Чак Паланик - Бойцовский клуб (перевод А.Егоренкова)

Я живу с Тайлером уже почти месяц.

Тайлер выходит к завтраку со следами засосов по всей шее и груди, а я занят чтением старого журнала «Ридерс Дайджест». Этот дом идеально подходит для торговца наркотиками. Соседей нет. На Пэйпер-Стрит вообще ничего больше нет, кроме складов и бумагоперерабатывающего комбината. Вонючий дух от испарений бумажной фабрики, и вонь опилок, которые рыжими кучами громоздятся вокруг нее, — как из клетки с хомяком. Это идеальный дом для торговца наркотиками, потому что куча грузовиков ездит по Пэйпер-Стрит каждый день, но по ночам вокруг меня и Тайлера на полторы мили вокруг — никого во всех направлениях.

В подвале я нашел горы и горы «Ридерс Дайджеста», и теперь в каждой комнате валяется стопка «Ридерс Дайджест».

«ЖИЗНЬ В ЭТИХ СОЕДИНіННЫХ ШТАТАХ».

«СМЕХ — ЛУЧШЕЕ ЛЕКАРСТВО».

Кучи журналов — это будто наша единственная мебель.

В самых старых журналах — серии статей, в которых органы человеческого тела рассказывают о себе от первого лица:

«Я — Матка Джейн».

«Я — Простата Джека» [3].

Честное слово; а Тайлер садится за кухонный стол со своими засосами и без рубашки и говорит: ля, ля, ля, прошлым вечером он встретил Марлу Сингер и у них был секс.

Когда я слышу это — я прямо Желчный Пузырь Джека. Все это моя вина. Иногда сделаешь что-нибудь — а тебя за это поимели. А иногда бывает, имеют за то, что чего-то не сделал.

Прошлым вечером я звонил Марле. Мы придумали систему: если я иду в группу психологической поддержки — могу позвонить Марле и спросить, не собирается ли она идти. Прошлым вечером была меланома, а я был немного не в себе.

Марла живет в Отеле Риджент, который сам по себе ни что иное, как куча коричневых кирпичей, прилепленных друг к другу жижей, все матрацы здесь запечатаны в скользкое пластиковое покрытие, — так вот, и многие люди отправляются сюда умирать. Сядешь на любую кровать неправильно — и ты, вместе с простынями и одеялами, соскользнешь прямиком на пол.

Я позвонил Марле в Отель Риджент узнать, не идет ли она на меланому.

Марла ответила замедленно. Это не всамделишное самоубийство, сказала она, это скорее что-то из серии «крик о помощи», но она приняла слишком много «Ксенекса».

Перенесемся в Отель Риджент, чтобы увидеть, как Марла мечется по своей корявой комнатушке со словами: «Я умираю. Умираю. Я умираю. Умираю. Умиры-ыа-аю. Умираю».

И так будет продолжаться часами.

Ага, значит, сегодня вечером она сидит дома, верно?

Она будет устраивать грандиозную смерть, сказала Марла. Мне стоит пошевелиться, если я хочу взглянуть.

«Да спасибо», — говорю, — «Но у меня другие планы».

Ничего страшного, сказала Марла, она сможет умереть и просто за просмотром телевизора. Марла только надеется, что будет что посмотреть.

И я сбежал на меланому. Я вернулся домой рано. Заснул.

А теперь, за завтраком на следующее утро, тут сидит Тайлер, покрытый засосами, и рассказывает, что Марла — та еще вертлявая сучка, но ему это очень даже нравится.

После меланомы прошлым вечером я пришел домой, лег спать и уснул. И мне снилось, как я имею, имею, имею Марлу Сингер.

А этим утром, слушая Тайлера, я притворяюсь, что читаю «Ридерс Дайджест». «Вертлявая сучка, я тебе говорю». «Ридерс Дайджест». «Юмор в униформе».

Я — Воспаленный Желчный Проток Джека.

А что Марла ему рассказывала этой ночью, говорит Тайлер. Первый раз он от девчонки такое слышал.

Я — Скрипящие Зубы Джека.

После того, как Марла с Тайлером позанимались сексом около десятка раз, Марла сказала, что хочет забеременеть. Сказала, что хочет сделать от Тайлера аборт.

Я — Побелевшие Сжатые Костяшки Джека.

Как Тайлеру было не клюнуть на такое! Ведь еще вчера ночью, в полном одиночестве, он вклеивал половые органы в «Белоснежку».

Как мне бороться за внимание Тайлера?

Я — Острое, Воспаленное Чувство Покинутости Джека.

Что самое худшее — это моя вина. Тайлер сказал, что когда я ушел спать прошлой ночью, а он вернулся со своей смены официанта, снова звонила Марла из Отеля Риджент. Вот оно, сказала Марла. Туннель, и свет ведет ее сквозь него. Познание смерти — это так здорово, Марла желала описать его мне, пока не покинет свое тело и не унесется ввысь.

Марла не знала, сможет ли ее душа говорить по телефону, но хотела, чтобы кто-то хотя бы услышал ее последний вздох.

Но нет же, — к телефону подходит Тайлер, и полностью неверно истолковывает ситуацию.

Они незнакомы, так что Тайлер решил: если Марла умрет — это будет плохо.

Ничего подобного.

Тайлера это не касалось, но он позвонил в полицию и помчался через весь город в Отель Риджент.

Теперь, если следовать древнему китайскому обычаю, выученному нами с телеэкрана, Тайлер навсегда в ответе за Марлу, потому что Тайлер спас Марле жизнь.

Если бы я только потратил пару минут и остался послушать, как Марла умирает, этого бы не произошло.

Тайлер рассказывает мне, что Марла живет в комнате 8G на верхнем этаже Отеля Риджент, вверх через восемь пролетов лестницы и вглубь по шумному коридору, который наполнен звуками телевизионного смеха, просачивающегося сквозь двери комнат. Каждую пару секунд визжит актриса или кричит умирающий под шквалом пуль актер. Тайлер добирается до двери в конце коридора и даже не успевает постучать, — тонкая, сливочного цвета рука выскальзывает из-за щели приоткрывшейся двери комнаты и втягивает его внутрь.

Я с головой зарываюсь в «Ридерс Дайджест».

Только Марла втащила его в комнату — тут же до слуха Тайлера донесся визг тормозов и звуки сирен на улице перед Отелем Риджент. На тумбочке стоит фаллос, изготовленный из такого же нежно-розового пластика, как миллионы кукол Барби, — и на секунду Тайлеру представляются миллионы штампованных детских игрушек, кукол Барби и фаллосов, выползающих из одной конвейерной линии завода в Тайване.

Марла смотрит, как Тайлер разглядывает ее фаллос, потом произносит:

— Не волнуйся. Тебе это не грозит.

После вытаскивает Тайлера обратно в коридор и говорит, что она, конечно, извиняется, но не нужно было звонить в полицию, и, скорее всего, ребята из полиции уже поднимаются по ступенькам.

Потом запирает дверь комнаты 8G и тащит Тайлера вниз по лестнице. На ступеньках им приходится прижаться к стене, и мимо них проносятся парни из полиции и ребята из отряда скорой помощи, оснащенные кислородными баллонами, — они спрашивают, где здесь комната 8G.

Марла говорит им — «Дверь в конце коридора».

Марла кричит вслед полиции, что девушка, которая живет там, раньше была милой и обаятельной, но сейчас она чудовище, сволочное чудовище. Что эта девушка — ядовитые отбросы общества, и она очень боится и смущается, что совершит что-то плохое, поэтому ничего она не сделает.