Алексей Слаповский - Они

— Ладно, извини, — сказал он Лиле. — Я по делам.

Килилу было очень хорошо. Он чувствовал себя хозяином и в этом доме, и во всем дачном поселке, где можно было пройти подряд несколько улиц и не встретить ни одного человека. Сегодня с утра пораньше он отправился на пруд с удочками, найденными в разных местах, среди них были и очень хорошие, с красивыми поплавками, с катушками для наматывания лески. Килил раньше никогда не ловил рыбу, поэтому действовал наугад. Накопал на берегу червей, ловил и на них, и на хлебные катышки, и на кусочки колбасы. Сначала торопился, дергал, как только шевельнется поплавок, потом понял, что надо чуть выждать, дать зацепиться рыбе — и вот уже первый карась затрепыхался, засверкал золотом, вылетая из воды, заплясал на траве; Килил упал на него животом, боясь упустить, потом рассмотрел, аккуратно снял с крючка, только слегка повредив рыбешке губу, и отпустил: «Плыви за то, что ты первая! А губа заживет!» Но последующих уже не отпускал, предназначив их на уху. А может, хватит и пожарить. Это были всё караси, и все одинаковые, в ладонь Килила. А один раз попалась рыбина покрупнее, с чешуей посветлей, чем у карася. Наверное, плотва, подумал Килил. Или, может, какой-нибудь карп. Интересно, а щуки водятся тут?

Он так увлекся, что не заметил, как подошли трое мальчишек. Один возраста Килила, двое помладше. У старшего всклокоченные волосы были окрашены в фиолетово-розовый цвет, Килил видел такую окраску в Москве у некоторых старушек.

— Дачник, что ль? — спросил крашеный.

— Угу, — сказал Килил.

— Ловится? — спросил крашеный, хотя и так было видно, что ловится: в стеклянной банке, в воде, теснилось несколько рыбешек.

— Так себе, — сказал Килил, не желая преувеличивать свою удачу.

Голос старшего был мирным и спокойным, но Килил этому не верил.

— Между прочим, это наш пруд! — сказал один из младших, худой, с очень грязными ногами в драных кроссовках.

Второй младший, с круглой головой, молчал и обеими руками то и дело вытирал нос, из которого беспрестанно текло.

Килил не стал спорить:

— Само собой, ваш, — сказал он.

— Налог надо платить. Сто рублей! — заявил младший в кроссовках.

Килил промолчал. Знает он эти штуки. Ясно, что сто рублей они получить не надеются, это только так говорится, чтобы задраться.

— Ты чего, глухой? — спросил крашеный. — Сто рублей налог, ты понял?

— У меня нет.

— Тогда иди отсюда! — крикнул младший в кроссовках и пнул ногой по банке.

Она покатилась вниз и булькнула в воду, две рыбешки остались трепыхаться на берегу, остальные исчезли в воде вместе с банкой.

И это Килил тоже понял. Задирается не старший, а тот, кто помладше. Для того, чтобы Килил, к примеру, стукнул младшего или крикнул на него. Тут же старший начнет возмущаться: полез большой на маленького, справился! И это будет достаточной причиной для нападения.

В другое время и в другом месте Килил повел бы себя по-другому, но сейчас надо быть осторожным. Слишком ему тут нравится. Он всего лишь робкий дачник, он смотает удочки и уйдет.

И Килил начал сматывать удочки.

— И убочки баши! — заявил вдруг круглоголовый, еле выговаривая слова сквозь забитый нос. — Вон эти бве точно твои, Вить!

— И правда! — обрадовался крашеный Витя. — А я думал, куда делись? Воруем удочки, дачник?

— Ничего я не ворую, — сказал Килил. — Это отцовы удочки. Он сейчас на машине подъедет.

Мальчишки оглянулись.

Килил хотел пройти мимо них, но крашеный ухватился за удочки.

— Куда? Отдавай, тебе говорят!

Килил некоторое время смотрел на него. Глаза крашеного были наглыми и веселыми. Он был не один, он был у себя дома, правда была на его стороне. Килил бросил удочки на землю.

— Подавись!

И пошел прочь.

Но мальчишки не хотели так просто прекратить забаву.

— Вить, он обзывается! — обратил внимание крашеного сопливый.

Но тот и сам уже шел за Килилом, говоря:

— Ты постой. Че это ты так? Подавись! Ты че, недоволен, что ли?

— Доволен, доволен, — сказал Килил, не оборачиваясь.

— Нет, ты недоволен! А сейчас ты будешь доволен!

Крашеный не стал больше доискиваться поводов для драки, он просто подскочил к Килилу, намереваясь смазать его кулаком по затылку.

Килил отпрыгнул в сторону. Он уже успел присмотреть суковатую палку длиной в метр и в руку толщиной. Схватил ее, поднял.

Трое остановились.

— Башки порасшибаю! — сказал Килил.

— Трус! — сказал крашеный, беря на самолюбие. — С палкой и дурак может!

— А я как раз дурак!

— Как лаз дулак! — передразнил сопливый картавость Килила, И, нагнувшись, поднял комок сухой грязи, кинул в Килила.

Тут и его друзья поняли, что делать, тоже начали кидаться грязью и камнями.

Килил отступал спиной, уворачиваясь, отбивая камни палкой. В него попал всего один, в ногу, не больно. Килил уже был в начале дачной улицы. Тут он чуть не оступился, оглянулся, увидел у забора кучку щебенки. И открыл ответный огонь. Попал в сопливого, тот взвизгнул. Килилу было удобней: щебенка под рукой, а им приходилось искать снаряды. Поэтому они стали прятаться за деревьями у пруда. Улучив момент, когда они все попрятались, Килил побежал. Бежал, сворачивая и петляя, уводя преследователей (если они преследуют) от своего дома.

Возвращался к дому осторожно, медленно, постоянно оглядываясь.

Вскипятил воды, попил чаю и сказал себе, что ничего страшного не случилось. Наверняка у этих местных пацанов такие стычки с дачниками происходят чуть не каждый день. Вряд ли они будут специально искать его, тем более что они хоть и пострадали от его камней, зато получили удочки.

Но в поселок лучше пару дней не ходить. Да и не надо: продуктами он запасся.

Жалко, ухи не будет. Зато можно сходить в тот лес, который за дачами, и поискать грибы.

Килил отправился туда. Дачные участки, чем ближе к лесу, тем были все дряхлее и запущеннее, а потом началось поле, все в ямах и траншеях. Некоторые были укреплены досками и бревнами, и Килил догадался, что это не просто траншеи, а окопы. А вон какие-то большие зеленые щиты. Наверно, это военный полигон, а щиты — мишени, тут солдаты учатся стрелять. Значит, должны быть патроны, пусть даже стреляные. И Килил, забыв о грибах, начал поиски. И вскоре набил полные карманы пустыми гильзами, а потом начали попадаться настоящие патроны. То есть не совсем настоящие, без пуль, головки сдавлены на конус и покрашены красной или синей краской. Но, сравнивая с гильзами, Килил увидел, что капсюли у них целые. Наверно, это холостые патроны, которыми стреляют для шума [5]. А потом попались сразу два целых, лежавшие рядышком. Абсолютно настоящие, да еще новенькие, желтые, приятно тяжелые в руке. Килил выкинул пустые гильзы, потерявшие для него интерес, и вернулся домой со своим богатством, чувствуя себя совершенно счастливым человеком.