Андрей Матвеев - Полуденные песни тритонов[книга меморуингов]

Мужчинам, между прочим, не свойственную.

Как и агорафобию, боязнь открытого пространства.

Хотя это уже более тонкие штучки, такие же, как например, антропофобия.

Сам я все же один раз был ей подвержен.

Боязни большого количества людей в одном отдельно взятом месте.

Случилось это в Москве, много лет назад, в вечерний час пик, на переходе с одной ветки метро на другую, с кольцевой на радиальную (или наоборот — точно уже не помню), на станции «Парк культуры». Я шел по переходу минут тридцать, с одной стороны чье–то плечо, с другой тоже чье–то плечо, впереди затылок, а сзади в затылок дышат тебе, слишком много людей и все они тебя нервируют.

Бесят.

Доводят до фобии.

Тебе кажется, что ты никогда не дойдешь, упадешь, тебя растопчут.

Мерзкое ощущение, то ли дело открытое пространство — никого нет и видно до самого горизонта. И никаких, соответственно, фобий!

NB: АГОРАФОБИЯ — ПАТОЛОГИЧЕСКАЯ БОЯЗНЬ ОТКРЫТОГО ПРОСТРАНСТВА.

Хотя кроме упомянутых есть еще монофобия— боязнь одиночества, петтофобия— боязнь общества как такового, нозофобия— боязнь болезней, зато мизофобия— боязнь грязи — свойственна, в основном, женщинам, хотя покойный поэт Маяковский страдал ей в такой ярко выраженной форме, что постоянно таскал в кармане кусок мыла.

Зато женщины любят мыть пол.

А еще страдают ситофобией— боязнью еды.

Тут герой ненаписанного рассказа должен выйти из лифта и пойти куда–нибудь дальше.

Пусть спокойно идет сквозь мир, полный страхов.

Да, надо уточнить, что есть люди, страдающие пантофобией. — боязнью всего на свете.

Человек, убегающий при звуке голосов из телевизора.

Или наоборот — при их отсутствии.

Впадающий в транс при зависании компьютера.

Теряющий сознание, когда отключается интернет.

Ненавидящий шопинг.

Ненавидящий себя без шопинга.

Устрашенный одним фактом того, что надо идти пешком.

Боящийся, что в один прекрасный день материализуется матрица и он поймет, что его давно съели.

Фобии, депрессии и страхи…

Хорошо, что я не исполнил мечту деда и не пошел учиться на врача–психиатра.

«Run over the hills» — так когда–то называлась моя страничка в интернете, на geocities, в том его дистрикте, что именовался rain forest, дождливый лес.

1. Бег через холмы.

2. Вокруг холмов.

3. В направлении холмов.

4. Выдуманная страна холмов…

Не помню, когда и как я оказался там впервые. Скорее всего, еще во Владивостоке, когда увидел сопки и подумал, что если бы они были не такими высокими и густо заросшими малопроходимыми зарослями, то я бы, наверное, ушел туда навсегда.

Чтобы больше никогда не возвращаться.

Хотя навряд ли в то время я был способен именно так сформулировать вскользь мелькнувшую мысль. Даже не мысль: ее смутное, расплывчатое видение, неясную тень, слабый отсвет, появившееся и моментально исчезнувшее отражение в старом, почерневшем зеркале.

Что–то наподобие с невероятно давних пор глубоко запрятанному и застывшему в душе окаменевшей смолой зачарованному ощущению от только что прочитанных в потрепанном шпионском романе странных и совсем ему чуждых строчек:

«Ласковый тревожный шорох в пурпурных портьерах–шторах

Наполнил ужасом, полонил меня всего,

И чтоб сердцу легче стало, встав, я повторил устало:

Это гость лишь запоздалый у порога моего,

Гость какой–то запоздалый у порога моего,

Гость, и больше ничего…» 05930

Роман я взял у приятеля, наверное того, что жил в доме напротив.

Все это было еще задолго до Владивостока, потому и зеркало давно почернело.

Даже не помню, как называлось это чтиво, выпущенное в СССР то ли в конце пятидесятых, то ли самом начале шестидесятых, а начало знаменитого «Ворона» Эдгара По цитирую сейчас по памяти, так что строфа, скорее всего, тоже должна быть записана по–другому, специально не стал смотреть, тем более, что навряд ли у меня дома есть именно этот перевод.

Между прочим, то был ключ к шифру. Над нужными буквами наколоты точки, если пользоваться ими в определенном порядке, то можно понять смысл посланной радиограммы.

Естественно, предназначенную вражескому шпиону.

Книга вроде бы называлась

«ОПЕРАЦИЯ КОБРА».

А сочетание цифр 05930совершенно случайно появилось в этом файле, пока я выгуливал сэра Мартина, сразу после знака

«

в строчке «Гость, и больше ничего…», я обнаружил это, вернувшись домой и подойдя к компьютеру, но решил, что пришла какая–то шифрограмма и не стал ее удалять.

Скорее всего, послание мне самому из прошлого.

Если удастся его расшифровать, то написано там должно быть следующее:

ВОЗЬМИ ЛОПАТУ И ИДИ В ХОЛМЫ!

Лопата понятно, для чего — копать пещеру.

Рыть ее, выгрызать в пологом склоне.

Ясно, зачем нужна и пещера.

Чтобы скрыться, исчезнуть, переместиться в иной, более симпатичный мир.

По крайней мере, именно так должен поступить очередной герой моего очередного ненаписанного романа, у которого есть даже название — « РУФОНЫ», далее идет пояснение, видимо, для самого себя, чтобы не забыл:

«они же трансмутанты, они же — люди в измененном состоянии сознания, от английского сленгового roof on — напившийся. Кто так их прозвал — уже никто не помнит, но название пристало. То есть изначально иные, живущие как бы в другом мире, хотя для них это не «как бы», он для них действительно другой…»

И перечисление первых пяти глав:

1. «Пещера»

— Ом — Мане-Падме — Хум… Все есть дерьмо! — Он привычно взял в руки лопату…

Больше ничего не написано. Вообще ничего. Но после появления шифровки то ли за номером 05930, то ли с этим криптографическим ключом, многое становится ясно, кроме, пожалуй, одного: причем здесь ом–мане–падме–хум, то ли для большей завлекательности, то ли для дальнейшего психологического портрета героя, орудующего сейчас лопатой на пологом склоне зеленого и пасторального холма, увиденного мною впервые много лет назад в той выдуманной стране, которой просто не может существовать.

Хотя именно в той стране, судя по всему, и существуют руфоны.

2. «Развлечения в стиле «hi–tech».

Появляются Дух и Кенга…

Само название — строчка из какого–то дурацкого рекламного ролика, услышанного по радио на пути домой: «вас там ожидают развлечения в стиле «хай–тех»…

Дух же и Кенга — тоже герои, причем Дух — девица, а Кенга — парень. Это я точно помню. Дух — мосластая, высокая, плоскогрудая, коротко стриженная, только вот еще не знаю, блондинка или брюнетка. Она в кожаных джинсах и такой же кожаной безрукавке, может быть, что лесбиянка или би. А Кенга — маленький, толстенький, в очках, напоминающий сына Оззи Осборна, каким его постоянно показывают в «Семейке Осборнов». Дети виртуального поколения.