страшно — что будет. Смотри, на, только не перестарайся.

— Отставить — гнилой базар.

— Есть, на, отставить…

— Дашут, как у тебя с обзором?

— Нормально.

— Ты только сильно не высовывайся. Посматривай, докладывай обстановку и не более того. А как скомандую, так тут же отползай за гребень. Сразу же. Чем дальше — тем лучше…. Почему не слышу ответа?

— Есть — отползать…

— Молодец…. Мухтар.

— Гав?

— Больше сегодня не гавкай. Вообще…. Понял? С этими ребятками могут быть собаки. Молчи, родной, что бы ни случилось…. Лады?

— У-у-у…

— Тебя же приютили? Поверили? Дефицитной сорговой кашей накормили? Предпоследний кусок оленины выделили, не пожадничали? Ну, чего молчишь?

— Тяф-ф-ф…

— То-то же…. Всё. Шутки закончились. Всем — молчать и ждать. В строгом соответствии с вышеизложенным штатным расписанием…

Сумерки сгущаются. Дикая камчатская ночь — постепенно — входит в свои права.

Внизу, в ущелье, что-то едва слышно шуршит и так же ненавязчиво цокает.

«Шуршат шаги — под подошвами обуви охотников», — осторожно открывая молнию на сумке, предполагает Олег. — «А цокают — о камни — собачьи когти».

— Пять «камуфляжных» бойцов. На головах — приборы ночного видения, — шёпотом докладывает Дарья. — И две собаки на длинных поводках…. Собаки…

— Что с ними?

— Нюх у них, понимаешь. Одна подошла к склону, по которому мы недавно взбирались. А другая, наоборот, тянет вперёд, к спрятанным в камнях рюкзакам.

— Всё понятно. Отползай за гребень.

— Что?

— Отползай. Быстро.… Ну?

— Ползу, ползу. Не сердись…

Одна граната (без оторванного кольца), летит со скал. Вторая. Третья.

Хищно грохочут взрывы. Вовсю резвится грубое горное эхо…

Всё затихает.

Олег напряжённо вслушивается в ночную тишину.

— Матушки мои, — раздаётся из ущелья. — Больно-то как…

— И-и-и-и, — горестно подвывает раненая собака.

— Это был ваш выбор, ребятки, — шепчет Олег. — Я вас на эту охоту не приглашал. Извиняйте…

Шепчет, а после этого несуетливо бросает вниз — поочерёдно — ещё две гранаты: одну — на человеческий голос, вторую — на собачий…

Приходит очередной походный рассвет — на этот раз хмурый и дождливый. А ещё и очень туманный.

— Роса — везде и всюду, — ворчит Дарья. — И не видно ничего впереди. Только роса, выпадающая — буквально-таки на глазах — из клочьев серо-белого тумана. Вернее, прямо в глаза…. Влажность — процентов двести с гаком. Не меньше…

Узкое горное ущелье приводит путников к высокому чёрному камню прямоугольного сечения, грани которого щедро испещрены — от самой земли до двухметровой высоты — неведомыми и вычурными письменами-иероглифами.

— Его Светлая Небесная Тень поставила когда-то, на, — склоняясь перед камнем в низком вежливом поклоне, поясняет Михась. — В славные стародавние Времена, понятное дело. Для странников беззаботных и легкомысленных. Чтобы, на, задумались — перед окончательным выбором дальнейшего Пути.

— У-о-о-о, — приседая на передние лапы и тоже изображая что-то вроде поклонов, подтверждает пёс.

— Уверен? — уточняет Олег.

— Тяф-ф-ф…

— Ладно, можешь сегодня нормально говорить.

— Гав.

— Значит, действительно, очень древняя каменюка? Очень-очень?

— Гав-в-в…

— И что этот древний камень советует? — задумчиво произносит Даша. — А, Красава? Куда нам дальше идти?

— Как это — куда, на? — нервно передёргивает плечами Миня. — Прямо, конечно же. Через, на, перевал.

— Не знаю, не знаю…

— Что это с тобой, атаманша, на?

— Сомнения всяческие одолевают. И смутные предчувствия — совместно с ними.

— Предчувствия — дело серьёзное, — соглашается Олег. — И даже очень. Тем более, когда они посещают шаманскую внучку…. Что нам советует камень? Не знаю. Так как, увы, не владею древней грамотой. Поэтому предлагаю — подключить элементарную логику.

— Согласна, подключай. Ты у меня частенько бываешь весьма логичным и разумным. Типа — не по годам.

— Спасибо, Дашута, польщён. Итак…. Первое. Противник, наверняка, знает, что мы идём по этому ущелью, намереваясь перевалить через Срединный хребет. Второе, сейчас здесь безраздельно властвуют густые и устойчивые туманы. Поэтому и вертолёты толком не задействуешь, мол, небезопасно…. Следовательно — что?

— Что? — преданно смотрит на него Дарья.

— Следовательно, именно там, за перевалом, охотники и устроят-подготовят парочку крепких засад. То бишь, подтянут туда — на вездеходах — с десяток-другой вооружённых боевиков, которые — на этот раз — будут предельно осторожны. Могут и тамошних охотников-ительменов, пообещав щедрый гонорар, подключить. Не исключаю, что, учитывая наши многочисленные подвиги, будет отдан жёсткий приказ, мол: — «Не сближаться, а сразу же открывать огонь на поражение…». Исходя из вышеизложенного, предлагаю следующее: покинуть эту туманную лощину и немного прогуляться по здешним хребтам (входящим в понятие «Срединный хребет»), а также и между ними, разыскивая другой перевал.

— Значит, на север пойдём, на, — понимающе кивает головой Миня. — К северу все местные хребты, на, постепенно снижаются. По высоте, на.

— Снижаются, тут ты, абориген хренов, прав. И именно поэтому мы, старательно лавируя между горными вершинами и пиками, отправимся на юг.