Галина Лифшиц - До свадьбы доживет

– Не продадите? – тут же подскочили соседи, завидев появление хозяев.

– Нет! – уверенно отказала Васька.

– Нам бы со старшими переговорить, девочка, – не поверили взрослые соседи.

Лиза умилилась, глядя со стороны на дочь. Какая сильная выросла. Друг и – хозяйка.

– Дочь все верно сказала. Ей тут господствовать. Тут столько наших поколений народилось. Зачем же продавать? Наоборот – отстраиваться будем, в порядок приводить, – объяснила она.

Наняли людей, принялись расчищать сад, поставили новый забор, на будущее лето наметили строительство нового дома в дальнем углу участка. Этот, старенький, решили оставить, как есть, только укрепить фундамент, сменить крышу и провести от колодца воду.

– Мам, пусть это будет мой домик, ладно? – воодушевилась Васька, – я тут буду спать, хозяйничать.

– Конечно, пусть! Тут и печка русская, ты готовить на ней научишься. Побелить ее надо только. А на окошках – смотри какие наличники! Шедевр. Просто сказка. Тут каждое бревнышко твоих прапрадедов помнит.

Вечерами они садились в машину и ехали на музыкальный фестиваль. Сюда люди приезжали издалека, своим ходом, долго шли пешком от электрички или автобусной остановки, а им что? Десять минут езды – и все дела. Главное – не забыть обрызгаться средством от комаров. И сиди себе на подстилочке, любуйся закатом, слушай музыку, подпевай.

В один из таких вечеров и состоялось приятное знакомство, обернувшееся для Лизы несказанным счастьем в личной жизни. И так все просто получилось, проще не придумаешь. Подошел человек и попросил разрешения присесть. И все! И дальше просто вместе музыку слушали, впечатлениями обменивались. Лиза и не старалась понравиться. Она в этом плане расслабилась настолько, что и в подсознании, видно, таких побуждений не возникало. Спокойно болтали, уходя, попрощались из вежливости. Уехали и забыли. У них главная тема была – дача, сад, забор, водопровод – наведение порядка. Еще утром на речку бежали, купались. Счастливы были простой нормальной человеческой жизнью и ничего лучшего не ждали. Через день опять поехали музыку слушать, а там он, их давешний собеседник. Рассмеялись. Тут уж пришлось познакомиться:

– Женя.

– Лиза.

– Василиса.

И тут уж, сведенные судьбой, стали говорить о себе, никак наговориться не могли. Женя работал на телевидении, на кабельном канале, оператором. Разведен. Дочка такая вот, как Васька. Жена не дает общаться, известное дело. Типа – нормальная ситуация, привычный расклад, пока самого не коснется. И тут уж – хоть волком вой. А жить надо. И хочется человеческой жизни. Чтоб с женой, ребенком, чтоб доверие было, чтоб предательства не ждать, ножа в спину.

Как же Лиза его понимала! Разве ей не хотелось того же? Мужа, доброго дома, доверия, чувства защищенности?

– Они даже похожи – моя и твоя, – тяжело вздохнул Женя, – как сестры похожи.

Так и начались их встречи. Женя тогда жил у дальних родственников на даче. Дом пустовал, вот ему и предложили в отпуске пожить. И он не отказался. Вот счастье-то! Вот стечение обстоятельств! Он до этого все по заграницам, Лиза с Васькой тоже. А тут – сошлось, просто чудо случилось. Как в сказке. Причем сказка с каждым днем оказывалась все более и более счастливой и доброй. Они виделись каждый день, Женя сам просил о встрече. Встречаясь, всегда дарил какой-нибудь милый пустячок и Лизе, и Ваське: мягкие игрушки, книжки, шоколадки. Ни к чему не обязывало, но трогало неимоверно.

– Вась, тебе как Женя? – интересовалась Лиза.

– Хороший, мам, – с готовностью отвечала дочь.

Она знала, как тяготилась мама одиночеством, и мечтала о чуде. Чудом считала она миг, когда в их жизни вдруг появится человек, который станет маме мужем, а ей, Ваське, папой. Васька удивлялась тому, что такие мечты, оказывается, сбываются. Значит – можно мечтать дальше?

А дальше получилось легко, просто и прекрасно: в конце лета, уже в Москве, Женя приехал к ним на Кудринскую и сделал Лизе предложение.

– Кольцо вручил! – хвасталась опьяненная счастьем Лизка, – И как только размер угадал? Прямо в самый раз колечко пришлось.

Конечно, она согласилась! Разве могло быть иначе? Свадьбу сыграли пышную, любая бы невеста позавидовала. Лиза не скупилась, все-таки первый раз замуж шла. Денег на их с Васькой счастье ей было не жаль. Их семья становилась полноценной. У них появлялся надежный защитник, друг, муж, отец. Лиза влюблялась в мужа с каждым днем все сильнее. Вспоминая прошлую жизнь, она радовалась, что пришлось ждать так долго: зато ведь дождалась того самого! Единственного.

И стали они жить-поживать да добра наживать. Лиза наживала гораздо больше добра, чем ее супруг. Ну и что? Он же не виноват, что ему такая жена досталась! Это же не повод для комплексов. И уж точно не ради ее заработка к ним тогда на фестивале подошел. Что там можно было распознать: серое старенькое одеялко, взятое из дедовского дома для подстилки, их с Васькой льняные сарафанчики и ситцевые косыночки, покрывавшие плечи (от комаров так защищались). Носы облупленные… Нет уж. В их с Женькой случае все получилось по-честному. А у кого больше денег – что считать, если все денежки все равно попадают в общий семейный котел?

Жили дружно, любовно, спокойно. Вместе ездили по выходным за покупками. И на дачу отправлялись при первой же возможности. Все у них было прекрасно. Валентина знала, что Лушка наведывается к тете Лизе, ходит с Васькой гулять, водит ту иногда в Парк Культуры, девочки звонят друг другу. Правда, у Василисы все меньше оставалось времени для простого общения: папа (она быстро стала называть отчима папой) водил ее в изостудию, на английский язык и в школу бальных танцев, чтобы время ее детства не проходило впустую.

Лизка похорошела и вся лучилась счастьем. От ее улыбки казалось, что вся квартира наполнилась солнышком.

– Лиз, рада тебя видеть, – искренне произнесла Тина, – это сколько ж мы не виделись-то?

– Ну, два года – точно, а то и больше, – уверенно отозвалась подруга.

– Ого! Ничего себе крестная Василисе досталась! Просто стыд, – вздохнула Тина.

– Ладно тебе. Жизнь такая, закрутила. Лушка тебя вполне замещала. Ведь звонит, забегает. Такой человек вырос у тебя, подруга! Совести у тебя нет – так убиваться! При такой-то дочери!

У Тины словно прояснилось что-то в голове, будто глаза стали лучше видеть.

– А ведь и правда! И правда – я словно в тумане живу! И про совесть забыла, – задумчиво проговорила она.

Лизка засмеялась.

– Ну, раз дошло до тебя, пошли-ка наверх, борщ есть.

И отправились они втроем: Тина в мятой пижаме, тапках, нечесаная-немытая, Лизка в кокетливом халатике и домашних туфельках на каблучках и Клава, пушистая, вычесанная и степенная, гордящаяся тем, что и ее пригласили в гости.