Сергей Бакшеев - Любовница депутата [сборник]

Закончилась трапеза поздно, в районе двадцати трех часов. И сразу всплыл извечный русский вопрос: что делать?

Леха отшвырнул салфетку, навалился грудью на стол и категорично заявил:

— В «Лидо» двигаем. Брат говорил, это круто.

Я сверился с путеводителем. Последний сеанс в знаменитом кабаре начинался через полчаса.

— Мужики, успеем! — агитировал Леха своих знакомых из Питера.

Они воротили носы. Поддался только я, так как совсем не знал Леху.

Мы вдвоем покинули ресторан и стали ловить такси. На взмах руки среагировал лишь третий таксист и то лишь для того, чтобы назидательно указать на стоянку около отеля. Пришлось двести метров трусцой прошлепать за его тачкой, и только там таксист распахнул для нас дверцу. Европейски сервис, блин!

К сияющему огнями кабаре “Lido” на Елисейских полях мы подъехали впритык к началу представления. Я купил билеты, и гарсон, подсвечивая фонариком, провел нас за крохотный столик на возвышении. Тут же перед нами оказалась бутылка шампанского в ведерке со льдом. Леха вынул бутылку, продемонстрировал этикетку. Шампанское входило в стоимость билетов, поэтому оказалось самым заурядным.

Чего нельзя было сказать о представлении.

Шоу произвело на нас впечатление. Дружно отплясывали девушки с длинными ногами, голой грудью и с головными уборами, похожими на павлиньи хвосты. Удивляли фокусники, заставляли затаить дыхание эквилибристы, было много завораживающих музыкальных номеров. На сцене появлялись огромные макеты египетских пирамид, которые сменялись то настоящим бассейном, а то и ледовым катком. Брат Лехи не обманул — круто!

Закончилось шоу далеко за полночь. Такси, как заводные, развозили зрителей, а Леха курил и загадочно смотрел на парижские огни.

— Француженку хочешь? — мечтательно спросил он и сам себе ответил: — А почему бы и нет!

Леха примял ботинком бычок и надвинулся на меня, будто собирался поделиться тайной.

— Рванем на «Пляс Пигаль»? Там стрип-бары обалденные и самые клеевые шлюхи. Париж, ночь, девочки. Эх, гульнем!

Я прислушался уровню своего спермотоксикоза. Чуть выше нулевой отметки. Сегодняшним утром из теплой супружеской постели выжатый выбрался, а потом дорога, нудный перелет.

— Давай в следующий раз. Завтра рано на поезд, — резонно решил я.

Но Леха «закусил удила и бил копытом». Его манила воображаемая французская красотка не хуже тех, что выступали в кабаре. Он заявил:

— Ты будешь жалеть, чувак.

И мы разъехались по разным адресам.

В восемь утра по сигналу будильника я продрал глаза и спустился с вещами в маленький холл отеля. Здесь были все, кроме Лехи. Меня встречали одобряющими ухмылками.

— Как оттянулись?

— Нормально, — пожал плечами я.

— Не прибедняйся. Колись! Покуролесили?

— Да так…

— О’кей! В поезде расскажешь.

— Слушай, а где Леха? — спросил Александр из Питера.

— Так ты с ним живешь.

Мы недоуменно переглянулись. Тут-то и выяснилось, что Леха пропал. Он не пришел ночевать в номер, где жил вместе с Александром. Его мобильный был недоступен.

— «Пляс Пигаль», и с концом! — двусмысленно изрек Александр. — Его репертуар. У нас полчаса на завтрак, а потом на вокзал.

Завтракали мы в уличном кафе, утыканном припаркованными машинами. Меня всегда интересовало: как парижанам удается парковаться бампер к бамперу? Оказывается, секрет прост.

Я хрустнул круасаном и услышал похожий звук с улицы. Водитель «рено» взад-вперед расталкивал бамперами прижавшие его машины, пока не смог выехать. Бампер — не элемент дизайна автомобиля. Это его «локти» и «колени»!

Звонки на мобильный Лехи результата не дали. Становилось тревожно. Мы вернулись в отель за вещами и тут — о чудо! — у стойки портье увидели нашего пропащего.

Леха бросился к Александру, как к родному.

— Представляешь, у меня последние десять евро. Выпрашиваю у портье один звонок в Питер, набираю наш офис, а трубку берет Ленка! Я кричу: скажи мобильный Сашки! А эта дура: ну, как Париж, нравится?

— А твой мобильный где?

Леха выразился коротко и непечатно. В поезде по пути в провинцию со звучным названием «Коньяк» мы пили одноименный напиток, а Леха в красках поведал свою историю.

На площади «Пляс Пигаль» Леха спустился в один из стрип-баров, куда зазывают настырные выходцы с Африки. Его намерения читались на бесхитростном лице, и к Лехе сразу подсела проститутка. Она заказала шампанское, кстати, точно такое же ординарное, как давали в “Lido” в подарок к билетам по 80 евро, только здесь бутылка стоила 300. Дальше больше.

Чтобы пообщаться с французской проституткой Леха нанял другую, русскоговорящую. Заплатил ей. Чтобы уйти с проституткой он заплатил заведению еще 300 евро. Потом такси и наш отель. Снял отдельный номер. Ну, а дальше …

— Ну как она? — подзуживал Александр.

— Баба есть баба. Арабкой оказалась, — махнул рукой Леха. — Потом мы еще выпили, и я отрубился. Проснулся — ни денег, ни телефона. Десятку, сука, оставила. Я выполз, спускаюсь вниз, а вас уже нет! И главное, все номера в мобильном, сам ни черта не помню. Единственное, что всплыло, телефон офиса в Питере. Я к портье, сую десятку и прошу позвонить. И тут наша Ленка: «как дела, как погода». Щебечет и щебечет, не заткнется. Так бы в лоб и дал!

Короче говоря, ночное приключение Лехе обошлось в полторы тысячи евро. Могло быть и больше, но это всё, что у него имелось.

— Я по молодости моряком был, на торговых судах ходил, — объяснял мне Леха. — Два месяца в море, а как в порт придем — сразу по борделям. Привычка в крови осталась. Десять лет уже не морячу, а как приеду в новый город… Ну, ты понимаешь. Основной инстинкт.

— Теперь завяжешь? — по наивности поинтересовался я.

— Ты что, друг! Это же мои воспоминания.

Что тут скажешь — морская душа!

Он ехал в институт на экзамен и в последний раз просматривал конспект лекций в планшете. На очередной остановке вошла девушка и села напротив него.

Как она вошла, он не видел, но когда приподнял глаза, повторяя про себя содержимое конспекта, ему показалось, что серое безликое пространство разорвалось, и прямо перед ним, медленно разгораясь, выплыло что-то ослепительно яркое, ослепило вспышкой, и неожиданно превратилось в простую, о чем-то задумавшуюся девушку. Ошарашенный, он долго, не мигая, смотрел на нее, а когда очнулся и увидел, что она почувствовала его взгляд, мгновенно покраснел и склонил голову.

Она заметила приятного молодого человека и его интерес к ней. Но каждый раз, как только она пыталась поймать его взгляд, парень вздрагивал и отводил глаза в сторону, слепо скользил ими по пассажирам и неизбежно возвращался к ней. Его крепкая ладная фигура так не вязалась с румянцем застенчивости на щеках, что она невольно улыбнулась.