Чарльз Буковски - Фактотум

— Мы едем домой, — сообщил он.

В своей капитанской фуражке он выглядел очень сурово.

— А что так рано? — спросила Лора.

— У нее снова какое-то странное настроение. Я боюсь, что она прыгнет за борт. Она со мной не разговаривает. Просто сидит, смотрит на воду. А она не умеет плавать. Я боюсь, она бросится в море.

— Слушай, Уилбур, — сказала Лора. — Просто дай ей десять баксов. У нее порвались чулки.

— Нет, мы едем домой. К тому же вы пьете!

Уилбур ушел. Мотор снова затарахтел. Мы развернулись и взяли обратный курс на Сан-Педро.

— И вот так — каждый раз, когда мы пытаемся съездить в Каталину. У Грейс резко портится настроение. Она сидит, смотрит на воду, молчит. Это чтобы он дал ей денег. Она в жизни не прыгнет за борт. Она ненавидит воду.

— Ну ладно. Тогда давай выпьем еще, — предложил я. — А то, когда я задумываюсь о том, что мне предстоит писать текст для оперы Уилбура, я вдруг понимаю, что жизнь стала мерзкой и беспросветной.

— Да, теперь можно напиться, — сказала Лора. — Все равно он уже злой, как черт.

Джерри спустилась в каюту и присоединилась к нам.

— Грейс страшно бесится из-за этих пятидесяти баксов в месяц, которые мне удалось вытащить из его скупой задницы. Только оно не так просто, как кажется.

Если Грейс нет поблизости, он сразу же взгромождается на меня, старый хрыч, и чего-то там изображает. Ему всегда мало. Он боится, что скоро умрет, и хочет взять сразу все и побольше.

Она залпом выпила виски и налила себе еще.

— Я вот думаю, зря я ушла из «Сирса Роубака»*. Я там нормально работала и получала неплохо. За это надо было выпить, что мы и сделали.

* «Сирс, Роубак энд К°» — крупная американская торговая фирма, владеющая сетью одноименных универмагов.

Перед самым заходом в гавань к нам присоединилась Грейс. Она по-прежнему была не в настроении и по-прежнему ни с кем не разговаривала, но она пила с нами. Мы все изрядно надрались. Уилбур спустился в каюту. Встал в дверях, глядя на нас.

— Я скоро вернусь, — сказал он и ушел.

Мы ждали, пока он вернется, и пили. Девочки принялись спорить о том, как управляться с Уилбуром. Я лег на койку и заснул. Когда я проснулся, был уже поздний вечер. И было холодно. Очень холодно.

— А где Уилбур? — спросил я.

— Он не вернется, — сказала Джерри. — Он же псих ненормальный.

— Вернется, — сказала Лора. — Здесь Грейс.

— А не вернется, и хрен бы с ним, — сказала Грейс. — Тут у нас столько еды и выпивки, что можно месяц кормить и поить всю египетскую армию.

Вот так все и было. Я сидел в роскошной каюте на самой большой яхте в гавани, в компании трех интересных женщин. Но был жуткий дубак. От воды шел промозглый холод. Я поднялся с койки, выпил и снова лег.

— Господи, какой холод, — сказала Джерри. — Давай я прилягу к тебе. Буду греться.

Она скинула туфли и забралась ко мне под одеяла. Лора и Грейс, обе изрядно датые, о чем-то спорили. Джерри была маленькой и круглой. Очень круглой и очень уютной. Она прижалась ко мне.

— Я так замерзла, кошмар. Обними меня.

— Лора… — начал было я.

— Да фиг с ней, с Лорой.

— Я хотел сказать, она может обидеться.

— Она не обидится. Мы с ней подруги. Смотри. — Джерри села на койке. — Лора, Лора…

— Чего?

— Я тут пытаюсь согреться. Ничего?

— Ничего.

Джерри снова легла и прижалась ко мне.

— Видишь, она сказала, что все нормально.

— Ну хорошо. — Я положил руку на Джеррину мягкую задницу и поцеловал ее в губы.

— Только вы не особенно увлекайтесь, — сказала Лора.

— Мы просто лежим, обнимаемся, чтобы согреться, — сказала Джерри.

Я запустил руку под платье Джерри и принялся стаскивать с нее трусики. Это было непросто. Когда она все же избавилась от этой детали туалета, у меня уже крепко стояло. Мы целовались взасос, ее язык метался у меня во рту. Мы лежали на боку, изображая невинные объятия, а я в это время пытался пристроиться к Джерри сзади. Я постоянно выскальзывал из нее, но она направляла меня куда надо.

— Вы не особенно там увлекайтесь, — повторила Лора.

У меня снова выскользнул, и Джерри взяла мой член в руку и легонько сдавила.

— Мы просто лежим, обнимаемся, — сказал я, — чтобы согреться.

Джерри хихикнула и направила мой член куда нужно. На этот раз он не выскользнул. Возбуждение нарастало.

— Сука, — шепнул я ей на ухо. — Я тебя люблю.

И тут я кончил. Джерри поднялась с койки и пошла в ванную. Грейс приготовила всем сандвичи с ростбифом. Я тоже встал, сел за стол. На ужин у нас были сандвичи с ростбифом, картофельный салат, свежие помидоры, кофе и яблочный пирог. Мы все страшно проголодались.

— А я согрелась, — сказала Джерри. — Генри — отличная грелка.

— Мне тоже надо согреться, — сказала Грейс. — А то что-то я мерзну и мерзну. Лора, ты ведь не против?

— Не против. Только не увлекайтесь.

— Чем не увлекайтесь?

— Ты знаешь чем.

После ужина я снова лег, и Грейс забралась ко мне на койку. Она была самой высокой из всех троих. У меня еше не было женщины такого высокого роста. Я поцеловал ее. Она ответила на поцелуй. «Женщины, — подумал я, — женщины — это волшебные существа». Удивительные, сверхъестественные! Я запустил руку под платье Грейс и принялся стягивать с нее трусики. Это был долгий процесс.

— Что ты делаешь? — прошептала она.

— Стягиваю с тебя трусики.

— Зачем?

— Хочу тебя трахнуть.

— Я просто хотела согреться.

— А я хочу тебя трахнуть.

— Лора — моя подруга. А я — женщина Уилбура.

— А я хочу тебя трахнуть.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь вставить.

— Нет!

— Черт, помоги мне.

— Справляйся сам.

— Помоги мне.

— Справляйся сам. Лора — моя подруга.

— При чем тут Лора?

— Что?

— Ладно, проехали.

— Слушай, я еще не готова.

— Я тебе помогу пальцем.

— Эй, ты там полегче. Прояви уважение к женщине.

— Хорошо, хорошо. Вот так лучше?

— Так лучше. Чуть-чуть повыше. Ага, вот так. Да! Так хорошо…

— Вы там ничем таким не занимаетесь? — спросила Лора.

— Нет, я просто работаю грелкой.

— Интересно, когда же вернется Уилбур, — сказала Джерри.

— Да мне плевать, пусть вообще не возвращается, — сказал я, заправляя Грейс сзади. Она застонала. Это было волшебно. Я делал все медленно, рассчитывая толчки.

Я не выскальзывал как было с Джерри.

— Развращенный, испорченный сукин сын, — прошептала Грейс. — Скотина. Урод. Лора — моя подруга. Что ты делаешь?

— Я тебя трахаю, — сказал я. — Чувствуешь, как он движется в тебе? Вверх, вниз. Вверх, вниз. Да, вот так.

— Замолчи, не говори ничего. А то я возбуждаюсь.

— Я тебя трахаю. Чувствуешь, как я тебя трахаю? Мы с тобой трахаемся. Это грязный, животный секс. Такой мерзкий и грязный. Ты чувствуешь?