Крас Алин - Проклятое Пророчество. Книга третья.

Отступив на шаг, я тихо прикрыла дверь и вернулась в свою комнату. У меня нет оснований для ревности, убеждала я себя, этот мужчина не мой, он ничего мне не обещал, ничем не обязан. Но то, что он считает возможным, после слов о любви, в течение одной ночи, сменить двух женщин, больно разочаровывает. Хорошо, что это выяснилось так быстро. Потом было бы еще больнее. Но, как бы я себя не уговаривала, мне было плохо. Очень. Что же за злой рок преследует меня? Только вылезла из одной передряги, как тут же вляпалась в другую. Ладно, плакать буду потом, а сейчас надо уносить отсюда ноги.

Трясущимися руками, я собрала все свои, вновь приобретенные, вещи. Взяла сорок золотых, оставшихся после покупок. Оставила на застеленной кровати мешочек с явно лишними, сразу при получении отложенными, пятьюдесятью золотыми, и, что бы я сейчас ни испытывала к Данирэлю, он заслуживает от меня, хотя бы записки с благодарностью за спасение.

Данирэль, еще раз спасибо тебе за спасение моей жизни, оказанную помощь и гостеприимство. Я решила, что мне нет смысла задерживаться в Надмире, меня ждут срочные дела дома, поэтому воспользуюсь курьерской каретой.

Счастливо оставаться,

Алинаэль Асмерон.

Записку я тоже положила рядом с деньгами на кровать. Надев на плечи лямки рюкзака, тихо спустилась вниз. Порадовалась, что знаю, как открыть входную дверь, осторожно затворила ее за собой и двинулась к Северному входу в город.

Когда я до него добралась, начался рассвет. Постояв рядом со стражником в ожидании курьерской кареты, так удачно для меня, уходившей сегодня в Асмерон. Поболтала со стражником ни о чем, мысленно уговаривая себя не думать о Данирэле. Я получила полезный опыт. И все. Так происходит у большинства, и мои отчаянные чувства болезненного разочарования, задетого самолюбия и оскорбленной гордости, здесь неуместны.

Вскоре курьерская карета подъехала и погонщик, увидев мой останавливающий жест, осадил ящера. После переговоров с тремя воинами-курьерами, заплатив тридцать золотых за проезд, включающий в себя обеспечение меня питанием, я простилась со стражником, через силу улыбнувшись ему, и забралась в карету. Села на лавку прислонившись спиной к стенке и закрыв глаза, стараясь удержать слезы, чтобы не пугать своих попутчиков. Под мерное покачивание, притворилась спящей.

Путь домой оказался, насколько это возможно для меня, вполне благополучным. На коротких ночных привалах я спала в своем спальнике на земле, отыскивая место поровнее, с мягким мхом. Помогала утром и вечером в приготовлении еды. Днем, иногда, занимала место погонщика ящера, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.

Все трое мужчин проявляли ко мне чуткое внимание и заботу, стремясь помочь преодолеть тяготы пути. Не изводили меня разговорами и ухаживаниями, видя мое напряжение и стоящие в глазах слезы. Сочувствовали, объясняя себе мое состояние пережитым покушением на меня.

А вот в Асмероне, меня поджидали неприятные сюрпризы, заставившие на время забыть обо всех личных обидах.

ПОБЕГ В ЛАНГОС

Прибыв в Асмерон утром, я тепло поблагодарила воинов, вместе с которыми проделала длинный путь, и, простившись с ними, быстрым шагом отправилась в сторону своего дома. Наконец, я спрячусь в родных стенах. Буду зализывать раны. На это, у меня есть почти полтора месяца, прежде чем я, по договоренности, должна прибыть к Океану на строительство Эльгномора. Там, сейчас, уже вовсю, ведутся подготовительные работы по расчистке территории в границах города, разметке и мощению главных улиц, строительству временного жилья для строителей. Приблизительно в это же время, там же, предполагается моя встреча с возвращающимися из Гномьих Гор родителями, и из Орочей Степи Ивануэлью с ее семьей.

Первым, кого я встретила на улице, спеша домой, был Лазарэль, бывший, первый муж моей сестры. Увидев меня, он повел себя странно. Вначале, он шарахнулся в сторону, потом схватился за рукоять меча висящего на поясе, как будто хотел напасть на меня, но, опомнившись, сжал кулаки и, развернувшись, стремительно свернул на боковую улицу. У меня никогда с ним не было теплых отношений, но такая неконтролируемая, недружелюбная реакция была удивительной и пугающей.

Потом, мне встретилась Миланиэль, подруга Еваниэли, которая, увидев меня, в первый момент, зажала рот рукой, как будто удерживая крик, задрожала, а затем бросилась ко мне, стиснув в крепких объятиях. Обниматься? Да еще и на улице? Это так не по-эльфийски!

- Деточка моя дорогая, ты жива? - запричитала она. - А я-то исстрадалась! Ох, хорошо твоих родителей нет в городе, а то не знаю, что бы с ними было!

- Миланиэль, я жива, успокойся и объясни, что происходит? - растерянно спросила я, понимая, что о моих злоключениях здесь никто пока знать не может.

В это время, еще несколько прохожих остановились рядом, рассматривая меня во все глаза.

- Алинаэль, мы все считали, что ты погибла! Тебя убили орки! - с волнением воскликнула Миланиэль.

- Да почему вы все так решили? - ошеломленная услышанным, но стараясь держать себя в руках, терпеливо пыталась я докопаться до сути, наблюдая, как рядом собирается небольшая толпа зрителей с радостью или недоуменной озабоченностью на лицах.

- А как же еще можно было истолковать найденный на развилке дороги Древних твой фаэтон с разломанным сиденьем, с твоей разодранной одеждой в пятнах крови, с оборванными привязными ремнями для ящера?

- Кто это обнаружил? - уточнила я.

- Отряд охотников, возвращающийся домой с добычей.

- А почему вы решили, что это дело рук орков, а не хищников? - задумчиво спросила я.

- Да потому что в фаэтоне был найден обрубок орочего хвоста и прядь черных волос, - ответила Миланиэль.

- И что? Вы решили, что у меня хватило бы силы, умений, решительности и ловкости отрубить орку хвост? - иронично заметила я.

- Ну, когда речь идет о жизни и смерти, всякие чудеса случаются, - нашла объяснение Миланиэль.

- Ладно, Миланиэль, как видишь, со мной все в порядке. Спасибо за рассказ. Мне надо скорее бежать к Юфемаэли и Ариканэлю, чтобы успокоить их, - с досадой и тревогой за горячо мною любимых старших родственников, родителей Эдмунизэля, заспешила я.

- Как бежать? А рассказать, где ты была, и что случилось?! - с отчаянием воскликнула Миланиэль.

- Сегодня, перед закатом Красного солнца, в Королевском Парке, в Беседке, я расскажу всем, кто захочет прийти и послушать, все, что со мной произошло, - решительно сообщила я, срываясь на бег.

Около дома Юфемаэли, активировав сигнал посетителя, я с беспокойством думала о том, как уже немолодые эльфы могли перенести такую страшную новость обо мне.

Увидев, как Ариканэль, непохоже на себя, тяжело ступая, ссутулившись, идет к калитке, я, не дожидаясь, пока он подойдет, закричала: