Александр Грог - Время своих войн 3-4

Но особенно возмутительным можно считать хождение радикально настроенной части молодежи с кочаном капусты под мышкой. Наряду с указанной одеждой, это вызывает у прохожих вполне понятные знаковые ассоциации. Также игра такими кочанами (перебрасывание) в публичных местах. Участившиеся случаи подобных «забав», и реакция (совсем не прискорбная) прохожих, не могут не вызвать тревогу. Формально же привлечь к ответственности за эти демонстративные — антигосударственные акты не представляется возможным, в связи с чем мы просим прокуратуру дать оценку происшедшему и сообщить о принимаемых им мерах, поскольку этими прискорбными событиями может быть положено начало…»

ВТОРОЙ — Сорокин Александр Алексеевич (Снайпер)

ТРЕТИЙ — Дроздов Михаил Юрьевич (Беспредел)

/«Ч» минус — значение ИКС/

Всему есть собственное начало.

Вот, к примеру, Сашка — Снайпер присутствовал, считал началом событие, когда Петька — Казак резанул — пустил первую дурную кровь главного представителя Вашингтонского обкома. Случилось это у памятника, на который, стоило взглянуть русским взглядом, разом отзывался в сознании коньячным определением «трех звезд». Неизвестно что замечали в нем остальные, но памятник был популярен в самых разных смыслах — в последнее время на него так часто ссали развязные английские туристы, что это даже перестало быть событием. Но тому как раз были причины. Говорили, что какой–то английский поц (а может быть даже и не поц, а сволочь чистых кровей), объявил денежную премию козлу, который обоссыт больше всего европейских государственных памятников. Конкурс с душком, характерно, козлиным. Уже недостаточно гадить в историю с экранов телевизора, нужно буквально — на всякую отметку, которую кто–то хочет закрепить на века, как некий пример.

Был ли тот британец родственником министра по делам оккупированных территорий на Востоке, что помогал Гитлеру формировать личную коллекцию искусств, требуя уничтожать то, что не подходило коллекциям, сформулировал идею о «неполноценных» памятниках культуры «неполноценных» наций? Но не сложилось… пока не сложилось…

----

ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

«Достаточно уничтожить памятники народа, чтобы он уже во втором поколении перестал существовать как нация…»

/А. Розенберг/

«На территории СССР немцами уничтожено и повреждено 2439 памятников культовой архитектуры, разграблено 427 музеев (из них 173 в России), вывезено или уничтожено, по немецким же оценкам, около 180. 000. 000 книг. При этом пострадала примерно одна треть (около 130 тысяч) всех массовых библиотек страны…»

/из статистики Великой Отечественной/

(конец вводных)

----

Главный (ныне обоссаный) памятник страны Латвии — это какая–то тесанная из серого камня баба, лицом холодная, в национальных одеждах, и строгости своей на женщину ничуть непохожая, выставилась свечой сувенирной на здоровенном постаменте, вытягивая над головой три уложенных горкой звезды. Должно быть (как ошибался Сашка), звезды олицетворяющие всю эту Прибалтику в целом: Литву, Латвию, Эстонию — ее непоколебимое содружество.

Пара почетных караульных, вооруженных винтовками М-16, одетых в неприятную чужую форму, с первого взгляда понятно, что подло–вражескую, стояли по стойке «не моргни». Сашка дождался развода, посмотрел, как вышколили их в комендантском взводе, работающем «на туриста». Вздохнул… Разбегутся! Эти первыми разбегутся. И винтовки, наверное, нерабочие, без патронов, и зачищены до полной разболтанности своих металлических суставов. Вспомнил посмертное от тезки по прозвищу собственному, от такого же Левши: «И не дай бог война, так они стрелять не будут!»

М-16 отличная штурмовая винтовка при условии — с неба не каплет, пыль не летит, в грязи валяться не приходится, совершенно не подходит для разведчика–диверсанта и большинства войн. Здесь она автомату Калашникова (слепленного понятно не в Китае — на экспорт всему миру) напрочь проигрывает — его можно в воде пополоскать — что случалось делали, вымывая под краном песок, и опять в тот же песок уронить, колесами автомобиля переехать… выдумать еще с десяток подобных глупостей, служить будет продолжать «без дураков», и дураков (так Сашка надеялся) рано или поздно выучит. И шел пешком через вантовый на базу, чтобы, согласно отпущенному наряду, лениво перешучиваясь с Михаилом, снарядить и перегнать «до востребования» очередную машину Вот для этого–то усилиями Извилины и арендовали два приятно огражденных пустыря, предназначенных на какие–то серьезные офисные застройки, но замороженных ввиду кризиса — один на левом берегу Даугавы, другой на правом.

Точка отсчета событий у каждая своя. Доброе начало — половина дела.

Но может стоит отсчитывать начало с событий более ранних? С «рыхления плацдарма», как называл это Сергей — Извилина?..

Новости порой случаются занятные:

«…Как нам сообщают, вчера в собственной квартире самым жесточайшим образом была выпорота министр культуры Латвии госпожа Демакович. Двое мужчин под видом фирмы известной экспресс–доставки, одетых в синие комбинезоны, привезли большую тщательно обернутую скамью, под видом подарка — как уверяли, антиквариата расписанного под Хохлому (что оказалось ложью — скамья оказалась не антикварной, а самой обычной, весьма грубо сколоченной поделкой, и сейчас находится в полицейском управлении в качестве вещественного доказательства), также огромный букет цветов, который как смогла убедиться госпожа Демакович, являлся не букетом, а набором ивовых прутьев. В этот же день в сети интернета был распространен фрагмент возмутительной видеозаписи, в котором госпожа Демакович, находясь в неудобном для себя положении, высказала сожаление по некоторым своим поступкам и словам; таким например, как призыв к военным действиям против Белоруссии, странностям финансирования национальной мегабиблиотеке — «Замка Света», и вопросу собственного сомнительного высшего образования… Как мы помним, в первом публичном выступлении госпожи Демакович после назначения ее на пост министра культуры Латвии, прозвучало о необходимости порвать все культурные связи с Белоруссией, поскольку все вопросы с «режимом Лукашенко» предпочтительнее решить военными способами, — напоминаем, что это было частным мнением должностного лица, и ни в коей–мере не…»

Промозгло. Топая по сырым булыжникам старого города, Миша — Беспредел раскладывает, словно на подносе, свои новейшие мысли.

— Каждое общественное место рано или поздно становится публичным. Публичный дом или публичная библиотека разве не называются так по причинам, что там собраны проститутки всех мастей? Автор проститутствующей мысли не менее заражает, чем иная венерическая блядь, потому меж ними вполне можно ставить знак равенства. Туалетная уборщица, — я об этой министрелке — становится предводительницей культуры и… сколько лет уже? — вколачивает собственную культуру в государство. Пусть к данному случаю как нельзя более наглядно сошлось — сортир и культура — нашли друг друга!.. Кстати, не слишком, не перестарались? Теперь недели две в министерское кресло не сядет.