Николай Мохов - Тёмная сторона бизнеса

— Куда мы пойдём? — Саша заразилась немецким энтузиазмом. И теперь ей хотелось движняка. Костик задумчиво запихивает пачки красного Бонда. Наконец-то нормальные сигареты. Последнюю неделю мы баловали себя страшной Примой. И это самое противное, что приходилось курить. К губам прилипали табак и бумага. Костю это радовало — экзотика, а меня раздражало.

— Сегодня жарко, пойдём в лес. В шалаш, — в этот раз, когда немец приехал, мы ударились с ним в ностальгию. Вспомнили, как в детстве сооружали шалаши, а потом устраивали войнушку. Закидывали друг друга гранатами (то есть шишками) и добивали мечами (то есть палками). На волне этих воспоминаний мы и построили в лесу шалаш и даже соорудили внутри подобие скамейки.

Я поджигаю хвою — у нас пикник. Костёр. Пиво, «Кириешки». А чего ещё надо? Сашка разлеглась ленивой кошкой на подстилке. Сука. Конфликт мозга с хуем приводит к тому, что первую бутылку я выпиваю за один подход. На вторую уходит минута. Теперь третья. Наконец-то отрубаюсь. Сквозь пьяный туман я слышу диалоги из какого-то фильма. Спустя много лет я узнаю, что этот фильм и правда был снят. Американцами. Через несколько лет после нашего пикника.

Под звуки ещё неснятого фильма я смотрю на Сашу с Костиком. Наша кошечка деликатно выпила всего одну бутылку — ей хочется соблазнить Костю, и поэтому она не напивается. Но Костя не думает соблазняться — в Германии его ждёт своя зазноба, а в России только одно желание: набраться местного колорита. Впитать его в себя, чтобы было чего везти на родину фашистов. А может, он просто туп и не замечает Сашиных поползновений? Какой-то дебильный любовный треугольник. Злоба ситуацией толкает меня к подвигам:

— Пошли купаться, — я еле ворочаю языком, но моё намерение непоколебимо.

— Но у меня нет купальника, — мурлычет кошечка.

— Не ебёт. Будем голыми купаться, — я тащу всех на холодный и безлюдный пляж. Злобно сбрасываю одежду. Мерзкая дешёвая синтетическая майка в катышках от постоянной стирки. Дешёвые джинсы. Вонючие кеды и дырявые носки. И наконец узкие неудобные трусы. Мой хуй стоит колом, и я надеюсь, что хотя бы холодная вода снимет напряжение, с которым так и не смог справиться алкоголь.

— У меня нет никого. Давайте у меня посидим, — предлагает Сашка, пока я напяливаю одежду. Водные процедуры не помогают. Хуй продолжает диктовать свои условия. Мозг на изнасилование добра не даёт. А кошечка после купания выглядит ещё сексуальнее.

— Мне надо пссссать, — с трудом формулирую я и отхожу в лес.

Хоть подрочить, что ли? Ни хера не выходит. Не могу кончить. Я замечаю, что за мной подглядывает Сашка. Уже всё равно. И мозг, и хуй просто сдаются. Ёбаный стыд, ни трахнуть, ни подрочить, ни кончить. Ненавижу. Злоба на самого себя проходит волной сквозь тело, а потом отпускает, и я наконец-то забываюсь сном. На Сашиной кровати. Дошли-таки до её дома.

Первое, что я вижу, открыв глаза — Тилль Швайгер. Солист этого ублюдочного Rammstein. Его фото прилеплено на потолке Сашиной комнаты. Я смотрю на него с ненавистью. Вот бы взгляд мог испепелять, я бы тебя сейчас сжёг. Чёртовы немцы. Фашики недобитые. Как я вас всех люблю.

— Привет! Алконавт, вставай! — передо мной Маринка. Она уже давно перешла у меня из объекта для сексуальных фантазий в ранг боевой подруги.

— А ты чего здесь делаешь?

— Так мы приехали с Димой, вот пришли Сашку позвать. Хотим шашлыки жарить, водку пить, — Марина поменяла мерзкого мажорчика Илью на довольно приятного и тихого, но тоже еврейчика, — Диму. Дима был интеллигентен, из состоятельной семьи и спокойно принимал Маринины загоны. С учётом его смазливости и обаяния, не было для Марины лучшей партии.

— Значит, будем водку пить! — я злобно радуюсь. Залить себя алкоголем, да так, чтобы не стояло. Чтобы не помнить эту сучку Сашку.

— Костя, Саша, вы тоже идёте?

— Конечно, — и мы весело шагаем в сторону Диминой дачи. Я кидаю хохмы и рассказываю анекдоты. После смерти отца я знаю тысячу анекдотов. Как-то мы гуляли вдвоём с Сашей, и я травил байки на протяжении нескольких часов. Не останавливаясь. Если бы девушки давали за знание смешных историй, то я бы точно получил свою награду и не мучился сейчас от внутреннего конфликта.

«ЕЛИ МЯСО МУЖИКИ, ПИВОМ ЗАПИВАЛИ…» — в магнитофоне у Димы на даче — «Король и Шут». Одну и ту же кассету мы гоняем по кругу.

— Пить будешь? — друзья Димы стараются пить по-взрослому. Поэтому мы сидим внутри дома. На столе засаленные карты смешались с бычками.

— Конечно, буду.

— А куда тебе налить?

— Так вот же кружка.

— А не много?

— А ты не жалей!

Я залпом выпиваю кружку водки. Закуриваю паршивый Альянс и через полчаса иду блевать. Наконец-то не стоит хуй…

Тусовался я у Димы целую неделю. Часа в четыре дня мы начинали бухать и играть в Тысячу. Заодно и жарились шашлыки. Откуда брались деньги, было неизвестно. Потому что каждый день пропивались вроде как последние. Однако на следующий день снова появлялись средства на продолжение банкета. При этом компания также росла. К концу веселья уже не то что сам Дима не узнавал людей, которые бухают на его даче, но и народ, который бухал, тоже не знал — а собственно, у кого он сидит. Правда, на нашем столе появлялся самогон. А из конопли готовили всё, что из неё можно было приготовить. Манага, жарёха, беломорины и, естественно, полюбившийся бурбулятор...

У меня было несколько дней для того, чтобы передохнуть от этого праздника жизни. Я свалил на второй этаж для чтения книжек. Двигаться категорически не хотелось. Однако неутомимый немец снова выковырял меня. Я шибко не сопротивлялся: нагрянули родственники и заняли дом.

И вот теперь мы голодные и ошалевшие пытались решить сложную задачку по покупке бутылки водки. Эта задачка действительно была очень сложной, так как недавно прошла адская проверка местных торговых точек на предмет продажи бухла несовершеннолетним. В результате все были оштрафованы, а продавцы — напуганы.

Пришлось задействовать дальних родственников. А именно — жениха то ли двоюродной, то ли троюродной сестры Костика. На огонёк мы решили позвать девчонок. Первую Костину любовь Аню. Ну и Сашу. В качестве наживки для дам были заказаны две бутылки «Миллера». Из-за гламурного пива возникла брешь в бюджете.

— Нам бы поесть. Или хотя бы чего-нибудь попить, — я задумчиво подсчитывал наш остаток.

— И что мы можем купить? — спросил Костя.

— Мы можем купить лимонад «Колокольчик». И булку хлеба. Пожарим, — в стиле телеграфа выдал я. Организация этой пьянки отнимала время, силы и последние деньги.

До берега вместе с девушками мы добрались глубокой ночью. Кое-как собрав костёр, мы с Костей приступили к выпивке.