Денис Филиповский - Про_зрение

Я таки забрал у Аматы янтарный браслет, который укрепляет мою ауру гуру. Ношу его второй день на правой руке. Вместе с кольцом они похоже себя прекрасно чувствуют, от кольца палец аж немеет и такое ощущение, что по нему проходят волны слабого разряда временами.

Сегодня я выдрыхся – с 20 часов до 4. А вчера так как поспал днём пару часов, я почти вообще не спал ночью – около часа может подремал. Причём, бодрее себя на садхане чувствуешь с недосыпом. А когда переспишь, зеваешь и засыпаешь на мантрах. Сегодня я непроизвольно выключался даже в позе героя! Но в общем я был бодрячком. Я вообще чувствую себя великолепно, особенно относительно Аматы и Кирилла. Я вижу, как им бывает тяжело. Да мы и делимся потом впечатлениями. Так, чтобы меня совсем вырубало – такого ещё не было. Мне очень нравится открывать глаза после часовой медитации и видеть косые лучи солнца на полу!

Фотография – это отображение для других своего видения мира. Ты ищешь объединение и понимание через искусное оформление своего внутреннего мира. Но всё меняется в тот момент, когда обретаешь гармонию. С этого момента тебе больше не нужен фотоаппарат, потому что ты теперь фотографируешь самые прекрасные ощущения жизни своим сердцем.

13ч. Кирилл спит, я читаю Шив Чарана под музыку Satori. Дома никого – благодать! Мы наелись и напились чая. Я дал М.Фрая Амате и Кириллу. Сегодня после садханы мы ходили в костёл -относить пожертвования и заодно послушали орган на мессе. Во время садханы у меня была постоянная мулабандха, т.к. живот крутило, и он старательно и стремительно от всего избавлялся. Я думаю на аматин браслет, который носил два дня. Может, он меня чистить начал… Но сегодня я его вернул. Он женский, и на мне смотрится смешно. Да и не следует, думаю, без рекомендации астролога обвешивать себя чем бы то ни было.

После садханы мы с Аматой делали рейки под те самые треки, под которые лежали 4-го числа. Мне очень захотелось скачать себе их. Меня так и уносили ассоциации в тот день, а точнее утро.

Когда мы сидели в костёле, Амата накрыла голову платком и закрыла глаза, и у меня возникло напряжение. Потом, спустя пару часов, я понял, что приревновал её к Богу. Я испугался в тот момент, что она может меня оставить ради очередного служения Всевышнему, да и в конце концов, она говорила, что в детстве хотела стать монашкой. А детские мечты очень ясны и определённы. Глупо, конечно, этого бояться, как и думать об этом. Это страхи Эго. Но часа три после мессы мне было тяжеловато на душе.

Мы с Кириллом сделали гуашью отпечатки ладоней. Павитро сказала, что стоит потом сравнить линии на руке, чтоб увидеть разницу и изменения вследствие посвящения.

Не получается своевременно записывать, да и записывать особо нечего, если учесть, что это дневник КЙ, то записей по йоге тут меньше всего.

В вс я почитал Шив Чарана, а Кирилл выспался, проснулся от духоты нагретого под крышей солнцем воздуха. Мы оделись и пошли на круг рейки. Нас на круге было 13 человек. Был чай, малина, сладости, Кирилл пел, Амата была скомкана и сжата, убежала в 6 вечера готовить еду домой. А мы с Кирюхой после мероприятия пошли на фонтан возле цирка, а потом на Свиридова. Утром Амата ему подарила 100 рублей за его игру на гитаре. А вечером Павитро подарила ему чётки из горного хрусталя. Он был более чем счастлив. Возле Свиридова играли два старикана. Один на электрогитаре, другой на саксе. Вечернее солнце освещало праздную публику, у меня на душе висел камень неизвестного происхождения, но вечер был упоителен и мягок. Когда подошёл Антон и какие-то растафари, они стали петь, а я пошёл домой. Я шёл в льняных штанах и рубашке, туфлях в тон Hand made Italia, очень не спеша. На 2-й Стрелецкой встретил Ульяну, она всё ещё торчит на Зеланде и сказала, что от меня чувствуется излучение. Я говорил с ней с паузами, медленно и спокойно, что мне нехарактерно. Но мне было как-то очень тяжело, и в то же время благодатно. Когда я пришёл домой, папа мне поставил ультиматум: «Или ты живёшь, как нормальные люди, или вали, собирай манатки!» Я понял, что я еду к Кириллу жить на неопределённый срок. Немного почитав я лёг спать. После такого круга рейки (на исполнение желаний) я подумал, что самому делать будет уже лишним. Желание на круге я загадал: «Идти по своему пути, заниматься Своим делом, дарить людям свет и жить богато, благодарно и благостно, не выпуская руку Бога». Причём последнее важнее всего.

В пн после садханы Кирюха завалился спать, а мы с Аматой спустились вниз. Она ела и заполняла журнал посещаемости занятий, а я делал ей массаж плеч. На улице лил дождь, я отправил смс Слабоспицкому, что задержусь и никуда не торопился. Амата поделала мне рейки – погрела плечи, так как последние дни у меня болит правый плечевой сустав, когда я поднимаю руку.

Амата уехала на класс, закрыла Лотос, а я остался стоять с сонным Кириллом на крыльце у входа, не решаясь выйти под дождь. Он собирался ехать домой спать, и у него были деньги на маршрутку, а у меня нет. И где-то я ему даже слегка завидовал. Я устал. Очень устал ходить с абсолютно пустым карманом. На тот момент у меня не было ни единой копейки, и даже м/т для меня было роскошью. Меня ждал мокрый велосипед, причём Ксюшин. И мне категорически не хотелось ехать домой. Папа мне дал неделю на раздумья, и я ещё мог там потусить. Кирилл был только «за» то, чтобы я переехал к нему, но это всё тоже упиралось в деньги. Делать потолок в ванной мне так не хотелось, что я готов был уйти в скитания, лишь бы его не делать, а это было одним из условий моего проживания с родителями.

Я периодически глубоко вздыхал. Я не мог понять, что служит причиной моего банкротства, почему мне так тяжело, что дальше делать, и можно ли себе верить… Кое-как я уговорил Кирилла сходить в местный туалет, и когда он ушёл, я смотрел на капли дождя на заднем стекле машины, припаркованной передо мной и почти ни о чём не думал. И вдруг я почувствовал благодатную радость от всего происходящего. Она была такой тихой, что ничуть не мешала огромному булыжнику на моём сердце, но в то же время заполняла всего меня. Это было очень странное ощущение радости и печали – одновременное и сильное. Я присел на корточки, я чувствовал себя опустошённым. Перед этим я ещё и в туалет бегал каждый час. У меня было ощущение, что меня выпотрошили изнутри, и внутри меня поддерживает лишь неосязаемый дух, накачанный во время садханы.

Приехал Андрей, открыл двери. Я поставил велик Кирилла в тамбур. Он пошёл на м/т, а я поехал к Оле. До неё было ближе (под дождём), и потолок делать не надо. Наелся у неё огурцов, покатал девочек на их новых велосипедах, в первом часу поехал домой. Майку белую я снимал, чтобы не испачкать грязью из-под колёс, и вид у меня был весьма экстравагантный: бородатый, волосатый полуголый мужик на шоссейнике с рюкзаком…