Сергей Марьяшин - Нф-100: Роботы божьи

- Видишь, он тоже боится! - воскликнул Авдеев. - Он знает, что кто-то ведет на нас охоту.

- Я слышал, "Стеклянный город" принадлежит китайской мафии. Может, все эти охранники - боевики "Триады"? - осторожно предположил Егор.

- "Триады" не существует, - не согласился священник. - То, что раньше так называли, сейчас зовется Комиссией по русско-китайскому экономическому сотрудничеству. Мне приходилось иметь с ними дело по прежней работе. Они пообтесались: больше не берут заложников, не отрезают руки и не палят в конкурентов средь бела дня. Хотя методы у них порой жесткие, все далеко не так плохо, как раньше.

Подбадриваемый Наташей, Егор решился и выложил остальное. Он рассказал священнику о предложении работы и шантаже, упомянув причину, из-за которой шантаж стал возможен. Священник замолчал - видимо, от изумления, - а потом расхохотался так громко, что Егор инстинктивно закрыл уши руками. Разумеется, это не помогло - хохот гремел внутри его головы.

- Речь Леонида Брежнева? - задыхаясь от смеха, выдохнул Авдеев. - Ну, ты даешь! А я, старый дурак, слушал ее, открыв рот! Чуть слезу не пустил. Это ж надо - пошутил! Ох, убить меня хочешь...

Егор облегченно вздохнул. Удивительно, как быстро Авдеев примирился с мишкиной смертью. Егор ожидал многодневной депрессии с самобичеванием и пьяными ночными звонками, но Авдеев оправился почти мгновенно. "Вот что значит гулловский руководитель, - подумал Егор с невольной завистью, - психологическая устойчивость и твердая связь с реальностью!" И правильно: Мишке уже не поможешь, а жизнь продолжается и ставит новые капканы, в которые нужно не попасться.

Успокоившись, Авдеев серьезно сказал:

- Егор, ты умный парень, в отличие от покойного. Во всяком случае, я думал так пять минут назад. Твоя шутка стоила тебе профессии. Ты должен понимать, что, имея такой компромат, китаец в любом случае пустит его в ход. Жадность не позволит ему поступить иначе. У китайцев в хозяйстве ничего не пропадает зря, тем более хороший компромат. Вопрос - когда? Скорее всего, когда ты захочешь получить свои деньги. Поэтому... соглашайся. Только оговори, чтобы платили еженедельно - тогда потеряешь заработок всего за неделю. И начинай искать другую работу. Узнав о твоей "шутке", ни один заказчик дел с тобой больше иметь не станет.

Он умолк на секунду, размышляя, а потом сказал:

- Пока рейтинг фальшивого Михаила высок, китаец будет нуждаться в тебе. Надеюсь, это продлится долго и ты успеешь хорошо заработать. А вот потом... Тебе придется пережить несколько месяцев позора. Лучше, наверное, уехать куда-нибудь на время.

Егор смущенно поблагодарил. Все-таки умный мужик Авдеев! Всегда смотрит в корень. А хитростями с невыплатами денег после общения с Глостиным Егора не удивишь.

Закончив разговор, он измученно улыбнулся Наташе. Как всегда, она слышала каждое слово.

- Что скажешь? - спросил Егор.

- Эта работа не для тебя. Ты не выдержишь в "Стеклянном городе" и недели.

- Ну, ничего, я где-нибудь перезайму... - пробормотал он. - Реструктуризирую кредит или еще что-то придумаю. Может, обращусь к родителям. Они помогут.

- Конечно, придумаешь. Все будет в порядке! - сказала Наташа с улыбкой. - Иди завтракать!

Съев восхитительную кашу из сорговых хлопьев со сладкой слизью морских жуков, Егор облачился в официальный акулий костюм и пошел к лифту. Сегодня его ждали в офисе "Уральских роботов", Глостин назначил встречу ровно на полдень. Завтра в Москву прилетает председатель Джо Дуньтань. До исторического матча оставалось три дня.

Наташа поправила ему галстук-шнурок с золотым грузиком на конце и поцеловала, пожелав удачи.

- Хотел бы я взять тебя с собой, - с сожалением сказал он, - но боюсь, Глостин меня не поймет.

- Я все равно буду с тобой, - сказала она, коснувшись пальцем его лба.

Он смотрел в ее сияющие глаза, пока двери не закрылись.

В приподнятом настроении Егор запрыгнул в такси. В дороге он заказал газ-релаксант для секретарши Глостина и упаковку пива для Рыбы - традиционная дань, выплачиваемая программисту ради хорошего отношения.

Таксобот доставил Егора на набережную Кавайного в южной окраине московского Сити. Штаб-квартира "Уральских роботов" размещалась в небоскребе, выстроенном по проекту известного лондонского архитектора. Своим безумным видом небоскреб напоминал упавший на город звездолет пришельцев. Мрачная циклопическая конструкция угрожающе нависала над каналом, вцепившись в край набережной паучьими лапами судорожно искривленных опор. На фоне окрестных стеклянных пирамид, с детства привычных взгляду москвича, здание из блестящего кристаллобетона смотрелось чужеродно бесформенным, словно изломанное мукой тело огромного неведомого чудовища. Его оплетали бесчисленные полупрозрачные жилы, внутри которых сновали вакуумные лифты. Дом-звездолет занимал целый квартал, а нужный офис "Уроботов" был на предпоследнем, сто двадцать девятом этаже.

Егор направился сквозь толпу к центральному входу, напоминавшему разверстое лоно чудовища. Там его ждал робот-курьер с покупками. Колесная тележка со смешной глазастой головой открыла дверцу в животе-контейнере и Егор забрал свой пакет.

Вместо одного полицейского на входе в офис "Уроботов" дежурили пятеро с лазерными автоматами. "Обстановка накаляется", - подумал Егор. Тщательный обыск напомнил о визите к Лю Куаню. У него возникло тревожное ощущение, что все готовятся к неизвестной ему грядущей опасности, либо город постепенно сходит с ума.

Оказавшись в офисе, Егор посмотрел на внутренние часы в левом верхнем углу. До встречи с директором оставалось еще полчаса и он направился к Рыбе посмотреть, как движется проект. Он также хотел распросить его об одном личном деле.

Егор, подобно большинству своих сверстников, не служил в армии. Он платил "патриотический налог", на который содержался воюющий в Афганистане боевой робот. Конечно, Егор не мог окупить создание машины, - боевые роботы стоят дороже гулловских, - но его денег хватало на оплату операционной системы и ежегодного антивирусного пакета. За это правительство регулярно присылало ему видеоотчеты о функционировании робота.

Роботом управлял неизвестный ему "воин-афганец" из тех, что сутками торчат в подвалах небоскреба министерства обороны на Арбате. Сидя в продавленных креслах, они терзают потертые скрипучие джойстики, а подчиняющиеся им роботы на другом конце света убивают, жгут лазерами и давят траками гусениц многочисленных врагов России. "Афганцев" легко узнать на улице - это неряшливо одетые подростки с пивными животами и ярко-синими от синтетических чипсов пальцами.

Егор привык к своему роботу. Между ним и боевой машиной установилась тесная связь - воображаемая, конечно. Просматривая ролики, на которых робот расстреливал мечущихся вдали человечков, Егор часто пытался представить себя на его месте. Врагов рассмотреть обычно не удавалось; стоило роботу начать стрелять, как поле зрения заволакивало пылью и дымом от взрывов. Егор смотрел на взрывы, трассы зажигательных пуль, нити лазерных лучей и воображал, что это он сам сражается в далеких горах, отстаивая интересы страны от посягательств неизвестных, но определенно злонамеренных негодяев.