Николай Романов - Байкеры

Пес вел себя странно. Он тяжело протрусил к окну, встал на задние лапы и уставился на ночной двор. Кей вздохнул и побрел вслед за собакой. Встал рядом и принялся тупо разглядывать квадрат детской площадки, слабо освещенный единственным фонарем, хилую березовую рощицу о пяти кривых стволах, серые от летней пыли крыши многочисленных автомобилей, по случаю жары ночевавших вне душных боксов, под окнами граждан.

Кей почесал живот, широко зевнул и собрался было отвернуться, но Урал, наблюдательное животное, тут же принялся елозить когтями по стеклу. Соприкосновение стекла и острых когтей создавало крайне неприятный звук. В темноте спальни недовольно заворочалась Кока-Лола. Кей встревоженно обернулся. Она лежала, отбросив простыню, погруженная в безмятежный девичий сон.

Тишина в мире нужна для одного — дать девушкам спокойно спать. Им хорошо, а остальной части человечества — и подавно. Потому что когда девушки просыпаются, в мир возвращается война.

Урал прекратил царапать стекло, зато принялся тихонько скулить. Ого! Значит, он чует такое, что волнует его разум и беспокоит посильнее сновидений с собачьим сексом. Кей понял, что если не успокоить пса, тот поднимет лай и разбудит Кока-Лолу. А вдруг ей это не понравится? И она уйдет? Тогда Кей останется без обещанного регулярного питания, а пес — без утренних прогулок…

Ерунда! Кей понимал, что не из-за этой ерунды ему нужна Кока-Лола. Уже несколько дней в его душе аврально трудилась бригада реставраторов, спешно собирая по дальним углам остатки человеческих чувств и пытаясь склеить нечто, похожее на картину счастья. Пока получался детский рисунок: синее до изумления небо, на котором солнце ощетинилось острыми лучами-прутиками, да нереально-зеленая полянка с крохотным кубиком дома и неизменным дымом, курящимся из косо торчащей трубы. Но это только начало.

Пес негромко гавкнул и вернул Кея к действительности. Выхода нет. Придется влезать в кожу и побродить вокруг дома. Либо спугнуть команду покрышечных воров, «скатывающих блины» от машины в самом темном углу двора, либо спугнуть парочку, неудобно устроившуюся для любовных ласк на низенькой оградке песочницы, либо… Кей уже оделся и перестал напрягать фантазию вариантами. Пес предпочитал не доверять на слово и поковылял до дверей, дабы убедиться, что хозяин не перекуривает за дверью, а спускается вниз. Самого Урала Кей оставил дома, охранять покой сонной девы.

Байкера насторожила настойчивость, с которой пес постарался выпихнуть его из дома. Ноги сами потащили Кея туда, где стояла его главная ценность — ХаДэ. Сначала — проверить байк, а потом уточнить, не сыпят-ся ли на Город атомные боеголовки.

…В этот лунный час в гаражах никого не было, если не считать пожилого охранника, сморенного старческим сном у невыключенного телевизора, на экране которого мелькали черно-белые полосы. Да еще в глубине, у дальних боксов, едва мерцал огонек. Здесь чинился один из тех энтузиастов автомобилизма, который не столько ездит, сколько лежит под коробком, размышляя о несовершенстве мира, в котором уже не осталось контргаек нужного калибра.

Сунув ключ в замок, Кей привычно толкнул дверцу и шагнул вперед. Все оказалось не так просто. Дверца не поддалась, и Кей едва не врезался лбом в' железный лист, из которого эта дверца вырезана. Кей отступил и недоверчиво толкнул дверцу еще раз, посильнее, с тем же результатом.

Проверил замок. Замок открыт. Складывалось впечатление, что за дверью находится большой весельчак, который просто не хочет впускать Кея в его собственные владения. Не успев даже додумать до конца это предположение, Кей с яростным воплем навалился на дверцу. Та едва-едва поддалась. Кей ослабил нажим и дверца мгновенно захлопнулась. Как в сказке, ей-богу!

Байкер стоял напротив гаража и тяжело дышал, сжимая кулаки. Будь у него лом… Или… Кей огляделся по сторонам, но ничего подходящего не заметил. Со злостью пнув массивные гаражные ворота, покрашенные свежей краской цвета морской волны, Кей дрожащими пальцами вытащил сигарету и закурил. Больше всего его волновала судьба ХаДэ. Как он там, за дверями? Цел ли? Их разделяли несколько метров, но, чтобы преодолеть это расстояние, требовались усилия поболее тех, на которые способен Кей.

У вдруг байка там НЕТ?

Кей выронил сигарету изо рта и накинулся на дверь. Та выдержала напор, поддавшись на пару сантиметров и снова захлопнувшись перед носом бессильно матерящегося байкера.

— Проблемы, сосед?

Кей обернулся, чтобы послать автора участливого вопроса куда подальше. Но… Перед ним стоял вроде как ангел, в грязнейшем из комбинезонов, вытирая руки еще более замызганной тряпкой, которая при ближайшем рассмотрении оказалась береткой. Тщательно перенеся грязь с рук на беретку, водила водрузил ее на голову.

Это был именно водила, тот самый, единственный на все гаражи, мучавшийся то ли от бессонницы, то ли от того, что жена поутру устроит ему выволочку, если они не смогут перевезти на дачу куски фанеры, подобранные вчера на свалке.

При помощи одного жеста и двух-трех слов Кей объяснил водиле, в чем проблема. Не раздумывая, тот отправился в свой бокс и вернулся на машине, которая явно была его ровесницей. А было водиле лет пятьдесят.

Пара минут ушла на то, чтобы продеть трос под ручкой дверцы. В свое время Кей славно потрудился, приварив к ней здоровенную металлическую скобу. На «раз-два-взяли!» водила подал машину назад. Дверь гаража плавно приоткрылась. Кей не торопился сунуть туда голову. Приоткрытая дверца уж очень напоминала готовый к работе капкан. Но мысль о ХаДэ не давала покоя. Кей полез внутрь, при этом едва на споткнувшись о неведомо откуда взявшуюся под ногами веревку. Громко ругнувшись, он нащупал на кирпичной стенке выключатель, щелкнул пластмассовым рычажком и… мгновенно выключил свет.

— Ну, чего там у тебя, сосед?

По праву помощника, водила просунул голову в щель. Кей испытывал желание стукнуть его в нос, но сдержался.

— Лампочка перегорела, — произнес чей-то голос. Кей не сразу догадался, что это его собственный голос.

— Так я принесу! У меня их полно!

Водиле явно понравилось быть полезным. К тому же впереди маячила перспектива глотнуть с Кеем пивка у ночного магазина.

Кей уже почти уверил себя в том, что увиденная на миг дикая картина ему почудилась. Сейчас он включит свет — и нет никакого повешенного, что болтается прямо посередине гаража, рядом с ХаДэ, который, слава господу всемогущему, жив, и, кажется, невредим.

Кей отказался от помощи. Он не помнит, что сказал, но, очевидно, отказ прозвучал в довольно грубой форме, потому что сосед ушел, недовольно бормоча себе под нос что-то о «двухколесных пижонах, мать их, и отца, и бабушку…»