Татьяна Булатова - А другой мне не надо

Гольцов совершенно не разбирался во всех этих дисконтных программах, но, услышав, что можно приобрести три предмета по цене двух, тут же заинтересовался заманчивым предложением и с легкостью согласился на участие в акции. Заручившись поддержкой гипотетического покупателя, Луиза с неблагозвучной фамилией Тазикова сориентировалась мгновенно и уже через пару минут выложила перед Толей на подушечку из черного бархата сверкающую всеми цветами радуги улитку и приложила к ней изящную золотую цепочку венецианского плетения.

– В подарок? – поинтересовалась она у покупателя и ловко продела цепочку в специальное крепление на улитке.

– В подарок, – подтвердил Гольцов и добавил: – Жене.

– Ваша жена, – Луиза нацепила на себя самую обольстительную из известных ей улыбок, – счастливая женщина. Уверена, о таком мужчине, как вы, можно только мечтать. Хотите, примерю на себя, чтобы вы видели, как это смотрится на самом деле.

– Не надо! – испуганно замахал руками Анатолий, похолодевший при мысли о том, что предназначенное для Анны окажется на шее этой манерной куклы.

– Просто так было бы нагляднее, – стояла на своем продавец-консультант, а улитка, подвешенная на цепочку, раскачивалась в воздухе.

– Не надо, – уже сдержанно повторил Гольцов и попросил показать, что прилагается в подарок.

«Точно жлоб!» – утвердилась в своем предположении Луиза и небрежно выставила перед покупателем коробку с украшениями:

– Выбирайте!

Выбирать было не из чего. Перед Гольцовым предстали легковесные золотые кольца с мелкими поделочными камнями. Ни одно из них, он был в этом уверен, Аня бы на себя не надела. «Может, матери подарить?!» – задумался Анатолий: отказываться от дармового презента ему не хотелось. Но и эта шальная мысль быстро умчалась прочь, потому что выставленные украшения выглядели кустарно и дешево.

– Может быть, еще что-то предложите? – на всякий случай поинтересовался Гольцов и уставился на продавщицу.

– Это все, – недовольно буркнула продавщица, хотя хотелось сказать нечто совсем другое: «Ага! Как же! Бегу и падаю!»

– Тогда не надо, – отказался Анатолий, разочаровавшийся в самой идее подарка для Анны. Все равно настроение было испорчено. А в плохом настроении – это правило Аня озвучивала неоднократно – покупать что-либо, а особенно подарки, категорически запрещается, потому что мысль материальна и тот, кому дарят, обязательно этот негатив почувствует.

– А это? – Луиза сердито помахала перед носом Гольцова когда-то очень симпатичной улиточкой.

– И это не надо, – отказался Анатолий и направился к выходу, проклиная эту дуру Тазикову за загубленную мечту.

– А может, все-таки передумаете? – злобно выкрикнула ему вслед продавщица, мысленно попрощавшись с гарантированным процентом от продажи.

– Не передумаю, – не оборачиваясь, торжествующе объявил Гольцов и вырвался на волю с ощущением, что победил дракона: – Акция у них! Привыкли русского человека на халяву разводить! – возмутился он, словно забыв про то, что еще двадцать минут назад всерьез размышлял о том, куда определить дармовое колечко, даже родную маму вспомнил. В любом случае сюрприза не получилось. И Гольцов снова почувствовал себя виноватым: пообещал и не выполнил.

В растерянности от того, что никак не получалось преодолеть это дурацкое чувство вины, Анатолий спускался вниз по улице со странным ощущением, как будто разучился ходить. «Просто я отвык. Все время на машине», – успокаивал он сам себя и не верил в то, что говорит, потому что ходил много и подолгу, нарезая круги по центру Алынска с завидным упорством исследователя достопримечательностей родного города. Но сейчас его не радовали ни красота улиц, ни старые липы, растущие вдоль тротуаров, ни летние кафе, разместившиеся под ними, ни люди с хорошими светлыми лицами. «Это неправильно», – сначала зароптал Анатолий Иванович, а через минуту взбунтовался и дерзко бросил вызов то ли миру, то ли себе самому: «Да в конце-то концов! Что же я не могу своей жене подарок сделать? Из-за какой-то драной пигалицы с ее дурацкой акцией?!»

«Могу!» – перестал сомневаться Гольцов и завертел головой в поисках ювелирного магазина, где сбываются мечты. Результат не заставил себя долго ждать и замаячил перед глазами жаждущего жизнерадостной вывеской в розовом цвете: магазин назывался «Женское счастье».

«Или сейчас, или никогда!» – подбодрил себя Толя и решительно поднялся по ступенькам. Навстречу ему тотчас же бросилось загорелое до неприличия «женское счастье» с гламурной улыбкой на устах, грудью на подпорках и собранными в высокий хвост иссиня-черными волосами:

– Что-то интересует? – заворковала девушка и предложила ознакомиться с новой коллекцией: – Итальянский дизайн. Авторская работа. Все в единственном экземпляре. Стильно. Экстравагантно. Престижно. Вот, например, эта подвеска… Не хотите посмотреть поближе?

– Хочу, – уверенно заявил Гольцов и устремился вслед за валькирией – так он тут же окрестил продавщицу.

Каково же было изумление Анатолия Ивановича, когда обладательница привлекательных форм и гламурной улыбки выложила перед ним на витрину точную копию уже знакомой ему «авторской работы итальянского дизайнера, существующей исключительно в единственном варианте». Золотая улитка с раковиной из муранского стекла поприветствовала покупателя с черной бархатной подушечки, как старого знакомого, и, показалось Гольцову, даже «шевельнула» крошечными рожками.

– Где-то я уже это видел, – расплылся в улыбке Анатолий Иванович и лихо подмигнул статной валькирии.

– Уверяю вас: этого не может быть, – строго произнесла девушка и склонилась над витриной так, что Гольцову стало видно смуглое глубокое декольте.

– Могу поспорить, – уперся из принципа Анатолий и собрался было сослаться на их конкурентов, но не успел, потому что оказался сражен наповал неопровержимым аргументом.

– Подделка, – вынесла суровый приговор валькирия и кивнула в сторону расположенного выше ювелирного магазина, где правила бал глупая Луиза Тазикова. – Работают с китайцами, а выдают за Италию.

– Но ведь она точно такая же! – не поверил Гольцов.

– Уверяю вас: НЕ ТАКАЯ ЖЕ!

– А с виду…

– Только с виду. А на деле – дешевая бижутерия.

«Хорошо, не купил», – с облегчением вздохнул Анатолий Иванович, быстро поверивший в волшебную силы валькирии, и объявил:

– Беру.

– Каучук? Золото? – походя, поинтересовалась продавщица и «повела» покупателя за собой к другой витрине.

Гольцов выбрал каучук, валькирия похвалила выбор и внешне очень искренне похвалила за вкус. «Да, я такой», – снова с готовностью поверил ей Толя и, словно крыса на дудочку, послушно засеменил вслед за валькирией к кассе. Цена уже значения не имела, и улитка вместе с каучуковым шнурком была упакована в красную бархатную коробочку.