Рена Юзбаши - Целая вечность и на минуту больше-1

Делегат сначала поздоровался со мной, а потом полез здороваться с Марьям. Здоровался он с ней настолько бурно, что мне пришлось оттаскивать его за шкирку. Его сходство с мексиканскими контрабандистами все более усиливалось. Особенно после того, как он протянул мне клетку с очень забавной ящеркой и по секрету сообщил, что привез ее мне в подарок, причем умудрился провезти через все границы контрабандой. Я попытался ее тут же передарить Марьям, но, судя по тому, как она отпрыгнула от меня и клетки с криком «уберите от меня эту гадость», эта мысль ей вовсе не казалась привлекательной.

Уже придя домой, я услышал все то, что Асли думает по поводу мужей, возвращающихся домой в десять часов вечера даже по воскресеньям. А тут еще и ящерица путалась под ногами, я ее и шлепнул ладонью. Она со всей дури и впилась мне в руку. Интересно, роста в ней десять сантиметров, а злобы на метр. Надо ее будет из дома ликвидировать, а то еще укусит Миечку. Все это мне пришло в голову уже на кухне, где я смазывал укус йодом под пристальным взглядом рептилии. Собственно говоря, остаток вечера прошел настолько странно, что меня стали терзать угрызения совести. Куда бы я не пошел, эта хвостатая бежала за мной. Надо же как эта маленькая тварюшка привязалась ко мне, а я ее чуть по стенке не размазал. И даже засыпал я, пригрев ее на груди, под вопли Асли, что это тварь единственная, которая может добровольно разделить со мной постель.

Первым делом, кого я увидел, проснувшись, была ящерица, которая все так же сидела у меня на груди и смотрела на меня не отрываясь. Ко всему прочему у меня жутко распухла рука, в которую меня укусила эта маленькая гадина, и настроение было просто преотвратнейшим. Все те полчаса, что я провел дома, бреясь, умываясь и завтракая, прошли под ее же неусыпным вниманием. Такое внимание к моей персоне настораживало.

Доехал до министерства я черт знает как. Рука к этому времени уже болела невыносимо. Если бы не встреча с министром, то я уже должен был быть у врача. Но ничего, не думаю, что проведу у него больше пятнадцати минут, а потом сразу рвану к врачу, если не хочу сдохнуть. В приемной министра и без того было жарко, а тут еще у меня постепенно стала подниматься температура. Никогда еще время не тянулось так медленно, я должен был зайти к министру ровно в десять, а сейчас уже половина одиннадцатого, а он все еще говорит по телефону. Наконец, его секретарша кивнула мне головой, что я могу заходить. Министр у нас иногда бывает Везувием безумий, и в этот момент его лучше не трогать. Судя по всему, сейчас именно такой момент. Но увидев меня, министр покачал головой:

— Доброе утро, Арслан. Неважно выглядишь.

Значит, я при смерти, раз министр обратил внимание на то, что мне плохо. Меня охватило чувство паники. Неужели все так плохо?

— Я просмотрел речь, все в порядке, и только слово «аплодисменты» пишется через два «п». Переправишь и оставишь у моей секретарши.

Если бы это услышала мама, то годы работы в школе в качестве учителя родного языка не дали бы ей промолчать и она обязательно объяснила бы, как пишется слово «аплодисменты». К счастью, мамы рядом не было и ничто не мешало мне, не моргнув и глазом, пообещать министру немедленно исправить эту грубейшую грамматическую ошибку.

Выйдя от министра, я понял, что сам до врача не доеду. В этот момент мой телефон просто взорвался звонком у меня в кармане. Я обалдел, когда увидел телефон Марьям. Она звонила мне впервые:

— Доброе утро, милый. А у меня потрясающие новости, и я хочу, чтобы ты был первым, кто об этом узнал.

— Марьям, может, ты тогда приедешь в Республиканскую больницу? Я сейчас еду туда.

— Что–нибудь случилось? Почему ты едешь в больницу?

— Мы увидимся через полчаса перед Республиканской и поговорим.

Я не знаю, какое чудо произошло, но каким–то образом Марьям, находясь гораздо дальше от больницы, чем я, приехала туда раньше и встретила меня в приемном покое. Увидев мою руку, она испуганно ахнула. Еще через пять минут мы были в токсикологическом отделении, где симпатичная девочка–врач сказала, что меня укусила какая–то экзотическая тварь, и если я вспомню, какая именно, то противоядие будет найдено гораздо быстрее. Мы с Марьям, переглянувшись, стали описывать, какая именно экзотическая тварь меня укусила. Врач, слушая все это, торопливо листала энциклопедию, периодически показывая, похожа ли моя обидчица на тех, кто изображен в энциклопедии. Естественно, ее непроизносимое наименование из пятнадцати букв начиналось на «Ю» и, соответственно, было в самом конце энциклопедии. Прочтя заметку про мою ненаглядную ящерку, я стал хохотать: оказывается, она на самом деле ядовитая, но яда в ней с гулькин нос, равно как и роста с весом. Вот поэтому она, сначала укусив и частично парализовав жертву, потом выжидает, когда укушенный помрет, неотступно следуя за своей добычей, чтобы съесть ее. Так что за мной она бегала весь вечер не из любви, а пытаясь понять, когда я буду готов к употреблению в пищу.

Когда мы вышли из больницы, я, перебинтованный и ведомый Марьям, в очередной раз осознал, какой же я подлец: у Ежика есть новости: что–то произошло настолько важное, что она впервые позвонила мне, а я даже не спросил, в чем дело:

— Марьям, извини, что не спросил сразу. А о каких новостях ты говорила?

— Меня взяли на работу в ОБСЕ, мне сегодня звонил Айдын, — и с этими словами она кинулась мне на шею. Но кинулась осторожно, пытаясь не задеть укушенную руку.

— Ты — моя умница, я же говорил, что у них вариантов нет и никого лучше тебя они не найдут. А давай мы это дело отметим?

— Но у тебя же работы навалом?

— Сегодня сам министр заметил, что мне очень плохо. Так что если что пойдет не так, сошлюсь на то, что министр меня отпустил.

— А он отпустил?

— Нет, но этого проверять никто не станет.

Мы гуляли с ней до вечера, обсуждая ее новую работу, дальнейшую судьбу моей ящерицы, говоря обо всем на свете и я даже не вспомнил о своей отравленной руке.

Я задумался: интересно, какая гадость произошла сегодня, что меня срочно вызывает к себе министр.

— Арслан, тут такая неприятная история. Мне сегодня с утра позвонил министр внутренних дел и сказал, что гости, приехавшие на Съезд чуть раньше, за три дня четвертую драку устраивают, они нам со скуки так весь город разнесут. Как ты думаешь, куда их можно вывезти из столицы?

— У нас и был запланирован визит в Чапич, это же самый фольклорный город страны, но только для самых почетных гостей. Я даже своего работника туда направил, чтобы он держал подготовку торжеств на контроле.