Ирина Аффи - Минск – Бейрут – неизвестность

В Минске за него переживали всей семьей, как за близкого человека. Но, чем больше проходило времени, тем чаще Анжела ловила себя на мысли, что никогда у неё не было еще настолько счастливых дней. Дней без усталости и спешки, без нужды. Она впервые почувствовала прелесть выходных с посещением выставок и парков. Нина, с которой они очень сдружились, шутила, что она ведёт размеренную жизнь молодой пенсионерки. Она запретила себе думать о том, что именно заставляет Ахмеда не спешить вернуться к ним, и где-то в глубине души смирилась с засевшей в подсознании мыслью «он не вернётся».

Но Ахмед вернулся через год ненадолго, объяснив ливанским близким это необходимостью переоформить документы о переносе второго года обучения на ещё более длительный срок, ввиду сложных личных обстоятельств. Приезд был внезапным и Анжелин отпуск не совпадал с ним. Как Ахмед не уговаривал её взять отгулы, им пришлось проводить его отдельно, но Имад был безумно счастлив тем, что ему разрешили побыть на летних каникулах с папой. Они поехали в Москву. Там, между оформлением документов и прочими делами, он показал сыну все достопримечательности. А после, с Анжелиного согласия, остался на недельку отдохнуть на даче Георгия, вместе с ним и его беременной невестой Ниной.

Верный и гостеприимный Георгий взял по этому поводу отпуск за свой счёт и был счастлив проводить тёплые летние вечера в компании лучшего друга, любимой женщины, которая была уже в положении, и дочки Инночки, жившей у него во время очередной маминой командировки. Что может быть приятней, особенно когда все дружат. Даже дети удивительно ладили между собой. Двенадцатилетний интеллигентный и домашний Имад, познакомившись с Инной, первый раз в жизни столкнулся с шестилетней девочкой, обладающей мальчишеской дерзостью и кукольной хрупкостью. Он с интересом изучал это чудо и ловил себя на ощущении, что она заражала его жизнелюбием и авантюризмом. Всегда флегматичный и вдумчивый, он начал лазать по крышам, воровать клубнику на соседнем огороде, хотя на своих грядках её было море.

«Но ведь так вкуснее!» – объясняла ему Инна. И это было правдой! Было гораздо вкуснее! Они уезжали кататься на велосипедах за сетку, огораживающую территорию дач в лесу, что было категорически запрещено. И даже купаться на озере. Она научила его делать секреты в земле – закапывать всё что хочешь в маленькую ямку, накрывать прозрачным стёклышком от разбитой бутылки очень плотно, засыпать и оставлять метку. Потом поменяться и искать по меткам секреты друг друга.

Когда шёл дождь, она носилась босиком по лужам, собирала дождевых червей в банку, чтобы напугать брезгливую соседку бабу Машу.

Он совершенно не успевал за ней. Она была сама жизнь!

Однажды Нина, расчёсывая её волосы после купания, сказала восхищенно:

– Какая же ты красивая! И эти волосы чудесные! Вот только коленки все ободраны и ноги исцарапаны. Так нельзя, Инночка, ты же женщина, береги себя!

Имад, присутствовавший при этом разговоре, был поражён совершенно. Она женщина?! Этот чумазый исцарапанный чертёнок превратится когда-нибудь в женщину? Нет, этого не может быть! Просто Нина старается подлизаться к дочке жениха. Он ещё раз взглянул на неё и, не сдержавшись, рассмеялся. Волосы с одной стороны расчесанные, с другой стояли дыбом. Худая, костлявая, наполовину в зелёнке, в какой-то майке и мальчишеских шортах. Женщина…

Нина обернулась, внимательно присмотрелась к Имаду.

– Смеёшься? Зря! Может, ещё сам в неё влюбишься потом.

Кто знал тогда, что эти слова станут пророческими…

Они прекрасно провели неделю вместе и на выходные ждали в гости Анжелу. По этому поводу на субботу были запланированы баня и шашлыки. А накануне вечером, пока Ниночка хлопотала на кухне и с детьми, мужчины устроили себе партию в шахматы на веранде.

– Как-то ты невесел накануне приезда Анжелы. – осторожно завёл разговор Георгий, уже на протяжении недели наблюдавший странности в их отношениях.

– Да ведь и она ко мне сильно не спешит. – грустно заметил Ахмед. – Ведь можно было взять отгулы или отпуск за свой счёт и побыть со мной эти несколько недель? Ты же смог!

Георгий молчал, понимая, что друг прав.

Он сам был почти влюблён в Анжелу, когда только познакомился с ней и, если бы она не была женщиной его друга, то кто знает, как бы всё сложилось. Но при всём очаровании внешней красоты и элегантности, он не знал более закрытого человека, чем она. Такая снежная королева с замороженным сердцем, хотя, возможно, во времена их молодости, до всех испытаний, выпавших на их долю, она была другой. Почти никогда Анжела не давала себе «слабинку» и была всегда на высоте. В шашлычных ли компаниях на дачах друзей или на крупных торжествах она говорила мало, но всегда к месту и с прекрасным чувством юмора. Знала меру во всем. Не позволяла себе ни ошибок, ни глупостей. Георгий всегда думал, что можно будет позавидовать тому, кто раскроет её сердце и уведёт её из мира правильных поступков в мир желаний и чувств. Потому что всё скопившееся за эти годы выплеснется на этого спасителя.

Но ведь когда-то она решилась родить ребёнка от Ахмеда, значит, была открыта и влюблена! И как его друга устраивает жизнь с оболочкой, почему он не стремиться проникнуть глубже, понять её, вернуть её прежнюю? Тем более что он уже попробовал эту глубину. Это как аквалангист, познавший всю красоту и богатство подводного мира, впоследствии перешедший на стиль плавания «собачкой» сугубо по поверхности. Это же невкусная жизнь!

Ахмед и сам понимал, что надо либо самому что-то менять, либо быть готовым к тому, что жизнь всё изменит. Жизнь – серьезная дама, с ней не отсидишься в тени. Или решай сам или молча принимай чужие решения. Да, Анжела изменилась, в ней явно назрела потребность в чем-то большем, вот только с ним или без него – он не знал. Тогда, когда он решил остаться отстроиться, она как будто сломалась, отдалилась. Он-то видел крайнюю необходимость этого и попросил её год подождать, а она почувствовала себя шестнадцатым пунктом его жизненной программы и перестала верить.

Надо бы бороться, может и есть шанс на успех. Но от него прежнего осталось очень мало. Он устал и очерствел за время всех этих несчастий. Он стал бояться своей чувственности и доброты как наиболее уязвимых сторон своей натуры. На войне «око за око, зуб за зуб» в порядке вещей, а вот доброта за доброту и откровенность за откровенность, это сомнительно. Скорее в глаз за доброту. Она приравнивается к глупости. Они дети войны!

Всю утончённость Анжелиной натуры он в глубине души стал считать блажью. Ему иногда казалось, что они несовместимо разные. Он, за год потерявший отца и брата, прошедший огонь, воду и медные трубы, и она… Ахмед даже не мог её охарактеризовать. Он вообще мало вдумывался в неё, принимая её саму и её верность как данность. И, конечно, можно было бы поговорить по душам, попытаться выяснить всё недосказанное, но зачем? Чтобы попробовать взаимно прогнуться, или даже, допустим, взаимно измениться – это уже невозможно в таком возрасте. Она не станет проще, он так и останется восточным человеком, достойным сыном своего отца, гордящимся своими достижениями. Да и стереотип отношений между мужчиной и женщиной на востоке совсем другой. Мужчина должен иметь авторитет, не должен уговаривать женщину быть рядом с собой, но при этом должен делать всё, чтобы ей было хорошо, чтобы она сама держалась его. Да и женщины другие. Они редко получают образование, зато являются академиками в ведении домашнего хозяйства, общении с мужчиной, воспитании детей – в хранении домашнего очага. И часто можно увидеть, как взрослый сын, входя в дом и здороваясь с мамой, благодарно целует ей руку. Не за великие и мудрые нравоучения, а за то, что пережила с ним каждый его шаг, готовила обеды на десять человек из десяти блюд, непременно учитывая интересы каждого, отказалась давно от покупок себе, экономя деньги, чтобы позволить им пощеголять. Родители всегда стараются воспитывать в детях чувство уважения к старшим на собственном примере в отношениях с бабушками и дедушками Научить ведь можно только тому, что сам умеешь, а поделиться только тем, что сам имеешь. И хотя раньше он и думать не мог о невестах, ненавязчиво попадавших в их дом мамиными стараниями, но на данном этапе своей жизни он хотел бы именно этого счастья.