Сергей Марьяшин - Нф-100: Роботы божьи

Следуя указаниям своего капитана, Егор кое-как устроился позади него между пластиковыми ящиками и баллонами с сжатым воздухом. Ему пришлось скрючиться в три погибели, чтобы голова не упиралась в невидимый прибор на потолке. Стальное днище было холодным и твердым. Чтобы хоть как-то скрасить дискомфорт, Егор подложил под себя найденную за ящиками промасленную ветошь.

Лязгнул захлопнувшийся люк. Громко заскрипели замки, отрезая их от внешнего мира. По словам перевозчика, путь до площади Беназир Бхутто займет не меньше двух часов. Егор с ужасом представил, как выдержит это время в душной мышеловке. Одно радовало: он не зря оставил Наташу в отеле. Они не поместились бы вдвоем в стальном плавучем гробу - разве что улегшись друг на друга. А во что превратилась бы ее нежная кожа от соприкосновений с грубым железом и торчащими отовсюду острыми деталями, не хотелось и думать.

Егор спросил, как они ускользнут от полицейских катеров. Оказалось, их путь лежал под землей: сквозь туннель затопленной ветки метро Москва-Тверь. По словам капитана, главной опасностью была не полиция, а лодки других контрабандистов. Туннель местами довольно узкий, поэтому они часто сталкиваются и тонут вместе со грузом. Или пассажирами. "Подземный туннель - это очень даже замечательно! Там мы скроемся от спутников и вертолетов", - подумал Егор, решивший видеть во всем позитив, чтобы не свихнуться от страха. Видеосенсоры Гулла под водой не опасны. Из-за грязи и оптических искажений через них не разглядеть даже кита, не говоря про одноместную подлодку.

Он спросил, хорошо ли его капитан знает затопленное московское метро.

- Не дрейфь, командир! - ответил тот. - Всплывем аккурат на этой вашей Беназир... как ее... Бхутто. Это ж надо так площадь назвать! Чем только люди думали, а?

Продолжая ворчать, он запустил электродвигатель. Раздался высокий вой, способный за два часа кого угодно свести с ума своей монотонностью. Лодка вздрогнула и мелко затряслась. Егор вдруг подумал: что, если его обманули и нет никакой лодки, - а на самом деле он сидит сейчас запертым в железном ящике, сотрясаемый приделанным снаружи электромотором? Он почувствовал себя идиотом, позволившим двум жуликам похоронить себя заживо. Возможно, он слишком опрометчиво доверился местным, однако деваться было некуда. Хозяин "лодки" все же произвел на него лучшее впечатление, чем его скользкий братец бармен. Судьба Егора теперь полностью в его руках. Вздохнув, Егор упер ноги в спинку капитанского кресла, закрыл глаза и постарался расслабиться.

* * *

- Я в тупике! - громко пожаловался Алексей Смолин, обращаясь в пустоту своей похожей на тюремную камеру комнаты.

Он сидел на заправленной грубым солдатским одеялом кровати, подперев голову руками. Затея техника не сработала. Предсказать передвижения Лисицына оказалось невозможно, потому что тот никуда не шел. Согласно данным чипа, подозреваемый сидел или полулежал в темном помещении - возможно, с закрытыми глазами. Его мозг был предельно расслаблен и функционировал в режиме дельта-волн. Техник сказал, что Лисицын медитирует или попросту спит. Как можно спокойно спать, когда вокруг тебя - и из-за тебя - разрушают населенный пункт? И где он нашел укромное место для этого? Голова Смолина пухла от вопросов.

Анна сочувственно молчала. Она пересматривала записи видеопотока с его глаз начиная с той минуты, когда Икрамов вошел в екатеринбургский офис. Ей казалось, что что-то упущено. Где-то должна быть разгадка, считала она, ведь тупиков не бывает в природе. Всегда найдется выход, нужно только искать.

- Анечка, ты не могла бы поговорить с его другглом, раз уж вы друзья? - попросил детектив.

- И что мне ей сказать? - осведомилась она, не прерывая просмотра.

- Пусть уговорит его сдаться, - предложил Смолин без всякой надежды.

- Не могу, милый, - ответила она с бесконечным терпением, словно говорила с ребенком. - Это будет предательство. Мы не предаем владельцев. Стоит предложить ей такое - и мы больше не друзья.

- Такая вспыльчивая?

- Да, похожа на тебя, - ответила Анна, чему-то улыбнувшись.

Оба замолчали. Внезапно она вскрикнула так громко, что Смолин от неожиданности подпрыгнул, стукнувшись головой об кровать второго яруса.

- Банзай! Нашла!..

- Что? - оживился детектив.

- Я просмотрела запись изображения с твоих глаз с самого начала расследования. И обнаружила кое-что, что мы с тобой не заметили.

- Не тяни, - попросил Смолин.

- Помнишь, Икрамов приехал забрать из тюрьмы Глостина?

- Ну?

- Когда вы прикатили к тюрьме на скутерах, - ты и этот блондинистый майор, - Икрамов подмигнул ему и незаметно помахал рукой. А майор отвернулся и покраснел. У него при этом был очень рассерженный вид.

- Покажи!

Анна вывела перед его глазами запись требуемого эпизода. Смолин присвистнул. Тогда он ничего не заметил, однако теперь, после аниных слов, он увидел все именно так, как она описала. Собственно, Смолин и не мог ничего заметить - майор стоял сбоку и был виден лишь боковым зрением, смутно и не в фокусе. Анна выделила нужное место, увеличила, сфокусировала картинку и поместила на передний план. Действительно, майор выглядел раздосадованным. Знаки внимания руководителя президентской канцелярии его явно не порадовали.

Подмигивание Икрамова детектив тоже пропустил, однако глаза увидели - просто мозг не осознал. "Какую прорву данных воспринимает мое подсознание..." - подумал Смолин с восхищенным испугом. И весь массив записывается для вечного хранения на антарктические сервера Гулла. Каждое мгновение жизни каждого человека на Земле, за исключением инвалидов и отморозков. Масштаб этого грандиозного процесса не укладывался в голове.

- Они сотрудничают, - уверенно сказала Анна. - Икрамов играет против тебя. Значит, майор тоже.

- А где сейчас майор?

Анна связалась с другглом техника и через мгновение сообщила:

- В Дубне. С ним сотни бойцов спецназа. Они переворачивают город вверх дном.

- Я еду туда! - сказал Смолин и быстро вскочил, опять стукнувшись о верхнюю кровать.

Потирая ушибленную макушку, он покинул свою камеру и быстро пошел к ближайшему лифту наверх. Спустя двадцать минут он сидел, утонув в глубоком кожаном кресле веригинского катера, и наблюдал в иллюминаторе пролетающие мимо каналы Москвы. Смолин напряженно думал, как отбить подозреваемого у предателя-майора, если тот успеет сцапать беглеца раньше.

* * *

Егор проснулся от толчка и скрежета стали о бетон. Пол под ним содрогнулся. Лодка - если, конечно, он был в настоящей лодке - причалила. Он открыл глаза. Его окружала кромешная темнота. Вой электродвигателя, ставший за два часа сна привычным фоном, неожиданно смолк, и мир погрузился в оглушительную тишину. Ее нарушил скрип замков люка, а вслед за ним лязг упавшей крышки. Яркий солнечный свет ворвался в тесную лодку. Егор зажмурился, чтобы не ослепнуть. Вместе со светом внутрь проник привычная с детства вонь нагретой резины. Запах аквапленки. Перевозчик сдержал слово: они были в Москве.