Антонио Табукки - Из сборника «Девушка в тюрбане»

За обедом мама веселилась, даже, пожалуй, чересчур. Равиоли вышли на славу, Нена даже попросила добавки, но маме, видно, не терпелось, чтобы мы поскорее закончили: она то и дело поглядывала на часы. В четверть второго мы встали из-за стола, мама быстренько свалила в мойку посуду и сказала: вымоем после, а теперь всем отдыхать, вы ведь тоже сегодня поднялись ни свет ни заря. Нена, как ни странно, и на этот раз не стала упираться, а мигом улеглась на диване в столовой. Мама по своему обыкновению закрыла ставни в гостиной и опустилась в кресло с платком на глазах. Я лег, не раздеваясь, поверх покрывала и стал ждать. В наступившей тишине я слышал, как бешено колотится мое сердце, и боялся, что его могут услышать в других комнатах. Должно быть, я задремал, но всего на несколько минут, потому что подскочил как ужаленный, когда часы пробили без четверти два; затаив дыхание, я вслушивался в каждый шорох. Наконец в гостиной скрипнуло кресло, и больше ни единого звука: наверно, мама очень старалась не шуметь. Несколько секунд простоял я в ожидании за ставнями, меня трясло — не от холода, разумеется, — пришлось даже стиснуть зубы, чтоб не стучали. Потом задняя дверь кухни тихонько отворилась, и мама вышла. Сначала я ее и не узнал: как странно, это была мама с фотографии на комоде, где она стоит под ручку с папой на фоне собора Святого Марка, а внизу написано: Венеция, 14 апреля 1942 . На ней было то же белое платье в крупный черный горох и туфли со смешными ремешками вокруг щиколоток, а на лице белая вуалетка. И еще жакет с голубой шелковой камелией на лацкане да сумочка из крокодиловой кожи. В руке мама очень бережно, как драгоценность, держала мужскую шляпу: я ее сразу узнал. Легкой, грациозной походкой, которую я прежде у нее не замечал, мама прошла меж лимонов до мощеной аллеи; со спины она показалась мне гораздо моложе, я вдруг понял, что Нена ходит точно так же, как она, — слегка раскачиваясь и поводя плечами. Она скрылась за углом дома, и теперь мне были слышны только ее шаги. Сердце готово было выскочить из груди, одежда прилипла к телу, и у меня даже мелькнула мысль, не накинуть ли халат, но в этот момент часы пробили два, и я уже не мог оторваться от подоконника. Чуть-чуть раздвинув створки ставен, чтобы лучше видеть, я ждал; казалось, что время тянется бесконечно: сколько же она там пробудет, почему так долго не возвращается? И тут мама появилась из-за угла; я смотрел, как она идет, высоко вскинув голову, смотря прямо перед собой каким-то отсутствующим взглядом, ну в точности как тетя Ивонна, и улыбается. Сумку она перекинула через плечо и от этого стала будто бы еще моложе. Вдруг она остановилась, достала из сумочки круглую пудреницу, нажала кнопку — крышка откинулась. Мама взяла пуховку и, глядя во внутреннее зеркальце, слегка попудрила щеки. Мне до боли захотелось окликнуть ее: мама, я здесь, но я не мог вымолвить ни одного слова. Только внезапно и совершенно явственно ощутил неповторимый аромат черники, который переполнял рот, щекотал ноздри, властно вторгался в комнату, в воздух, в окружающий меня мир.

Фольклорные песни и танцы (португ.).

Фольклорные песни типа частушек в ритме фламенко (португ.).

Костюм лодочников (португ.).

Незатейливые песенки (португ.).

Деледда, Грация (1871–1936) — итальянская писательница, лауреат Нобелевской премии (1926).

«Зорька» (португ.).

Перевод С. Шервинского и Н. Познякова

Рыбный суп с приправами.

Где угодно за пределами этого мира (англ.).

«Кавалеристы» (англ.).

«Желтая лента» (англ.).

«Конец» (англ.).

«Знойная Ева» (англ.).

«Испанский поцелуй» (англ.).

«Жизнь — больница, где каждый больной одержим желанием переменить койку. Один хотел бы лечиться у печки, другой же верит, что быстрее выздоровеет у окна» (франц.). — Здесь и далее цитируются стихотворения в прозе Бодлера «Где угодно за пределами этого мира», «Двойственная комната», «Полмира в волосах твоих» из сборника «Парижская хандра».

«Думаю, мне непременно будет хорошо там, где меня нет, и потому я то и дело вопрошаю свою душу: не переменить ли мне место».

«Душа моя, бедная застывшая душа, не перебраться ли нам в Лисабон? Там, должно быть, тепло, и ты бы ожила, как оживает ящерица на солнце. Этот город стоит у моря, говорят, он весь мраморный… Вот пейзаж в твоем вкусе — из света и камня, а еще из отражающей их воды!»

«Комната, похожая на видение».

«Позволь мне долго-долго вдыхать запах твоих волос».

Жаркое (португ.).

«Я злопамятна» (исп.).

Ассорти из фруктов с сахаром и лимонным соком или ликером.

Аварийный набор (англ.).

Аристократический район особняков (амер.).

«Маленькая Италия» (англ.).

Букв .: разгоняет мысли (итал.). Простенький музыкальный инструмент, распространенный на юге Италии; звук издает вибрирующая от прикосновения стальная пластина.

Персонаж оперы Дж. Верди «Риголетто», наемный убийца.

До свидания (исп.).

«Король забавляется» (франц.) — название драмы Гюго, ставшей основой либретто для оперы Верди «Риголетто».

Спасибо, мсье, до свидания (франц.).

Цветы — цветку (франц.).

Журнал, в котором в качестве кинокритиков начинали будущие режиссеры — представители направления «новой волны» во французском кино.

Ангелопулос, Теодорос (р. 1936) — греческий кинорежиссер.

Около казармы, у больших ворот, где фонарь качается уж который год, будем мы там друг друга ждать, под этим фонарем стоять, как встарь, Лили Марлен, как встарь, Лили Марлен (нем.).

Детские перевертыши. Лотреамон (франц.).

Вид тюри.

Тоска (португ.).

Выдающийся португальский поэт Фернандо Песоа (1888–1935) публиковался как под своим именем, так и под именами вымышленных им двойников, в числе которых — поэт Алваро ди Кампос и прозаик Бернардо Соарес. Каждый из гетеронимов Песоа обладал собственными биографией, мировоззрением, темпераментом, стилем. Основные темы творчества зрелого Песоа — расщепление «я», неразгаданность тайны мира, тоска по детству, поиски Абсолюта.