DarkGoodWIN - Тень Иллюзии

— Да нет, я доверяю, но тут другое, я как–то не привыкла так напрягать малознакомых людей, да и знакомых–то стараюсь по минимуму. Я лучше в ремонт отнесу, только решу со статьёй проблему. Я и хотела в ремонт пойти, но те, что рядом с домом как назло не работают сегодня.

— Ну как знаешь, мне в принципе не трудно, в железе копаться я люблю, у меня, кстати и инет есть, так что можем заодно отправить твою статью.

— Ты меня к себе что–ли приглашаешь, — произнесла она каким–то непонятным тоном, так как совершенно не понимала как ей реагировать. То–ли сердиться, то–ли благодарить, то–ли ещё что–то.

— Ну я не то чтобы приглашаю, просто это всё, чем я тебе помочь могу, а для этого удобнее всего с тобой зайти. Если хочешь — скажи мне что куда отправить, я сам всё сделаю, а завтра или когда там починить успею — занесу. — засмущался он.

Для неё это почему–то прозвучало как вызов, мол не нужна ты мне и без тебя всё сделаю. И, сама себе удивляясь, так как это все совсем не входило в её планы, ответила:

— Нет уж, так я и дала тебе свою статью, от своего имени ещё пошлёшь куда, пойдем уж вместе.

Есть довольно интересное понятие — взять на слабо. Как это происходит, почему люди могут совершать поступки, которые им не свойственны, не нужны, не входят в их планы, только для того, чтобы доказать кому–то, что они это могут в принципе?

К ответу на этот вопрос трудно подойти не затрагивая проблему мотивации вообще. По сути, большинство поступков людей направлены на получение каких–то благ. Устранение неудобств тоже будем считать благом, потому что, по сути, устранение голода, например — устранение неудобства, а поглощение еды — пользование благом. Так что это все очень сильно взаимосвязано.

Так вот, казалось бы, логичное предположение, что все мотивы сводятся к достижению благ. Но какое благо получает человек, перебегающий дорогу перед несущимися машинами наспор? В лучшем случае никаких. Стал бы человек это делать просто от нечего делать? Нет, не думаю, люди, конечно разные, но для большинства тут, думаю, ключевым словом будет наспор.

Я не вижу других путей решить этот вопрос, кроме как копать в психологии, но я, к сожалению не психолог, поэтому попытаюсь наоборот, зная факт, попытаться предположить его предпосылки.

Не думаю, что это страх упасть в глазах значимых для этого человека людей, зачастую это вообще малознакомые люди, до которых нет дела. Тут скорее какие–то внутренние мотивы, вероятно человек хочет доказать что–то себе, а не окружающим его людям.

Возможно это явление связано с в разной степени у разных людей развитом стремлении быть лучше или, хотя бы, не хуже других, потенциальных конкурентов в жизни прежде всего. Люди, которые всегда и во всём хотят быть лучше других, могут, вероятно согласиться на любую авантюру, им наоборот нравятся поступки, на которые другие из их окружения не способны. Разумеется, это не значит, что таких людей на слабо можно заставить сделать что угодно. Это просто их движущая сила, но кроме нее у большинства людей есть и тормоза.

С людьми, которые хотят быть хотя бы не хуже других дело обстоит примерно так же, с той лишь разницей, что они с меньшей охотой берутся за то, что никто другой не может, но уж если большинство из окружения этого человека способны на какой–то поступок и совершали его, они будут считать своим долгом также его совершить. И их мотивация в этом случае зачастую даже превосходит людей, стремящихся быть лучше всех.

Разумеется, люди разные, и если человека ни за какие коврижки не заставишь участвовать в споре — это, разумеется не означает, что он стремиться быть хуже всех. Скорее всего у него сильное влияние на поведение оказывают тормоза. Такие люди, зачастую, стараются принимать более взвешенные решения и вряд–ли будут совершать заведомо глупые поступки, о которых, в лучшем случае, просто не будут жалеть.

Отказ от участия в провокациях, думаю черта, присущая скорее прагматикам, так как у них сильнее установка на достижение цели.

А, вероятно, наиболее подвержен этому тип людей, который можно назвать разочаровавшиеся. Это, как правило, люди, которых мало что связывает с этим миром в плане привязанностей и надежд на него возлагаемых. Причем их зачастую нельзя назвать вечными пессимистами. Они могут вполне себе позитивно смотреть на жизнь, просто значения ей будут придавать меньше, чем многие в современном мире.

Тут мы переходим к теме ценностей, скажу в рамках этой главы только пару слов об этом, чтобы у вас не возникло ложное представление о разочаровавшихся. Дело в том, что человеческая жизнь, как высшая ценность, появилась в культуре, а, скорее, в цивилизации, относительно недавно. До сих пор, когда я думаю об этом тезисе, он мне кажется весьма сомнительным. Может я наивен, но хочется верить, что есть хоть какие–то, например, духовные ценности выше жизни. Материальные блага тоже активно возводятся в культ. Опять же, хочется верить, что в жизни есть вещи значительно более важные. Но речь не о том, да и морали читать вам никто не собирается.

Это лирическое отступление было для того, чтобы вы лучше могли понять суть разочаровавшихся. Это люди, зачастую, потерявшие веру в доминирующие в мире ценности и так и не нашедшие себе достойной альтернативы. Зачастую ряд их поступков можно свести к протесту.

Они спешно упаковали компьютер, перевязав его скотчем, чтобы удобнее было нести, собрали необходимые вещи и, не откладывая дела в долгий ящик, вышли из дома.

Он нес её компьютер, ей в свою очередь был торжественно вручен её пакет, не слишком тяжёлый, но занимающий целую руку, а поэтому не удобный для транспортировки вместе с компьютером. По частой смене рук, было заметно, что ноша и так для него не слишком легкая, но ничего такого он не говорил и всем видом старался этого не показать.

Дорога была не то чтобы сильно дальняя, но много приходилось идти пешком, долго стоять на светофорах, долго искать ключи от квартиры в бездонных карманах джинс.

Наконец, они зашли внутрь. Внешне это была обычная квартира, обычная мебель, немного странные обои, не–то с цветочками, не–то с вениками для бани. Только вот комната… Комната — это отдельный разговор. Ей показалось, что на полу, полках, шкафах толстым слоем лежат какие–то приборы, детали, инструменты. Казалось, что там даже пройти нельзя из–за этого. Только если летать, хотя, куда там лететь, если на диване и стульях творилось тоже самое.

— Проходи аккуратно, — сказал он, идя вперед. Она обнаружила, что среди всех этих вещей всё–таки есть небольшая тропинка и старалась идти за ним след в след.

— Как ты тут живешь? Тут же шагу ступить некуда, не то что присесть.