Вирджиния Эндрюс - Сад теней

— И что бы это сейчас тебе дало?

— Тебе все равно этого не понять, — бросил он, развернулся и, не став продолжать разговор, вышел из комнаты.

Я удивилась, что он рано вернулся домой в день рождения Кристофера, чтобы самому побывать на празднике. Он, разумеется, мог бы и не прийти на праздник, даже если это и обидело бы его отца. Меня поразило то, как он смотрел на Алисию, когда взгляд упал на нее в зале, где она забавляла детей, приехавших со всей округи.

На ней было одно из тех широких платьев, которое делало ее похожей скорее на мальчика, чем на девушку, хотя она и не надевала никакого корсета, чтобы убрать изящную грудь, выступавшую под тонким материалом. Она заколола волосы и надела две нитки крупного жемчуга. На вечеринке в окружении гостей она, казалось, сияла и вновь ожила. Она снова была такой, как в первый день своего приезда в Фоксворт Холл. Даже Гарланд, казалось, ожил: усталость на его лице исчезла.

Смех Алисии раздавался по всей комнате. Дети были очарованы ее теплотой и нарядным блеском. Они, буквально, ходили за ней по пятам, стремясь обратить на себя ее внимание. Впереди всех стояли два наших мальчика и по слогам распевали ее имя. Малькольм стоял неподвижно, словно статуя, и наблюдал за ней. Я ожидала увидеть в его взгляде обычную усмешку или ненависть, но вместо этого я, к удивлению своему, обнаружила мягкий и нежный взгляд в его глазах. Казалось, он был похож на тех детей, что вились около нее.

Что-то пугающее и безумное пробудилось в моем сердце. Он смотрел на нее тем вожделенным взглядом, которым мужчина смотрит на обожаемую им женщину. Страсть вопреки моим ожиданиям не потухла. Она дремала, спала в нем, словно огромный медведь в ожидании весны. Красота Алисии была подобна этой весне, она искушала его, будила в нем глубокие чувства и притягивала к себе снова и снова.

Я почувствовала это по тому, как он обращался к ней во время разговора. Я увидела это в его глазах, которые неотступно следили за ней, когда она проходила по залу, отдавая свои распоряжения по ходу вечера. Ему нравилось сидеть в кресле, попивая чай, и наблюдать за Алисией весь вечер.

Спустя некоторое время после окончания вечера и отъезда гостей Малькольм продолжал сидеть в фойе и наблюдал за тем, как Алисия руководит уборкой. Гар-ланд, уставший от хлопот, отправился в спальню. Я пошла купать детей и укладывать их в постель.

Алисия объявила, что также пойдет спать в лебединую комнату и перед сном прочитает хорошую книжку.

— Не правда ли, вечер был чудесным? — спросила она меня.

— Детям очень понравилось, — ответила я. — Но сомневаюсь, что трехлетний ребенок может оценить такое торжество.

— Оливия, ты порой рассуждаешь, как Малькольм, — вздохнула она.

Мне было жаль, что рядом не оказался Малькольм, которому приятно было бы услышать эти слова.

Я проследила за тем, как она поднялась по винтовой лестнице, а затем собрала свое рукоделие и отправилась в спальню. Я не смогла подняться следом за Алисией, так как слуги расспрашивали меня, куда убрать хрусталь, а миссис Уилсон хотела уточнить меню на завтра.

О том, что произошло наверху, позже рассказала мне сама Алисия, но вначале с ней случилась истерика, и было трудно понять, что же стряслось на самом деле.

Я поднималась по лестнице, когда услышала крики. Затем я услышала грохот за стенами лебединой комнаты. Взбежала по лестнице, пробежала по коридору и, подойдя к дверям комнаты, увидела, что Гарланд валяется на полу, а руки его судорожно цепляются за ночной халат.

Алисия лежала, растянувшись на кровати, ее ночная сорочка была разорвана от правого плеча и до пояса, грудь была ничем не прикрыта. Малькольм стоял над рухнувшим отцом, его руки были сжаты в кулаки, глаза вылезли из орбит, лицо было свекольного цвета. На правой щеке у него был глубокий шрам.

— Что случилось? — закричала я.

— Быстро вызови врача, — приказал Малькольм, к нему вернулась прежняя уверенность в себе, когда он увидел меня.

Я посмотрела на Алисию, которая теперь истерически рыдала и пыталась прикрыться разорванной ночной сорочкой. Гарланд не шевелился, я побежала к ближайшему телефону, который находился в трофейной комнате, и вызвала доктора Брэкстена.

Когда он приехал, Малькольм вытащил тело Гарлан-да в его собственную спальню и уложил на кровати. Алисия, надев халат поверх разорванной сорочки, наклонилась над Гарландом, рыдая и не отпуская его покалеченную руку.

— Что случилось? — спросил доктор Брэкстен, подбежав к кровати.

Малькольм посмотрел сначала на меня, затем на Алисию, а лишь затем ответил.

— У него был приступ, и отец стал громко кричать. Когда я вошел, он уже был без сознания, — объяснил он.

Доктор приложил стетоскоп к груди Гарланда, прослушал биение сердца и печально произнес:

Должно быть, у него произошел сердечный приступ. Очень жаль, но я ничего не могу поделать. Алисия закричала и бросилась к телу Гарланда.

Нет! Нет! Нет! — закричала она. — Не может быть! Мы только что отметили день рождения нашего сына. Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, Гарланд, проснись! Покажи им, что ты не умер! Гарланд! Гарланд!

От ее рыданий и стонов дрожала кровать. Малькольм развернулся и вышел Он даже не взглянул на меня.

Я позвоню в похоронное бюро, — мягко произнес доктор Брэкстен Он взглянул на Алисию.

Лучше, чтобы они поскорее приехали сюда. Да, разумеется, — согласилась я. Он был у меня несколько недель назад, — объяснил доктор Брэкстен, — и я откровенно признался тогда, что не в восторге от его сердца, но он заставил меня поклясться, что я никому не скажу об этом, особенно, Алисии Он был такой человек.

Да, — согласилась я, понимая мотивы Гарланда. Он никогда не хотел признавать свой возраст. Он всегда старался превратить жизнь Алисии в розовый сад С ней все в порядке? Я дам ей какое-нибудь снотворное.

Я подошла к Алисии и, поколебавшись, обняла ее. Алисия, доктор Брэкстен хочет знать, не нужно ли тебе успокоительное?

Она покачала головой и затем оторвалась от Гарлан-ца У нее был отсутствующий взгляд, она осматривала комнату словно в бреду Доктор подошел к ней.

— Вам лучше сейчас вернуться к себе в спальню. Сон — лучшее лекарство в таком горе.

Она кивнула и позволила ему поднять ее с пола. Когда он проводил ее до дверей, она обернулась, посмотрела на тело Гарланда и вновь начала истерически плакать. Я пошла за ними и закрыла за собой дверь.

Малькольма нигде не было видно. Он уединился в какой-то дальней комнате, но это меня в тот момент не интересовало. Вместе с доктором мы отвели Алисию в лебединую комнату. Алисия разрешила уложить себя в постель, как маленького ребенка.

— Вам необходимо побыть с ней немного, — сказал он мне.