Вольфрам Флейшгауэр - Три минуты с реальностью

— Хорошо. Спектакль не совсем по мне, но, похоже, получается у меня неплохо.

Она в общих чертах рассказала ему о событиях последних дней.

— Невероятно! — Лутц не мог скрыть удивления. — Хеерт ван Дрисшен поссорился из-за тебя с Мэгги Коулер?

— Ты ее знаешь?

— Конечно. Она всегда появляется, когда готовится какая-нибудь постановка Бекманна. Она мне нравится, хотя, наверное, чересчур педантична.

— Вот так.

— И что теперь?

— Ничего. Я танцую соло вместо Марины Фрэнсис. У нее танго как-то не пошло.

Лутц отложил нож и вилку.

— Ты не шутишь?

Впервые Джульетта почувствовала, что ей есть чем гордиться. А она о чем думает? Из-за этой мышиной возни чуть было не упустила великолепный шанс. Четыре месяца назад она была обыкновенной стажеркой. А теперь танцует сольный номер, поставленный к тому же в соответствии с ее собственным стилем.

Она рассказала о происшествии во время репетиции и реакции Марины.

— Марина благородный человек, — сказал Лутц. — Это типичное для нее поведение. Джульетта, какой шанс! Когда премьера? Я приду.

Она покраснела.

— Девятого марта. Через восемь дней.

Лутц щелкнул языком, потом вдруг наклонился к ней через стол и поцеловал в лоб.

— Просто невероятно, — сказал он. — На твоем месте я бы чувствовал себя на седьмом небе.

Его энтузиазм был заразителен.

— Нет уж, — чокнувшись с ним, улыбнулась она, — это ощущение плохо сочетается с танго.

Она пошла в туалет и, пока мыла руки, слушала шум моря из динамиков под потолком. Странный день! Но в одном Лутц совершенно прав. Это такой шанс, каких в жизни бывает немного. И ей вдруг больше всего на свете захотелось вернуться в театр. На сцену. Это ее мир. И он для нее важнее всего остального. Она взлетела вверх по ступенькам обратно к столику. Через окно виднелась освещенная эмблема ресторана: вырезанный из дерева черный ворон размером с автомобиль. Когда она подошла, Лутц как раз его рассматривал.

— Забавное животное, не находишь? — спросил он.

— Отвратительное. Пойдем?

Она отвезла его в Шенеберг и домой вернулась почти в десять вечера. Автоответчик мигал. Три сообщения. Два от Вивианы Дерби. Она прослушала запись и медленно опустилась на диван. Потом перемотала ленту назад, прослушала еще раз, чувствуя, как руки и ноги постепенно наливаются свинцовой тяжестью.

Первая запись в одиннадцать двадцать три утра: «Джульетта, мне сказали, что вы больны. Пожалуйста, перезвоните, как только сможете».

Следующее сообщение поступило в семнадцать четырнадцать: «Джульетта, не могу с вами связаться. Вас нет ни дома, ни у родителей. Завтра утром в девять жду вас у себя в кабинете для беседы».

И еще один звонок в двадцать ноль три: «Госпожа Баттин. Говорит Николаус Канненберг. Мне только сегодня передали, что вы заходили к нам в контору. Пожалуйста, перезвоните мне, как только сможете. Спасибо».

Конец записи.

Утром она вошла в кабинет Вивианы. Хеерт ван Дрисшен уже был там — стоял, скрестив руки на груди, и мрачно смотрел на нее. Вивиана то ли еще не пришла, то ли вышла по каким-то делам. В кресле в углу сидела Тереза Слобода.

— Здравствуй, Джульетта, — нежно пропела она.

— Здравствуйте, Тереза. Здравствуйте, Хеерт. Выражение лица Хеерта не изменилось. Он предпочел сразу перейти к делу.

— Shit, Джульетта. Why did you screw this up? 175Джульетта опустилась в кресло возле письменного стола, растерянно озираясь.

— Хеерт, — услышала она голос Терезы.

— Fuck it 176, — прошептал тот, оборачиваясь. — Они и так только и мечтают снять с тебя шкуру, так ты сама еще и нож подаешь…

— Простите… я…

Она приготовила с десяток отговорок, но ни одна из них не звучала достаточно убедительно. Непростительная ошибка. Не успела она объяснить ситуацию Хеерту, как открылась дверь и в кабинет вошли Вивиана и Мэгги Коулер.

— Ах, смотрите-ка, Джульетта, — сказала Вивиана. — Снова с нами?

Лицо Мэгги совершенно недвусмысленно выражало все, что она по этому поводу думает, но она молчала. Разговор вела Вивиана.

Голос директрисы звучал очень резко. «Это не игра, — в ужасе поняла Джульетта. — Она хочет меня уволить». Поэтому Хеерт и пришел. Поэтому он такой мрачный. Не только из-за нее. Проиграл сражение с Мэгги. Вот в чем проблема. Ее стиль. Ее своеволие. Ненадежность. Все против нее. Сейчас состоится смертная казнь. Она упустила свой шанс! Все в ней восстало против сложившейся ситуации: такая возможность! В жизни ведь их бывает так мало! Это она знает точно. Может, это был ее единственный шанс.

Она встала, повесила сумку на плечо и окинула взглядом всех собравшихся в комнате. На нее удивленно смотрели, но, прежде чем Вивиана снова открыла рот, Джульетта заговорила сама:

— Я совершила ошибку. И готова за это платить. Я только хочу знать, кто на меня донес?

Несколько секунд все молчали. Она выстрелила вслепую и попала. Хеерт, наморщив лоб, смотрел на Вивиану. Вивиана опустилась в кресло.

— Джульетта, сядьте, пожалуйста. Она послушалась.

— Где вы были вчера?

— В Ростоке.

— Зачем вы туда ездили?

Она нерешительно обвела их взглядом. Что сказать? Правду рассказать невозможно.

— Из-за отца.

— А что у вас с отцом?

— Он… он… У меня с ним проблемы. Давно. Это меня мучит. А позавчера вечером я узнала адрес. Человек, который мог мне все объяснить, живет в Ростоке. Поэтому я туда сразу и помчалась.

Тишина. Мэгги Коулер выдохнула:

— I can't believe it… 177.

Вивиана резко прервала ее:

— Мэгги!

Та замолчала. Хеерт с любопытством посмотрел на Джульетту, но ничего не сказал. Тереза кусала ноготь большого пальца.

— Может, вы расскажете нам подробнее? Или предпочитаете держать это в себе?

Джульетта кусала губы.

— Энска, так ведь? — сказала она наконец. — Это она меня выдала.

— Об этом поговорим потом.

— А тем, кто еще болел на этой неделе, им тоже звонили домой?

— Джульетта, сбавьте тон.

Джульетта покраснела. На лбу выступили капли пота. Грудь бурно вздымалась, и она ничего не могла с этим поделать. Мэгги Коулер смотрела на нее с ненавистью.

— Это правда, Вивиана? — очнулся Хеерт.

— Я уже сказала, что об этом мы поговорим потом. Джульетта, вы хотите рассказать нам что-нибудь еще о своей поездке в Росток?

— Но это же чушь какая-то! — закричал голландец. — Энска, это ничтожество, заложила ее! А ты слушаешь! Боже мой, Вивиана! У нас здесь цирк, что ли?

Вивиана сохраняла спокойствие, но в голосе зазвучали опасные нотки.

— Хеерт, Мэгги, Тереза, попрошу вас выйти из кабинета, о'кей?

Когда они остались одни, Вивиана сразу перешла к сути дела.

— Как вы мыслите себе, Джульетта, нашу дальнейшую работу? Из-за каждой вашей личной проблемы будет страдать труппа? Мне не нужны танцовщицы, преданные делу наполовину. Вам понятно?