Крас Алин - Проклятое Пророчество. Книга третья.

- Нет, ты не такая. Это мне хотелось бы предоставить тебе все самое лучшее, но здесь не столица, и многое, из привычного для тебя, недоступно.

- По сравнению с тем, что пришлось пережить в дороге, здесь есть все, о чем мечталось в пути. А как твои дела?

- Я договорился, чтобы завтра собрался Городской Совет, и было бы хорошо, чтобы ты сама подробно рассказала о том, что с тобой произошло. А еще нашел курьера, с которым передавал записку Александрэль. Курьер рассказал, что по прибытию в Асмерон, к нему подошел воин и уверенно заявил, что его направил Эдмунизэль забрать для него послание от сына. Этого воина он при встрече сумеет опознать.

- К сожалению, это нам ничего не дает, кроме понимания, что кто-то знал о том, что Эдмунизэль ждал от Александрэля сообщения. Круг таких лиц огромен, потому что это может быть любой эльф случайно услышавший разговор между Эдмунизэлем и кем-либо.

За разговором мы неспешно поели, расслабляясь после насыщенного дня. В конце ужина, с явным напряжением, не соответствующим сути задаваемого вопроса, Данирэль спросил:

- Я могу получить обещанный вчера поцелуй?

- Да, - ответила я, чувствуя подступающее смущение, волнение и предвкушение.

Он подхватил меня на руки и понес в комнату отдыха. Сев на диван со мной на коленях, он стал осторожно вынимать мою заколку, удерживавшую волосы. Я закрыла глаза в ожидании поцелуя, но его все не было. Пальцы Данирэля нежно заскользили по моей чувствительной коже, касаясь лба, носа, щек, ушей, губ, подбородка, шеи, груди. Это было так приятно, что я расслабилась, смущение ушло, сменившись чувством сладкой истомы. Оказывается, есть что-то и положительное в сверхчувствительности моей кожи.

Я настолько отдалась этим ощущениям, что даже не заметила, когда он снял с меня тунику и сбросил с себя рубашку. Его пальцы заменили губы и язык. Горячее дыхание, влажные поцелуи, посасывания и осторожные укусы проделали то же путь, что и пальцы, коснулись сосков, вызвав мучительное, напряженное желание чего-то большего, которое выразилось в моем протяжном стоне, после которого его ласки перестали быть нежными. В них появился голодный напор, обжигающая страсть, неистовость. Жаркий поцелуй смял мои губы, крепкие руки прижали к себе, и я, испытывая непреодолимое влечение, отозвалась ответными действиями. Скользнув ладонью по гладкой коже его головы, чуть сжала в пальцах кончик его уха, погладила заднюю поверхность крепкой шеи, пощупала широкие плечи, впилась пальцами в мышцы его груди, поражаясь и наслаждаясь их твердостью.

Его губы спустились ниже и, уткнувшись лицом мне в живот, он хрипло зашептал:

- Прекрасная моя... ненаглядная... долгожданная... желанная... единственная...

Он коснулся языком моего пупка, и... мое наваждение спало. Оказалось, что у меня это антиэрогенная зона и прикосновение к ней мне неприятны. Ну вот, как всегда, и здесь не обошлось без заморочек. Упершись руками в его плечи, я резко отстранилась, приобретая контроль над своим состоянием и сознанием. Он оказался очень чутким и сообразительным, сразу поняв, что произошло, тут же разжал свои объятья.

Быстро натянув на себя подобранную с пола тунику, я пробормотала:

- Э-э-э... я думаю, что нам пора расходиться и спать.

Он, расстроено посмотрел на меня и согласно кивнул.

Поднявшись в отведенную мне спальню, переодевшись в купленную ночную рубашку, забравшись в постель, я, наконец, расслабилась и задумалась о пережитом наваждении. Раньше, я и представить не могла, что ласки мужчины так приятны. Возможно, я зря так упорно избегала общения с мужчинами. Или так не всегда и не с каждым? Не найдя ответа, я незаметно уснула.

Утром за завтраком мои губы непроизвольно растягивались в довольной улыбке, когда я смотрела на Данирэля, и всегда встречала ответный взгляд, полный затаенного обожания и желания. Мне кажется, что похожим взглядом смотрит на мою мать отец. Неужели я встретила своего мужчину? И разве могут искренние, глубокие чувства возникнуть так быстро? Ладно, время покажет, а сейчас надо сосредоточиться на предстоящей встрече с членами Городского Совета.

Оказавшись перед отцом Данирэля, градосмотрителем Назирэлем и пятью Советниками, я с любопытством рассматривала их, а они меня. В процессе знакомства я поняла, что один из них отвечает за безопасность города. Второй - казначей, отвечающий и за сбор налогов. Третий - уважаемый всеми воин, учитель мечного боя. Четвертый и пятый - самые сильные маги города, один из которых Стихийник с Даром Земли и с Даром Воды, второй - маг Жизни с Целительским Даром, это единственная женщина в Совете.

На Городском Совете разрешили присутствовать и Данирэлю, который привел меня сюда.

Мой рассказ звучал так неправдоподобно, что в него с трудом можно было поверить, но, хвала небесам, здесь собрались эльфы с ментальным Даром, и они чувствовали, что во всех моих словах нет ни слова лжи. Все сказанное произвело на них неизгладимое впечатление, вызывая искреннее сочувствие мне и возмущенное недоумение по поводу действий напавших на меня эльфов. Они все наперебой стали предлагать мне любую помощь. Слушая их, я поняла, что, кажется, в этом городе нет явных сторонников расового неравенства. Но как говорит Еваниэль - 'доверяй, но проверяй', поэтому я попросила разрешения встретиться со всеми здесь проживающими лесными орками и их взрослыми детьми.

- Возможно, - постаралась я им объяснить свои мотивы, - что вашим оркам и полукровкам кто-то когда-то угрожал, оскорблял, но вы не знаете об этом. Потому, что они не жаловались или не придав этому значения, или посчитав, что жаловаться, значит проявить слабость, или побоявшись, что их обвинят в наговоре на эльфов.

Советники, поняв, что я собираюсь остаться в их городе на несколько дней, а не уехать в Асмерон, с уходящей туда завтра курьерской каретой, обрадовались.

- Хорошо, - согласился Назимэль, - мы поможем тебе, чем можем. Чтобы тебе не бегать по всему городу, мы пригласим их всех собраться здесь сегодня, после сиесты.

Оказавшиеся свободными несколько часов я, с согласия Данирэля, решила посвятить приведению в порядок его сада. Он попытался мне помочь, но, честно говоря, больше мешал, и я уговорила его посидеть в сторонке.

Без оглядки используя магию, резерв которой был сейчас уже практически полным, я, испытывая знакомый мне восторг вдохновения, перестала замечать время. Придав, высаженной по периметру сада, живой изгороди аккуратную форму, добилась, чтобы листва в ней стала крупнее и усилила контраст оттенков листьев. Собрала разбросанные по всему саду цветы в один большой многоярусный миксбордер и призвала их пышно зацвести и благоухать. Нескольким имеющимся плодовым деревьям проредила крону, сделав их стройными, и направила все соки дерева в оставшиеся плоды, наливающиеся нектаром прямо на глазах. Удалив из газона попавшие туда сорняки, в виде высоких или широколистных трав, заставила густо разрастись мелкотравью так, что газон стал казаться бархатным ковром. Вдоль вычищенных каменистых дорожек сформировала узенькие бордюры из мелких, красиво цветущих кустарничков. И только хотела перейти к реставрации круглой беседки, заросшей ягодными лианами, как меня прервал Данирэль, заключив в кольцо своих рук.