Раймон Кено - Упражнения в стиле

— Обещаю, обещаю!

— Я вам не верю. Вы ведь известный обманщик. Сперва вы съедите мои желуди, каштаны и перец, а потом возьмете и поступите по-своему.

— Нет, нет! Я обещал, и кончим этот разговор. Давай-ка неси сюда свою чудесную перченую похлебку, ты меня совсем заморила!

— Это вы сейчас такой сговорчивый, оттого что голодны. А потом...

— Ну чем иным я могу тебя убедить?

— Можно было бы, конечно, взять с вас расписку, но и она не дороже вашего слова.

— Ишь ты, расписка! Скажите пожалуйста! А может, у тебя здесь и пергамент припасен, и перо с чернилами? Ну, умора, ей-богу!

— Ах, как это жестоко — насмехаться над нашей темнотой, господин герцог!

— Но не над твоей же стряпней! А ну-ка, неси сюда эту ароматную перцовую похлебочку. Ну же, неси скорей! Цып-цып-цып!

И герцог, внезапно вскочив на ноги, кидается к очагу с риском обжечь пальцы, но девушка не спускает глаз со своего господина. Он уже готовится схватить котелок, как вдруг — бух! — каштаны, желуди и перец опрокидываются в огонь. Где мгновенно превращаются в уголья.

— Опять фиаско! — шепчет герцог, у которого даже нет сил отлупить дочку дровосека.

Понурясь, он садится обратно на скамейку и начинает причитать:

— Ох, как я голоден! Как голоден! Ох, как я хочу есть!

И бранит девушку:

— Что ж ты натворила, дурочка! Во-первых, еду выбрасывать грешно, во-вторых, я теперь не связан никакими обещаниями, а в-третьих, ты нарушила закон гостеприимства, да-да, какое уж тут гостеприимство!

И он глядит вокруг:

— Неужели здесь больше нечего съесть?

И взгляд его вдруг застывает.

— Конечно, здесь имеется эта юная особа. Мой друг и боевой соратник Жиль де Рец не колебался бы ни минуты, но я — я и так уже достаточно скомпрометирован. Народ меня не поймет. Да и будущим зятьям это может не понравиться. А потом... без перца...

И он погружается в мрачное раздумье, переходящее в дремоту. Земля уходит у него из-под ног, хижина словно уплывает куда-то, герцога покачивает, тянет улечься в шезлонг на палубе, но тут девушка будит его:

— Монсеньор герцог! Монсеньор герцог!

— А?.. Кто?.. Где?..

— Что, если нам поиграть в одну игру в ожидании рассвета и прихода папы?

— В какую игру?

— В игру.

— В какую выгру?

— На папину жизнь.

— Прекрасная мысль! — вскричал повеселевший герцог.

И они проиграли до самого рассвета.

С тех пор как Сидролен отсидел полтора года в тюрьме, он ни разу не заходил в один из тех изысканных ресторанов, которые некогда посещал. Боялся, что его там узнают. Временами он покупал «Неделю гурмана» — бюллетень, публиковавший список лучших ресторанов города; встречались там такие, которые Сидролен и не знал; он охотно посетил бы тот или иной, но все никак не решался.

Поскольку пауза между Ламелией, ставшей отныне мадам Кастрюльон, и протеже Альбера, которую ему еще только предстояло увидеть, а тому — найти, как он и предвидел, затягивалась, и затягивалась на весьма неопределенный срок, Сидролен счел разумным воспользоваться данным обстоятельством и провести эксперимент в одном доселе ему неизвестном, особо рекомендуемом «Неделей гурмана» ресторане-люкс: он решил наконец устроить себе пир.

Не успел он войти в этот гастрономический вертеп, как его вопросили о намерениях, которые, между прочим, и так нетрудно было угадать. Скромно и вполне объективно ответив, что он пришел пообедать, Сидролен услышал следующий вопрос: заказал ли он себе столик. Поскольку ничего такого он не заказал, ему было объявлено, что свободных мест нет. Ничего иного, как ретироваться, не оставалось, что он и сделал, разглядывая по пути выставленные напоказ закуски и десерты весьма аппетитного вида.

— Опять фиаско! — прошептал Сидролен, очутившись на улице.

Он стоял в раздумье, спрашивая себя, не поэкспериментировать ли ему где-нибудь в другом месте, как вдруг увидел своих дочерей и зятьев, выходящих из двух уаттомобилей. Молодежь была в полном комплекте: присутствовал даже гортранспортист по фамилии Кастрюльон. Пока Йолант и Люсет припарковывали свои машины неведомо где, все остальные уверенной поступью вошли в ресторан-люкс.

— Хорошо устроились, — вполголоса заметил Сидролен, — справляют свадьбу без меня.

— Что вы сказали? — спросил прохожий.

Сидролен взглянул на него: нет, это был другой. Или тот же, но совершенно неузнаваемый.

— Ничего, — ответил он. — Разговаривал сам с собой. Такая, знаете ли, привычка вырабатывается, когда долго живешь один.

— Вам следовало бы с ней расстаться, — сказал прохожий, — а то окружающие думают, будто вы их о чем-то спрашиваете, с удовольствием готовятся ответить, и вот тут-то оказывается, что вам ничего не надо, — поневоле чувствуешь себя уязвленным.

— Прошу меня извинить. Весьма сожалею о случившемся.

— Так что вы говорили-то?

— Что я говорил? Да, в самом деле, что же я говорил?

Он сделал вид, будто вспоминает, и даже старательно сдвинул брови, как оно и принято в подобных случаях. Потом ответил так:

— Я говорил: они справляют свадьбу без меня.

— И что же вы под этим разумеете?

— Ну, я признаю, что фраза моя двусмысленна, и я действительно вложил в нее два смысла: первый — пожрать как следует, а второй — справлять свадьбу, но я не собираюсь пудрить вам мозги своими делами.

— Ну почему бы и нет? — спросил прохожий с поощрительной улыбкой.

— Потому что не собираюсь, и все тут, — ответил Сидролен.

— В таком случае, — сказал тот, ничуть не обидевшись, — не стану отнимать у вас время.

— Всех благ!

Освободившись от собеседника, Сидролен попал на глаза своим зятьям, которые успели припарковать уаттомобили, но не успели сделать вид, будто не заметили тестя. Они поздоровались с ним — приветливо, но несколько свысока.

— Ай-яй-яй! — сказал Йолант. — На кого же вы бросили свою баржу?

— Ну так ведь погодка-то какова, — сказал Люсет, — только и гулять!

— А вы оба, — спросил Сидролен, — гуляете, значит?

— Ну... да, гуляем. Проходили, знаете ли, мимо.

— Ну и проходите. Пока, до скорого!

Сидролен стоит как вкопанный. Оба зятя делают несколько шагов. Потом оборачиваются и прощально машут ему.

Сидролен машет в ответ, но с места не трогается.

— Что будем делать? — спрашивает Люсет. — Пойдем обратно или как?

— Если он видал, как наши входили в ресторан, — говорит Йолант, — то мы влипли.

— Не упускать же из-за него такой классный закусон!

— Глянь-ка, он еще стоит там?

— Как столб.

— Наверняка видал, как наши входили, и теперь потешается над нами.

— Да уж, влипли так влипли! Надо что-то придумать.

— Давай пригласим его.

— Нет, он обидится.

— Но ведь должны же мы пообедать.

— Еще бы! Тем более, здесь вон как шикарно. Видал: ресторан-люкс. Звездочек пять, не меньше. Вот нажремся-то!