Володя Злобин - Ужин моего таракана

К утру под глаза залягут темные подковки усталости. Усилится дрожь в руках, а походка станет нетвердой, так как мозжечку будет все трудней контролировать тело. Лицом я буду напоминать вампира, а телом зомби. Нежить, что не спит ночами.

Утром, когда мой ум был на грани прихода видений, я выдавил в глаза по пол капле лукового сока, чтобы сделать их воспаленными и красными. После я встретился с Настей, и мы долго молчали. Она думала, что понимает меня без слов, а я думал о Свете, безостановочно бомбардировавшей меня сообщениями о том, как ей плохо.

А ведь у нее был шанс стать хорошей девушкой, а я еще глубже вбил ее в обывательскую грязь. О да, я — скотина. Скотина, которую не остановит даже непорочность Вероники.

Она — моя следующая жертва.

«И весь мир перестал быть умным или неумным. Но только я понял, что я вижу мир, я перестал его видеть». Вы думаете это Кастанеда? Нет, это Хармс!

Если движешься в том направлении, в котором твой страх растет, ты на правильном пути. Мой путь — это эзотерический эшелон, двигающийся в четвертое измерение. Курт Воннегут расширяет сознание не хуже айнских шаманов. Я предпочитал познавать неведомое без всяких допингов, исключительно силой разума.

Не трудно лицезреть духов, закидываясь мухоморами. На это способен любой дурак. Труднее выйти на контакт с ними трезвым, выспавшимся, сытым, сидя за столом и глядя в одну точку. Это признак мастерства, а не обкидавшись дешевыми стимуляторами сознания утверждать, что ты вышел в иной мир.

Нет мой друг, ты всего лишь увидел его уборную.

Магия всегда привлекает слабаков. Сильному человеку она без надобности. Расстояние между желаемым и действительным в жизни зачастую находятся на разных концах Вселенной, и мало кто хочет пускаться в долгое путешествие ради призрачной цели. Потустороншина же обещает мгновенный успех: воткни иголку в восковую фигурку врага, влей в глотку человека эликсир любви, защитись от сглаза деревяшкой на шее.

Поэтому на встрече с Настей, я, то постоянно мял в руке восковой шарик, то теребил на груди татуированную рунами винную пробку, а вел себя и вовсе так, будто нахлебался одурманивающего зелья.

— Почему ты не хочешь мне открыться? — недоуменно спрашивала Настя, — ты сам говорил, что я родственная душа.

— Потому что ты слабая, — безразлично пожимал я плечами, — покажи я тебе хоть краешек себя настоящего, тебя расплющит или ты сойдешь с ума.

И в доказательство своей правоты я показывал ей язык и издавал ртом неприятный звук.

Через неделю, когда лето ползло по экватору, мне пришло странное сообщение от Светы:

— Любимый человек должен быть как автомобиль в семье — всего лишь один. Но когда выпьешь, то приходится пользоваться общественным транспортом и такси. Берегись, Антон.

Узнала откуда–то мое настоящее имя, неужто в колледже, где объявили каникулы? И вообще, где она откапала эту мысль? На складе идиотских бабских фразочек? По–крайней мере мне кажется, что придумавшая эти предложения особа, являлась плохо замаскированной шлюхой.

К вечеру мне пришло другое сообщение, опять же от Светы:

— Я все поняла, Антошка. Мне все рассказали. Ты меня предал,… жди.

Закон гласит, что каждому действию соответствует противодействие, равное пo силе и противоположное по направлению. Я знал, что за все совершенное мною, мне придеться жестко расплачиваться, но ожидать изысканной кармической мести от девушки, которая думает, что Дон Хуан — это линия мужского одеколона?

Увольте.

Или она обратится к колдуну в газете и попросит меня проклясть? Если бы все эти знахари и потомственные ведуньи могли снимать и наводить порчи по фотографии, они бы никогда не печатали свои изображения в газетах.

Те, кто умеют насылать по фотографии зло или помогать в поисках человека, не нуждаются в дешевых газетных утках. Один мой знакомый экстрасенс из детства, спасший мою жизнь, когда я насадился виском на гвоздь, легко находил по фотографиям убитых людей. И даже указывал места, где они расстались с жизнью. Их там потом и находили.

Такие дела.

Вера не имела доступа в интернет, поэтому наше общение происходило всегда лично. И, клянусь демонами, трудно было найти человека вежливей, галантней и добрее, чем я, когда рядом со мной находился этот милейший ангел в юбке.

Я всей изрезанной кожей чувствовал, насколько вкусна была ее энергия, и изнемогал от жажды. Ее защитой была ее же невинность. Да что говорить, даже мой паук Пашка, жадно трясся в паутине, когда я рассказывал ему о неземной красоте Веры. Ему тоже хотелось, чтобы эта девушка болталась в его паутине.

Я смешливо грозил ему пальчиком, все чаще задерживая внимание на дыре в окне. Ветер все также проветривал помещение, и жизнь казалась неизменной.

Я знаю одного шамана по имени Борис. Он живет в собачьей конуре и пьет водку. Борис подсел ко мне, когда я расположился на скамейке железнодорожной станции, играя в пиявку и проходящих мимо людей. Я задолго почувствовал приближение к себе чего–то непонятного. Сначала передо мной опустилась темная, как мои мысли, ворона и долго вышагивала по перрону, ничуть не стесняясь людей. Я, понял, что дело здесь нечисто и хотел, было уйти, но птица, заметив мое беспокойство, сразу же сорвалась с места. Через пару минут я ощутил легкую щекотку в затылке, рядом с засевшим в мозгах шариком.

А когда рядом бухнулся обросший, нечесаный человек, которого легко можно было принять за бомжа, я понял — этот человек обладает силой. Он без предисловия заявил:

— Меня зовут Борис. Я шаман и ем мухоморы. А ты что здесь забыл?

Он был открыт всем ветрам: мысли легко входили и выдувались из него, стараясь успеть за постоянно движущимися губами. Я никогда не спрашивал, сколько ему лет, да это и было совершенно не важно для существа, умеющего ходить на небо и таскать за собой на поводке цепных духов. Вы бы приняли его за бездомного или забулдыгу, он и был им. Мне было странным узнать, что Борис так сходу бросил в меня своим именем. Не шаманская эта повадка, имя бережется, как талисман, в котором заключена сила камлающего. Но мне ничего не оставалось, как ответить ему:

— А я Антон. Я кушаю девушек. Давай дружить?

Борис жил в ветхом деревянном домике на окраине дачного поселка, выросшего около работающей с позадавних времен скотобойни. Он трудился сторожем, объясняя мне, что духи, которые ему служат, загодя оповещают его о приближении чужака с плохими намерениями. Шаман часто спал в пустующей собачьей будке огромных размеров, куда забивался на протяжении длинных ночей, стараясь скрыться от обуреваемых страхов.

— Ты думаешь, шаманом добровольно становятся? — объяснял он мне, — как бы не так. Думаешь, что человек сам, решив поиграть, зовет духов? О, нет! Это духи выбирают человека, а не он их. Они приходят ему во снах, оставляют знаки в жизни, запугивают. Доводят до смерти. Слабого человека они и доведут до полусмерти, пока тот к ним сам на коленях не приползет и не согласиться стать их хозяином. Не могут духи странствовать без шамана, человек им нужен.