Георгий Эсаул - Алиса Длинные Ноги

Лук зажали между ног - ОХОХО! грешно выглядело, у двух купцов сердца остановились от сладостного медового зрелища; коряво выстрелили, но стрела - многие думали, что случайно - попала в центр мишени - так красивая девушка пустышка попадает на заседание Академии Волшебства.

Вы завоевали любовь толпы, лишь я вас ненавидела, завидовала вашей красоте, умению стрелять из лука, видела в вас затаившуюся кобру.

Пять выстрелов - лук на голову надевали, выворачивали руки, но попадали в мишень; никто не заподозрил вас в профессионализме, потому что не щурили глаз, не целились, не отставляли выгодно ножку - что в ногах девушки, кроме прелести?

Получили приз, воины (не догадались, что их одурачили) подкручивали усы, заигрывали с вами, щипали ниже поясницы, щипками доказывали превосходство усатых над гладколицыми.

Пробежал вурдалак, вы его не пнули, а любая девушка пнула бы вурдалака, не упустила бы случая потешиться днём над ночным убийцей, похожим на мешок с кукурузой.

Стражники приглашали вас в барак, вы натужно хохотали, сверкали хрусталём очей, соглашались, но предупреждали, что сначала сбегаете на речку омыть чресла в буйных водах - полезно, если девушка с почесухой и с дурными мыслями в груди.

Ловко ушли с ярмарки, захватили приз, словно ограбили казну разорившегося Короля.

Сейчас вы видите сцену насилия - меня пытают, трогают, но я - песчинка в пустыне бездуховности.

Алиса Длинные Ноги - цель, мечта, спасите её, и тогда старое фиолетовое крепкое не встанет колом в вашем желудке! - фон Карла поднялась, похожая в клочках одежды на пугало, но её сбили на окурки и кости, повалили спелой грушей в корзину изобилия.

- Что за ненужные слова, фон Карла, я бы назвала их бредом, но мой язык, воспитанный на благозвучии, никогда не произнесет бранное, ощипанное, слово! - графиня Алиса Антоновна вещала с плеча хулигана, поправила левую грудь - урожай дынь отражался в груди. - Прекрасная простодушная девушка воин - не рыцарь, не Принц на Белом вдохновленном Коне, похожем на айсберг.

Айсберг приплывет - не удивлюсь, потому что знаю - благовоспитанную морально устойчивую девушку всегда спасут, не позволят пятну бесчестия появиться на Солнце добродушия.

Никто и ничто меня не обесчестит, не нагонит грозовую тучу на моё луженое целомудрие!

Не охальник меня держит - не прощу ему укус за ягодицу, а - пустота меня схватила, тащит в свои покои, где стены превращаются в вечность.

Разве возможно винить пустоту; дам ей шанс - пусть строит избу-читальню для необразованных пастушек, приглашает наилучших напомаженных учительниц-наставниц, и в уголке, возле печной трубы вспоминает меня, надушенную, облаченную в панцирь моральной устойчивости; нет крепче брони, чем Добродетель!

Вот-вот появится Принц на Белом Коне и прогонит кусателей за ягодицы, перевоспитает их поэтическим настроением, даст шанс обрести духовность и научиться игре на арфе!

- Ваша Алисия верит, что её держит пустота, а не хулиган с лопнувшими жилами на шее, вол позавидует этой шее оборотня? - воительница подняла за руку фон Карлу, словно нехотя в бане, отпихнула ногой двух разохотившихся купцов. - Она надеется, что рыцарь спасет от бесчестия, а до рыцаря - добродетель - доспехи?

Голая, а держится Принцессой на балу у орков!

Признаюсь - я пыталась однажды играть на струнах ветра, извлекать ноты бесконечной любви к природе!

Двенадцать разбойников повесили за прелюбодеяние с чертом; всех чёрт прельстил, в образе купающейся белошвейки задабривал пирогами, сулил горы винограда.

Разбойники покачивались на ветру, загадочные в смерти и ночи - так в лесу ночью каждый пень кажется сгорбившимся стариком гномом.

Я подошла, качнула первого - послышался вой оборотня в зачарованном лесу; качнула второго - отозвались сатиры на болоте.

Рождалась ночная песня жизни и смерти, отвратительного и уродливого, кота и сапога.

У меня по щеке пробежала непрошенная слеза - росинка утренняя!

Долго вспоминала тот случай, никому не рассказывала о музыке повешенных, а сейчас, под действием наивности вашей подопечной - расчувствовалась, дрожу единственной грудью, а вторая грудь отдыхает в Мире безмолвия, где каждый сугроб - человек! - Воительница подняла ногу выше головы, медленно водила перед восторженными сковородами лиц посетителей трактира; затем задрожала мелко, личико её покраснело - стало необыкновенно прекрасным, прозрачным, через кожу видны золотые прииски. - ННЕ-НА-ВИ-ЖУ МУ-ЖЧИН! - Воительница в темпе болотного вальса каблуком прошла по кругу - свалила пять крепких самцов с непередаваемой смесью запахов из манишек!

На девушку набросились глупцы, имя им - Челюсти!

(Самые несмышлёные - интеллигенты кабацкие трусливо-мудрые - под шумок, наученные опытом - если слабый затеял драку, то обязательно победит - собирали со столов кувшины с фиолетовым крепким, блюда с дичью, хлеб, отталкивали трактирщика и выбегали - на волю, где шишки радуют, а не вырастают на лбу.

ЦАХ-ЦАХ!

Воительница уклонилась от меча, нацеленного в промежность, подпрыгнула, зажала голову противника между ног, свернула шею, будто веточку у березы отломила:

- За честь девичью! За двоевластие ног!

ХРУСЬ-ТРУСЬ!

- За понимание и повешенных музыкантов! - Выбила зубы с частью челюсти десятнику со знаком отличия в петлице - так проказливая балерина отказывает шкодливому банкиру.

Насильник с графиней Алисой Антоновной на плече задумался, осторожно - чтобы груди не сломала хрустальные - опустил девушку на пол.

- Воительница, мужика у неё нет, поэтому приключения ищет, тушит страсть дракой, пожарница, мать её так и разэдак! - из-за спины хулиган достал дубину трехпудовую с шипами (из пенисов моржей), с тоской размахивал над головой, понял, что обречен - не совладать с девушкой, если девушка без трусов затеяла драку кабацкую чертям на страх. - Побьёт меня, убежал бы, но не умею бегать, догонит - в ягодицы мои распростёртые пнёт - каблуки ОГОГО! - копчик отобьёт, никакой кафтан с ватой мне не поможет в гробу!

- ИИИЫЫЫХХХ! Я - Ксена! - воительница увидела дубину, всполошилась, кровь хлынула в единственную грудь, надула её мешком для дирижабля.

Девушка подпрыгнула, и в немыслимом, нарушающем законы гравитации, прыжке три раза перевернулась в полёте, осветила мрачные разбитые лица блеском ягодиц и удивила небритой промежностью с щедрыми волосами.

УУУУХХХ!

ЫЫЫЫХХМА!

ХУУУРМА!

Удар двумя ногами в грудь насильника, грохот, мат, и самый главный злодей, зачинатель драки отлетел с со сломанной грудной клеткой - лешему на радость.

Через три минуты воительница стояла на груде стонущих и затихших, ублажала золотым гребешком роскошь волос.