Игорь Никулин - Почти библейская история

Пьяный сосед с трудом сфокусировал раздваивающую перед стеклянными глазами женскую фигурку в облегающем вечернем платье, с глубоким, ниже пояса, вырезом, открывающем обнаженную спину, облизнулся и толкнул локтем посасывающего бычок приятеля:

— Не-е… ты видал, какая фря?

Когда ведущий взял микрофон и объявил небольшой перерыв, раскрасневшийся, вспотевший Петр согнулся, устало опираясь руками в колени.

— Ну, мать… — отдувался он, а на щеках его блестели влажные дорожки, — уморила ты меня совсем.

— Не притворяйся. Хоть жирок свой растрясешь! — смеялась Марина.

— Где жир? Это? — он хлопнул по выпирающему пивному брюшку. — Так это трудовой мозоль… Нет, на сегодня мне зарядки хватит… Серега, пошли сходим в бар. И не бойся ты, — заметив неудовольствие подруги, сделал он невинное лицо. — Жара, прохладительного чего-нибудь возьмем. Обещаю, градусом не крепче кока-колы.

— Смотри мне! — подавляя выползающую улыбку, Марина погрозила ему. — Чтобы был как стеклышко.

— Честное пионерское, — побожился Петр, взяв в свидетели Сергея. — Вот провалиться мне на этом месте, если согрешу.

В баре, покрутившись по сторонам, чтобы не быть застуканным подругой на месте преступления, он купил рюмку водки и баночку ледяной колы, махнул на одном дыхании.

— Вот до чего бабы доводят, — прокряхтел, продавливая внутрь себя водку. — Выпить и то спокойно не можешь. А ты чего?

Сергей заказал себе мартини.

— Швыряешься деньгами, — отхлебнув колы, заметил Петр. — Я еще в Сочах это заметил. Наверное, выгодный бизнес имеешь?

— Не жалуюсь.

— Чем занимаешься, если не секрет?

Сергей промолчал, сделав вид, что не расслышал.

— Ну-ну, — только и усмехнулся Петр. — А вот мне скрывать нечего. Всего, чего достиг, — сам, без посторонней помощи. Знаешь, с девяностого года шесть лет тряпками торговал. Мотался челноком в Китай, в Турцию, в Эмираты. Нормально выходило, только чувствую — не мое. Друг один подсказал, займись автозаправками. Дело прибыльное: поставил несколько контейнеров, заключил договор с поставщиками и сперва, пока раскручивался, бензин под реализацию брал, а когда поднялся, закупал уже оптом. И все бы ничего, коттедж за городом начал строить, планы на будущее наполеоновские, да тут дефолт грянул… Тебя он ощутимо тряхнул?.. Вот и я едва устоял. А сколько знакомых разорились, потеряли все до гроша. Приятель, который сманил в "челноки", прогорел подчистую. Под кредит квартиру заложил, машину, дачу. Вот только если бы занимал у бандитов, может и остался бы на плаву. Те ребята, от государства в отличие, хоть немного с понятием. Кому совсем было худо, отсрочку давали. Знали, что с нищего взять нечего, оставляли деньжат на разживу. А приятель, он вздумал бизнес честно вести, взял кредит в банке. Когда прижало совсем, пришел к управляющему и взмолился, чтобы срок проплаты отложили. Да хрен там…

— Через суд взыскали? — спросил Сергей.

— До суда не дошло. Вернее, уже без его участия. Приятель в петлю залез… Эх!.. — он вздохнул и бросил на стойку мелочь. — Налей-ка мне еще стопочку.

Бармен подставил сверкающий бликами стакан под носик метровой водочной бутыли, стилизованной под Эйфелеву башню, нацедил до самых краев. Петр передвинул стакан к себе, чуть не расплескав водку, шумно выдохнул вбок и выпил глотком.

— А-а… хорошо пошла! — взбодрился он и передернул плечами.

Лицо его от духоты и спиртного обмякло и побагровело, глаза застила мутная поволока.

— Так о чем я?.. — пробормотал он, ища в памяти утраченную нить разговора. — Да… А я вот сумел, вывернулся. И стою на земле крепче прежнего. Теперь в Томске у меня пять автозаправок, и не тех допотопных контейнеров, какие были раньше, и какие давно запретили власти. У меня теперь — ух! — Он сжал пальцы, демонстрируя тяжелый кулак. — Вот где они все у меня! Кем я раньше был? Ноль без палочки. А сейчас Петьку Левашова в городе знают и уважают. Маринка, вон… Ты не гляди, что она зубы кажет. Баба — во! Уговариваю за меня замуж выйти, так фордыбачит. Подумаю, мол. Ничего, никуда не денется. Я свое возьму! А через год, буду в силе, депутатом стану. Ага…

Алкоголь основательно туманил его мозги, и Сергей уже пожалел, что поддался на удочку с баром и сидит с ним, не зная, чем посиделки могут закончиться. Петр, видимо, из той породы людей, что в трезвости горы свернут, но попади вожжа — пьют до упаду, да еще буянят, прежде чем уснуть в оливье.

— Где вы потерялись?! — услышав позади возмущенный голос Марины, он повернул голову. — Пьешь?! — накинулась она на Петра.

— Ни-ни… — прикинулся тот ягненком. — Дыхнуть?

— Отвяжись!.. Пока вы тут глотки промачиваете, там всякая шпана к Лариске липнет.

Прежде чем Сергей успел что-либо сообразить, Левашов соскочил с сиденья, сплел пальцы рук и с хрустом размял.

— Мы вас не дождались и сели за столик. А эти гады стали цепляться! — засеменила рядом с ним Марина. — Я им объясняю, что у нее муж, так эти козлы вонючие шары залили, как об стенку горох. Ничего не доходит.

— Сейчас дойдет! — на ходу пообещал Петр. — Не дрейфь, Серега. Я этим козлам враз рога обломаю!

Они почти вбежали в зал. Лариса сидела на своем стуле, а место Левашова занимал вконец надравшийся "Адидас". Навалившись на стол, он держал за запястье молодую женщину. В зубах дымилась сигарета, дым которой лез ей в лицо. Лариса вырывалась, но не могла совладать с грубой мужской силой, и испуганно крутила головой, выискивая мужа.

Левашов опередил Сергея, подлетел к обидчику и рванул к себе за грудки, отчего футболка с треском расползлась, принимая самый неприглядный вид. Клочки вырванной материи так и остались зажатыми в кулаках Петра. Мужик отпустил Ларису, попытался встать, но получил толчок в грудь и грузно завалился на спину. Отовсюду послышались испуганные женские крики, загремели столы, а на плечах Левашова повисли двое парней, не давая ему отделать поверженного пьянчужку. Собутыльник "Адидаса" оторвал было зад от стула, но мешковато осел назад, прижатый ладонью Сергея.

— Даже и не думай! — со скрытой угрозой посоветовал ему Линьков, и тот пьяно закивал, и не помышляя вступиться за поруганную честь ворочавшегося на полу приятеля.

— Да отпустите вы меня… — пыхтел Левашов, стряхивая с себя парней. — Все! — воскликнул он. — Не буду я его трогать!

От него отступились, а по проходу уже поспешали охранники с резиновыми дубинками. Пускать палки в ход не пришлось, потому как "Адидас" не только не мог оказать сопротивление, но даже не стоял на ногах. Его взяли под руки и, как мешок, поволокли к выходу. Второй, затравленно озираясь, прихватил со стола недопитый пузырь и сначала медленно, а потом быстрее и быстрее, затрусил за ними.