Мартин Уиллоу - Я знаю, что будет завтра

Неподвижный мрак вселял в душу пленника смятение. Тоска по солнцу приобрела оттенок физического недомогания. Салливан Траск чувствовал слабость во всём теле, а штрафная санкция Джимми в виде лишения еды лишь усугубила ситуацию. Поразмыслив над сложившимся положением вещей, студент окончательно впал в уныние. До сих пор он ещё на что-то надеялся, но теперь пора было бы понять, что плохой парень ни за что на свете не выпустит его из заточения.

«Я знаю слишком много, и никакие уверения в том, что я буду держать язык за зубами, не помогут убедить Джимми Ханта открыть мне дверь. Я стал для него курицей, которая несёт золотые яйца. По крайней мере, он сохранит мне жизнь до тех пор, пока я способен называть правильные результаты», — думал в темноте Салли.

Он снова попробовал вызвать перед мысленным взором картину рулетки, но у него ничего не получилось. А что, если переключиться с казино на что-нибудь другое? Например, на букмекерскую контору. Но и этот вариант оказался бесполезным. Способность заглядывать в будущее никак себя не проявляла. После двух или трёх неудачных попыток Салливан решил устроить небольшой эксперимент. Вместо будущего он мысленно устремился в прошлое, и на этот раз его усилия не пропали даром. Сознание студента погрузилось в экспресс с незамысловатым маршрутом «Сегодня-Вчера» и стремительно отправилось в путь.

Чтобы не сидеть сложа руки, Оливия решила приступить к самостоятельным поискам Салливана. С фотографией студента она отправилась прямиком к тому месту, где в последний раз виделась с ним. Прибыв к остановке, до которой он провожал её тем злополучным вечером, девушка остановилась и задумалась. Она мысленно постаралась прокрутить воспоминания в иной последовательности, как при реверсивном ускоренном воспроизведении на современных медиаплейерах.

Автобус задом наперёд вернулся к остановке, двери распахнулись, и пассажиры вышли на улицу.

— До завтра! — произнёс Салливан.

— До завтра! — смеясь, сказала девушка. Неожиданно она поцеловала студента. — Потому что вместо того, чтобы думать о подготовке, я буду думать о тебе.

— Почему же?

— Хотя твоё отсутствие тоже будет мне немного мешать.

— Вот как?

— Спасибо за предложение, Салли, но я постараюсь справиться самостоятельно. К тому же твоё присутствие будет отвлекать меня от учебника.

Последний разговор Оливия Пеннингтон запомнила достаточно точно, чтобы проделать в памяти «воспроизведение наоборот». Получилась полнейшая бессмыслица, потому что, на самом деле, они говорили в обратном порядке.

— Спасибо за предложение, Салли, но я постараюсь справиться самостоятельно. К тому же твоё присутствие будет отвлекать меня от учебника.

— Вот как?

— Хотя твоё отсутствие тоже будет мне немного мешать.

— Почему же?

— Потому что вместо того, чтобы думать о подготовке, я буду думать о тебе. До завтра!

— До завтра!

Теперь Оливия стояла на остановке и держала в руках всё тот же снимок, полученный путём цифрового увеличения лица Салливана с общей студенческой фотографии.

— Извините, пожалуйста, вы не встречали этого молодого человека? — обратилась она к двум идущим навстречу девочкам-школьницам. Те взглянули на изображение незнакомого парня, после чего отрицательно покачали головами. Девушка догадывалась, что ей необходимо запастись терпением, потому что ждать немедленного результата было бы глупо.

Оливия пошла в направлении дома, где ещё до недавнего времени жил Салливан Траск, попутно спрашивая у прохожих, видели ли они человека со снимка. Но никто не ответил ей утвердительно. Кто-то пристально вглядывался в лицо неудачника и отрицательно качал головой, а кто-то, едва скользнув взглядом по фотографии, сразу же пожимал плечами и возвращался к прерванным делам.

Через полтора часа подобных расспросов девушка добралась до квартиры, где теперь обитал только Фрэнк Лекью. Оливия остановилась перед знакомой дверью и снова погрузилась в пучину воспоминаний.

Предлогом для её первого визита стала европейская литература девятнадцатого века. В расписании она мимоходом прочитала название данного предмета, а потом попросила Салли позаниматься вместе с ней по этому курсу, сочинив историю о том, что обратиться к нему порекомендовал мистер Уайтфилд (мир его праху). Тогда Оливия ещё ничего не знала о том, каким на самом деле был Салливан. Ей казалось, что своим присутствием она делает большое одолжение неудачнику. Как же она ошибалась!

Девушка как будто наблюдала за собой со стороны. Она видела, как другая Оливия Пеннингтон подходит и стучит в дверь. На ней потрясающая белая блузка, шикарная юбка, великолепный макияж, но внутри — пустота. И эту пустоту ей помог заполнить именно неудачник Салли, тот самый неуклюжий ботаник, над которым смеялся весь колледж.

«Прости меня, Салли», — прошептала Оливия и поспешила уйти. Некоторое время она шла, не видя перед собой дороги, пока не наткнулась на беседку, увитую плющом. Ту самую, где Салли впервые поцеловал её.

Оливия вошла под зелёный свод и опустилась на скамейку в форме полукруга. Девушка осторожно провела ладонью по её гладкой поверхности, вспомнив, как здесь, рядом с нею, сидел Салливан Траск. Она вызвала в памяти эпизод их взаимного молчания. Ещё никогда в жизни молчание не становилось для неё таким многозначительным, как в тот раз. Казалось, что между ними происходит обмен мыслями без слов. Настоящая телепатия!

«Во всём виновата только я!» — в данный момент Оливия Пеннингтон просто презирала себя.

Если бы только Салливан вернулся. Если бы она только могла рассчитывать, что с ним всё в порядке. Или почти всё… Если бы они вместе однажды снова пришли сюда, и она рассказала бы ему обо всём, что творится в её голове и в её сердце. На глазах у девушки заблестели слёзы. Она вытащила бумажный платок и утёрлась, но от этого желания плакать отнюдь не убавилось.

Сегодняшний сон был самым ужасным в её жизни. Она отчётливо помнила каждую деталь ночного кошмара. Такие сны запоминаются надолго, очень надолго. В пятом гробу лежала другая Оливия. Девушка почему-то подумала, что данный образ более всего походит на несуществующее воспоминание, а не на обыкновенный сон.

(Что произошло? А разве ты не помнишь?)

После смерти мамы пропажа Салливана стала для Оливии чем-то вроде нокаута судьбы.

«Во всём виновата только я!» — с горечью в голосе тихо повторила она.

Встреча с Салли расстроила Джимми Ханта. Мало того, что неудачник не назвал ему очередной номер удачной ячейки, так он ещё каким-то образом сумел узнать про дела плохого парня, связанные с Кэйном.

«А что, если ребята Кэйна следили за мной, и теперь они нашли пленника? — возникла тревожная мысль в голове Джимми. Но он тут же постарался отмести эту идею в сторону. — Нужно быть гораздо осторожнее. Никто не должен знать, куда делся Салливан Траск».