Ирина Потанина - Блюз осенней Ялты

— Вот только не надо учить меня жить!!! — крикнула Анька, высунувшись из окна. Девушка схватила сигарету, зачем-то вышвырнула ее в окно, потом бессильно опустилась на диван и присоединилась к доносящимся сверху рыданиям. Исполнение желаний приходит обычно именно тогда, когда уже не нужно. Вода давно нагрелась, все гости разошлись… Вот только купаться Ане абсолютно перехотелось.

***

— А-а-а, — колени Сергея были мокры от слез. Абсолютно голая и пьяная Люська грюкала, всхлипывала и сморкалась в них, не переставая причитать, — Я не смогу там жить. Я отупею… О чем я буду с ними трепаться…Они ведь даже Щербакова не знают…

— Кончай реветь, Люсь, — Сергей вжался спиной в оштукатуренную чем-то зеленым стену и с легким налетом презрения посмотрел на подругу, — Щербакова и у нас, кроме заядлых бардов, никто не слушает.

— И ты, — Люся попыталась попасть пальцем в Сергея, но промахнулась, — ты тоже ничего не понимаешь… Ведь даже у Савицкого умевшая летать Катенька разбилась, едва попав на Запад. Летающие люди теряют там свои неординарные способности. Я разобьюсь там, я перестану писать стихи, я заржавею…

«Summer time…» — отлично исполняемый кем-то невидимым блюз просочился с набережной сквозь плотно задернутые шторы комнаты и тут же затих, споткнувшись о Люськины всхлипывания. Сергей терпеть не мог пьяных женщин и очень плохо относился к женским слезам. Люська, видимо нарочно, решила сегодня воплощать в себе все пороки. В нормальном состоянии девушка спокойно, даже с гордостью, рассказывала всем о сестре, собирающейся забрать Люсю к себе в Штаты. И неважно, что на самом деле сестра звалась Полом и представляла из себя толстенного немолодого уже джентльмена, компенсирующего отсутствие мозгов толщиной кошелька и американским гражданством… Сергей все равно был рад за Люсю, сумевшую обеспечить себе безбедное будущее. Трезвая Люська тоже была этому рада. Но, напиваясь…Впрочем, напившись, Люська и до появления Пола всегда закатывала истерики.

— Слушай, перестань. В конце концов, твой Савицкий, между прочим, вопреки рассказам о том, как плохо жить за рубежом, почему-то на Родину возвращаться не спешит.

— Просто мы так устроены: однажды приняв решение, мы не можем идти назад. Вот и я не могу…

«Господи! Какая разница… Здесь, там», — Сергей уже изрядно устал от подобных душеизлияний. И вообще, неужели, кроме споров о том, где лучше жить, им с Люськой больше нечем заняться.

— Ну, — Сергей решил завязывать с ее истерикой, — ну, малыш, ну успокойся.

Сергей неловко погладил девушку по плечу…

— Ты же еще никуда не уехала, давай успокоимся, котенок. Никогда не стоит расстраиваться раньше времени.

На мгновение Люськин блуждающий взгляд сконцентрировался на лице Сергея. Девушка идентифицировала друга, требовательно приоткрыла губы и многозначительно сомкнула руки на его шее. В комнате воцарилась тишина.

— Вот только не надо учить меня жить!!! — нервный женский крик раздался откуда-то снизу. Сергей ненавидел слышимость этого дома.

— А-а-а, — Люська сочла слова соседки собственным внутренним голосом, и снова принялась причитать. Теперь вопили уже двое…

— Тихо ты, там у соседей что-то творится, — технология «смотри, вон птичка» подействовала, и Люська, замолчав, прислушалась.

— А-а-а, — к соседке дуэтом присоединился кто-то, стоящий у Люськи под дверью. Сергей вздрогнул — рыдающие женщины, похоже, преследовали его сегодня. Несчастное и растерзанное одеяло переместилось на обнаженную Люсю прежде, чем соседка Людмилы по комнате открыла дверь. Ее всхлипывания оказались нечеловеческим хохотом.

— Нет, я этого не вынесу, — хохотала девушка, — Ой, я помешала Вам? Ничего страшного, чай уже не дети, — Сергей ухмыльнулся от такого высказывания девятнадцатилетней вертихвостки, — нет, вы только послушайте…

Девушка собралась с силами и начала рассказ:

— Помните Студента? Ну, парнишку черненького с 12 комнаты, он еще где-то тут на заочном учится? Так вот, я ж, ну, Люська знает, давно на него глаз положила. Смазливый такой мальчик, да бесхозный какой-то. Я и так вокруг него, и сяк, а он — ноль эмоций. Все книжки свои читает. А сегодня, наконец, понял, что я не шучу. Мы с ним уединяемся в его комнате. За окном звезды, романтика… Я, вся в собственных оргазмах, томным шепотом спрашиваю: «Милый, ты уже кончил?» А он знаете что? Отвечает: «Нет, я еще на четвертом курсе…» Полный отпад!!!

Громче всех хихикало одеяло у Сергеевых ног. Люся больше не плакала.

— Ладно, дамы, — Сергей, предвидя полупьяные бабские базары, решил удалиться, — вы давайте, укладывайтесь, а я пойду перекурю в коридоре. Вернусь через пятнадцать минут, чтоб все уже спали. Без трескотни, ладно? А то у меня от ваших полуночных бесед скоро полная морально-интеллектуальная импотенция наступит.

Сергей повертел в руках джинсы, плюнул, накинул плащ и, осторожно прикрыв дверь, вышел в коридор. По кухне, гремя кастрюлями, шастали кошки и тараканы. Туалет немилосердно демонстрировал неповторимый устойчивый запах. Неужели нельзя привести этаж в порядок?! Сергей ругнулся и спустился на пол-этажа ниже, пытаясь сосредоточиться. Найдут, не найдут? Здесь, у Люськи, вряд ли… Но, до скончания века у Людмилы отсиживаться тоже как-то не хотелось. Однозначно, надо было уезжать из города… Но куда, как? Ялта всегда была домом, и жизни вне ее Сергей просто не представлял. Тем более, что могло оказаться так, что никто даже приблизительно не догадывается о его, Сергея, участии в этом деле. Обдумать все это по-человечески как-то не получалось.

— Ба! Не один я полуночник, — Сергей понял, почему не любит дома, где проживает такое количество соседей, — я посижу?

Сосед был явно настроен поговорить. Он закурил и закашлялся.

— Вот как все меняется. Еще вчера с пацанами обсуждал, что это за странный такой новый крендель у Люськи завелся, и не стоит ли ему съездить для профилактики по физиономии. А теперь сам сижу вот тут с тобой, спасаюсь от одиночества, — сосед был вида полууголовного и связываться с ним Сергею абсолютно не хотелось, — Может хряпнем по маленькой? — из кармана спортивных штанов тут же появилась початая бутылка коньяка.

После распитой с Люськой на двоих бутылки водки коньяк был очень некстати, но отказываться казалось неудобно.

— Хороший коньяк, — Сергей отхлебнул из горлышка, — такой сейчас и не достать нигде.

— Места знать надо, — сосед достал из другого кармана железную кружку, отлил себе коньяка, — ну, за новую стадию общения!

Никакой новой стадии общения, по мнению Сергея, начаться было не суждено. Но коньяк был действительно хорош, да и идти спать пока особо не хотелось.

— Ты, слышь, рассказал бы что про себя, — сосед хитро подмигнул, — тебя Серега зовут, Люська говорила, а меня — Саныч, понял?