Сергей Марьяшин - Нф-100: Роботы божьи

- А еще?

Егор снова задумался и добавил:

- Думаю, этот Щукин жил интересной жизнью: путешествовал, встречал интересных людей. Кстати, можно заменить его на что-нибудь. У меня есть виртуальная версия Москвы, - Егор постучал себя пальцем по лбу, - там вместо глоггера сидит горгулья.

Нина улыбнулась и сказала:

- Если обобщить все, что ты сказал, одним словом, это будет слово "возможности". Возможности, которые можно извлечь из памятника. Или возможности, которыми располагал Щукин. А вот человек иного типа увидит, к примеру, власть, которую тот имел над умами современников.

Егор вспомнил проклятия Сурмилова в адрес слишком влиятельных глоггеров. Щукин был известен тем, что на спор одним единственным постом отправил в оставку правительство. Пожалуй, что-то в этом было.

- А что ты представляешь, когда думаешь, скажем, о деньгах? - спросила Нина, бросив взгляд на считыватель отпечатков пальцев в центре стола.

- Ну, всякие вещи и услуги, которые я могу купить. Путешествия. Деньги можно инвестировать в акции. Начать новый бизнес. Можно кому-то помочь. Да мало ли что...

- Снова возможности! А для человека другого типа деньги будут способом властвовать, властным ресурсом.

- Мне это трудно представить, - признался Егор. - Меня вообще не интересует власть. Предпочитаю держаться от нее подальше.

- Я тоже. Таков наш с тобой тип. Понимаешь?

- Кажется, да, - пробормотал он. - Мир один, но люди смотрят на него как бы под разными углами.

- Да. И, что самое важное, отношения между людьми полностью зависят от их соционических типов. Существует ограниченное число вариантов, от экстремально плохих до идеальных. Причем люди реагируют друг на друга бессознательно, даже не понимая, почему так происходит. Это проявляется не сразу, а при длительном общении на близкой дистанции.

- Значит, отношения людей нашего типа... как ты сказала? Не перспективные? - спросил Егор с обидой.

- Не только нашего - любого, - поправила Нина. - Люди одинакового типа не могут долго выносить друг друга. Они психически подобны, поэтому между ними нет информационного обмена. Нет разности потенциалов, понимаешь? В конце концов им просто становится скучно. Я раньше тоже не верила, пока не убедилась на собственном опыте. Мне очень жаль, прости.

Егор вновь вспомнил Марка. Странные вещи, которые Нина рассказала ему, удивительным образом перекликались со словами пигмалионовского менеджера. Марк назвал будущее, которое ждет их с Ниной, "скукой". Егор спросил:

- Почему ее запретили, эту соционику?

- Я особо не интересовалась. Мне только хотелось узнать свой тип и тип моего дуала - наиболее подходящего партнера. Кажется, ее объявили разновидностью нацизма, или чем-то в этом роде. Раньше соционика была страшно популярна, а после запрета сошла на нет.

Слово "нацизм" Егор слышал, но не помнил, что оно означает. В голове вертелись напавшая на Россию Швеция и почему-то усатый художник из Пушкинского музея. Или Швейцария? Бог его знает, это было так давно.

- Так в чем же ее опасность? - удивленно спросил он.

- Месяц назад погиб друг нашей семьи, профессор МГУ, - сказала Нина дрогнувшим голосом. - Студентка узнала, что он тайно изучает соционику, и выдала его. Началась травля. Он не выдержал и выбросился из окна.

В ее глазах заблестели слезы. Егор хотел утешить Нину, но она оттолкнула его руку.

- Прости, я не знал...

- И хорошо, что не знал! - оборвала она. - Плохо, что теперь знаешь. У нас ведь свободное общество, можно даже быть респектабельным антисемитом... Но если люди узнают, что ты интересуешься соционикой, тебе конец.

Егор замолчал. Выждав немного, чтобы она успокоилась, он сказал:

- Нина, ты только не подумай, пожалуйста, что я хочу тебя обидеть. Но то, что ты называешь соционикой... я изучал в университете. Курс "Психологии человекоподобных роботов с гулловской операционной системой". Эти знания не запрещены. Боюсь, кто-то ввел тебя в заблуждение. Все, что ты говорила, я слышал на лекциях. Только речь шла не о людях, а о гулловских андроидах.

Его слова повергли Нину в изумление. Она пораженно произнесла:

- Я этого не знала. От людей скрывают, а роботов делают по образу и подобию...

- Ты уверена, что не ошибаешься? - осторожно спросил Егор. - Может, кто-то неудачно пошутил, когда рассказал тебе это?

- Уверена, - отрезала Нина, не обращая внимания на его слова про шутку. - Нет, я знаю, что мерзкие големы имитируют психику человека в соответствии с соционическим типом. Это нормально, они же должны быть дуалами для своих хозяев... Но я не думала, что соционику выдадут за робототехнику и начнут свободно преподавать! Вот уж точно: хочешь что-то спрятать, положи на видное место. Я спрошу отца. Он раньше работал в Гулле, значит, должен был об этом слышать.

"Работал в Гулле... надо же. А он, похоже, не прост", - подумал Егор.

Нина некоторое время сидела в прострации, потом бросила взгляд на свои антикварные часы и заторопилась:

- Прости, мне надо убегать. Я обещала маме придти пораньше. Кое-какие домашние дела, я должна ей помочь...

Егор заставил себя вежливо улыбнуться.

- Если хочешь узнать о соционике побольше, - сказала она, вставая, - тебе лучше поговорить с моей матерью. Если только она согласится. Ей, понимаешь ли, не хочется выпрыгивать из окна.

Вскочивший Егор воскликнул:

- Я же обещал, никому не слова!

- Верю, - улыбнулась Нина и чмокнула его в щеку. - Спасибо за вечер. Увидимся!

Она развернулась и быстро вышла из зала. Егор проводил ее взглядом. Когда Нина скрылась за дверью, он повернулся к окну, чтобы посмотреть, как она сядет в такси. Вместо девушки его взору предстала шайка торговцев барабанами; экран перегрузился, за стеклом снова был Нью-Мумбай.

Задумчиво ковыряя вилкой десерт, Егор спросил у Наташи:

- Что скажешь?

- В одном она точно права. Соционики нет в Среде Гулл.

16.

"Продолжаются дебаты о том, следует ли давать другглам фамилии. Сегодня в парламенте обсуждали законопроект социалистов об обязательном присвоении фамилий всем российским другглам. Инициатива предусматривает, что каждый друггл гражданина России должен принять фамилию своего владельца. Законопроект вызвал критику со стороны оппозиции. Выступавшие депутаты указали, что принятие закона создаст щекотливую ситуацию. Друггл с фамилией владельца будет очевидным образом восприниматься законным супругом гражданина, тогда как российское законодательство пока не определилось с юридическим статусом другглов и управляемых ими гулловских роботов. Более того, все еще продолжаются споры о том, считать ли другглов живыми.

Последний вопрос очень важен. От его решения зависит, будут ли другглы в перспективе наделены право- и дееспособностью. Эксперты призывают не торопиться с наделением другглов человеческими правами. Спешка в этом сложном вопросе может вызвать множество правовых и моральных коллизий, сравнимых по масштабу с теми, что возникли в США накануне отмены негритянского рабства два с половиной столетия назад.