Владимир Юрков - Покупательские приколы

Зато ее дочь, крепко держа в руках два маленьких пакетика с орешками, звонко выкрикнула:

— Придем-придем! — И засмеялась.

Бедный ребенок! Не понимает, что тут самое время заплакать.

Детство потому и называется «золотым», что ребенок не осознает всю горечь жизненных страдания. Мир воспринимается как игра. Радость — игра, но и страдания — тоже игра и кажется скажешь «чурики» и страдания закончатся. Ах, насколько это не соответствует реальности.

Мы выросли из советского нищенства, когда нам покупали конфеты поштучно, не для того, чтобы мы не толстели, а потому, что у родителей не было денег. Мать сорок пять лет вспоминает, как она заплатила за мой велосипед целых сорок восемь рублей, взяв деньги из отложенных на сапоги, которые стоили сто тридцать. А танк за семь рублей, купленный мне на «первый раз в первый класс» стал в нашей семье притчей во языцех.

Мы свято верили, что наши дети, а уж, тем более, внуки будут жить намного лучше… но мы ошибались… и как жестоко!

Все это повторяется год за годом, поколение за поколением и нет конца беспросветной российской бедности.

Не знаю почему, но, проходя мимо аптеки на Большой Академической улице, я обратил внимание на два припаркованных, напротив нее, автомобиля. Старенькая непонятного цвета, который в народе испокон веков называется «серо-буро-малиновым», а на сервисе «баклажан», Жигули-пятерка и, ненамного моложе ее, Тойота-королла, бывшая в молодости серебристым металликом, а ныне — просто серенькая. Глядя на них, мне вспомнилась фраза Ильфа-Петрова: «Гомер, Мильтон и Паниковский». Вот, подумал я, Мильтон и Паниковский уже здесь, не хватает только Гомера. Было бы, конечно, здорово, если бы к ним, третьим, пристроился бы какой-нибудь Майбах, Мазерати или Бентли. Можно было бы сделать фото с таким названием. Но, как назло, ничего подходящего на дороге не предвиделось, я, повертел головой, постоял немного и, плюнув на это глупое занятие, пошел в аптеку.

В аптеке можно сказать никого не было, если не считать одного, средних лет, мужчины, очень встревоженного вида, который о чем-то активно, но негромко, беседовал с аптекаршей. Я встал за ним и стал ждать. Аптекарша ушла куда-то вглубь и исчезла там, как я понял, надолго. Мне прискучило ее ждать, я вздохнул, потер шею и направился к выходу, но слова, стоящего перед окошком выдачи, мужчины остановили меня.

— Не волнуйтесь, она сейчас придет! Не уходите… Мне неудобно, что я создал вам неудобства, но…

— Да и пес с ним — не дав ему договорить, ответил я, — зайду в следующий раз. Мне — не к спеху.

Тут он обернулся ко мне с такой озабоченной миной, что я волей-неволей остановился и продолжил свою речь:

— Понимаете, по закону, они обязаны иметь аналоги зарубежных лекарств. Вот пускай ищут.

— И зачем это?

— Как зачем? Зачем переплачивать! Наши дешевле!

Тут меня проняло. На вид вроде бы как солидный, франтоватый, можно было бы даже предположить, что преуспевающий, человек, а несет такую ахинею. Может и впрямь нищеброд, а может гнусный жадюга. И то, и другое — гадко. Поскольку из-за него не только я не дождусь своего слабительного, но и молоденькая аптекарша (кстати весьма привлекательной внешности) собьется с ног. За это я решил подзадорить его.

— Эта-а-а, не ваш Жигуленок стоит там у входа — задал я вопрос.

— Да ну, что вы! Моя — Тойота.

— Я проходил мимо и видел Пятерку. У нее там лампочки горят, пока вы здесь стоите — аккумулятор сядет — не уехать потом.

— Я же вам сказал! Нет не моя…

— Хорошая машина, удобная, просторная и, главное, дешевая! — я постарался поднадавить на слово «дешевая».

— Да что вы! Не приведи Господь!

— Во как! Значит русские Жигули — не приведи Господь, а русские лекарства — давай-давай! Интересная у вас логика, молодой человек.

Мужчина замялся. По-моему, до него дошло, что этот разговор о Пятерке и о невыключенных габаритах я завел не по старческой глупости, а с подвохом. И он, дурак, на это повелся. Не зная, что вразумительно ответить мне, он замялся и замычал:

— Ну-у-у-у-у…

— А я скажу — все очень просто. В кармане ветер, но показуха превыше всего. На машину сбагрит последний грош, ведь она всем видна, а собственное здоровье — черт бы с ним, его никто не видит. Можно похуже, да подешевле, потому что за лекарства платить и платить. Может месяц, может год. А может и всю жизнь. Как было сказано в знаменитой «Бриллиантовой руке»: «Всю жизнь на лекарства работать будешь». Российская бедность не сменилась за полвека. Денег на лекарства, что у жителей СССР, что у жителей России, не хватает.

В мою юность, со мною в институте, учился сын уборщицы с позорным окладом в 80 рублей, и она купила ему джинсы за триста рублей, чтобы сын ее не был хуже нас — остальных.

Он выслушал мою отповедь с ошалелым лицом. По всему чувствовалось, что такого он не ожидал. Ведь и заговорил-то он только лишь для того, чтобы в моем лице найти поддержку. Чтобы мы в два голоса требовали дешевых дженериков, поскольку хоровое пение лучше слушается. А получилось как-то наоборот. Ни какой поддержки — одни насмешки…

Решив поскорее от меня избавиться, он повернулся к окошечку и сказал в пространство:

— Ваше дело… как хотите…

— А вы знаете, что произошло с сыном уборщицы? — продолжил свою тему я.

В ответ раздалось какое-то неопределенное звучание, которое можно было расценить, и как да, и как нет. То, что он не огрызался, говорило о том, что ему хочется узнать, но разговаривать со мною он уже не желает.

— Его отчислили с третьего курса за неуспеваемость… и знаете почему — сказал я уже на полпути к двери — Голодное брюхо к ученью глухо! — громогласно произнес я и открыл дверь.

Меня встретило яркое летнее солнце, светившее, слава богу, не в глаза. Поэтому я увидел, что Жигуленок уехал, зато на его место встал Гелентваген.

— Ну, вот — подумал я — в этой жизни вечно нет кворума. То Гомера не хватает, то Паниковский сбежал!

Тьфу!

Очки, тогда делались только из стекла. Первые пластиковые очки я увидел в 1985 году, чему посвящен рассказ «1985 г. Лева Аджиашвили, пластиковые очки и книжка из «Березки»

Эту кличку я, впоследствии, перенес на все подобные названия, включая и знаменитый московский театр.

Помните: знаменитый «Сильвестр с Талоном».

Подразумевается самая дешевая в стране машина — ВАЗ 2104.

Удивительно, но факт — бедняцкие магазины, типа, Дикси или Магнит, которые в Москве выглядят, мягко говоря, совсем скромно, в провинции представляют собой супермаркеты, если не европейского, то во всяком случае, довольно высокого уровня.