Дан Цалка - На пути в Халеб

— Мне бы хотелось получить небольшую сумму в качестве аванса.

— Для чего?

— Сломать стену между комнатами, купить диван поудобнее. Еще мне необходимы зимнее пальто и какие-то платья, а тебе — хотя бы один приличный костюм.

— Костюм мне не нужен, — возразил Циммер.

— И поедем вдвоем за границу.

— Никто не даст нам аванса и на четверть того, что ты тут перечислила, — улыбнулся он.

Он проснулся затемно. Перед уходом заглянул в детскую, единственную уютную комнату в их квартире. На улице слегка развиднелось, пахло туманом и влажной травой, низко лежали черные тучи, дул холодный ветер. В окнах домов напротив кое-где горел свет.

Он заехал за Яари, который уже поджидал его — красная косынка на шее, в руке охотничьи ружья в чехлах. Дороги в этот ранний час были пустынны, местами лежало на асфальте облако молочного тумана. Они остановились в Рамле, возле самого лучшего кафе по дороге на юг. Цибулькин, его хозяин, открывал свое заведение очень рано. Они вошли внутрь. В помещении, нагретом двумя керосиновыми печками, стояли столики под желтыми скатертями. Яари положил ружья рядом с собой и сидел, похлопывая ладонью по зеленым чехлам.

— Вряд ли у нас останется время для охоты, — заметил Циммер.

Хозяин принес кофейник, молоко и широкие чашки. Потом сходил еще раз и принес свежие булочки, сливочное масло и варенье. Минутку постоял, глядя на посетителей: вот они разливают по чашкам кофе, Яари обмакивает булочку, Циммер пьет, обхватив чашку обеими руками, вот они густо мажут хлеб вареньем.

— Вкусно? — спросил Цибулькин.

Они дружно закивали. Цибулькин был доволен, и едва заметная улыбка осветила его длинное лицо.

— Яйца?

— Мне не надо, — ответил Циммер.

— А мне два яйца всмятку, в рюмочке, — заказал Яари, ожидая, что Цибулькин узнает его, поскольку он всегда заказывал на завтрак одно и то же блюдо. Но хозяин не признал его, он ушел и затворил за собой дверь.

— Жарковато, — заметил Циммер.

— Погоди, я открою окно. — Яари проворно поднялся, залез на стул и открыл форточку. Циммер с удивлением и не без зависти смотрел на его легкие упругие движения.

Холодный сырой воздух ворвался в комнату.

— Выходит, это не диверсанты, проникающие к нам из-за границы? — сказал Циммер.

— Этот человек — слепой, — ответил Яари. — Пока я не отращу усы и не обрею голову, он меня не узнает.

— О чем ты?

— Не имеет значения, — отмахнулся Яари. — Это не те, что пересекают границу. Похоже, что все это сделано разными людьми. Тот же случай с гранатой, к примеру. Дело было ночью, весь взвод в спальных мешках. Караульный ничего не видел, никто не пострадал. Не исключено, что это случайность, но я считаю, что у тех людей не было никакого понятия о гранатах. Видел бы ты это место — открытое, ровное. А турист, который остался цел? Он их даже не разглядел в темноте. Сказал: вас много, а я один. Тогда кто-то из них рассмеялся и огрел его кнутом. Они убили десять верблюдов у племени аджарие. Нет, это не те, кто проникает из-за границы.

Цибулькин принес яйца и спросил, не надо ли чего еще, сыру, например.

— Я бываю здесь почти каждую неделю, а этот человек меня не помнит, — сказал Яари.

— Он никого не помнит. А что говорят у аджарие?

— Они говорят, что это дело рук твоих старых приятелей.

— Моих приятелей?

— Ямун.

— Ерунда. — Циммер не ожидал такого ответа. — Что за чушь! Ямун такого не сделают.

— Так говорят у аджарие.

— Глупости все это, поверь мне. Бедуины ведут себя осторожно и убивают туристов только в приключенческих романах.

— Не заводись, — сказал Яари. — Я о ямун ничего не знаю, вот об их женщинах кое-что слышал. Они и в самом деле так красивы?

— С такими женщинами наверняка приятно общаться.

— Могу себе представить, — начал было Яари, но, увидев, что его тон не находит отклика у Циммера, добавил: — Как бы то ни было — и тут я готов поспорить, — это не те, кто проникает к нам с другой стороны границы.

— В племени ямун всего-то человек сто, если не меньше. Жалкие остатки былого племени, несколько семей. С чего бы им вдруг безобразничать?

— А почему бы и нет? В Негеве скучно, а у них нрав дикий, — или я не прав?

— Дикие люди бесчинствуют на празднике, на пирушке, — сказал Циммер серым тоном немолодого уже человека. Он смотрел на товарища, который был моложе его всего на несколько лет, но не имел ни малейшего любопытства что-нибудь разузнать о ямун.

— Наверное, так оно и есть, — согласился Яари. — Главное, чтобы погода не изменилась, тогда мы сможем дня два-три поохотиться.

— Не знаю, дикий ли у них нрав, знаю только, что они понравились мне с первого взгляда, — сказал Циммер.

— Может, возьмем их на охоту? — предложил Яари.

— Я уже сколько лет там не был. Если хочешь, можно попробовать. Боюсь, как бы тебе не разочароваться. Вряд ли они сильны в охоте.

Яари зевал, несмотря на немалое количество выпитого кофе.

— Не спал ночью, — пояснил он.

— Возьми еще кофе.

— Нет, давай лучше уйдем из этого желтого заведения, а то я непременно засну, — сказал Яари и взял оба ружья.

Когда они уже сидели в машине, на пороге появился Цибулькин, помахал им рукой и прокричал:

— До свиданья, господин Циммер!

— До свиданья, Цибулькин, — прокричал в ответ Циммерман, располагаясь поудобнее в кресле и согревая дыханием руки.

По дороге они обогнали несколько тяжелых автоплатформ с танками. Их водители все как на подбор были большими и тучными. Проехали мимо играющих в карты с солдатами шоферов грузовиков. Большинство солдат спало, завернувшись в одеяла. Яари тоже задремал, а Циммер стал вспоминать о ямун и неожиданно понял, что память не хочет ему повиноваться. По обеим сторонам дороги чернели кусты, кланялись до земли под ветром деревца тамариска. Над низким горизонтом серело небо. Песок припорошил кусты, и листья стряхивали его, пытаясь высвободиться из плена. Глядя на кусты, казалось, что это деревья, которые почему-то съежились и превратились в крошечные лесные заросли, обиталище мелких зверьков и рептилий.

На легком склоне, ведущем к военному лагерю, шумело листвой высокое кривое фисташковое дерево, чьи ветви выходили из ствола толстыми, словно опухшие суставы, узлами. Циммеру припомнилось его розовое весеннее цветение. В мертвенно-белесом освещении трепетали кустики, знобко дрожа под порывами ветра.

— Весело, ничего не скажешь, — заметил Яари.

Лагерь частично уже был поставлен. Ряды танков и бронетранспортеров соседствовали с солдатскими палатками, большим шатром командования и кухней. Циммер внес вещи в палатку и пошел искать офицеров и знакомиться с экипажем своего танка. Солдаты загружали танк снарядами, прочищали жерла орудий, устанавливали аппараты связи, развешивали топоры, молотки, маскировочные сетки. Он помог артиллеристу своего танка Эли выверить прицел и настроить пулеметы и поехал с Яари выбирать место для стрельбища.