Игорь Журавель - Музыка падших богов

— Приму к сведению, о Добрейший.

— Дальше, — продолжал Сотона, — ты знаешь, что жизнь — игра и люди сами выбирают себе роли. Так вот, Онтон, разумеется, если у людей есть подставка для чая и подставка для рыбы, это еще недостаточное для них основание, дабы считать себя ористократами. Но не бывать им ористократами, коль не будут они считать себя таковыми.

— Ты как всегда прав, ведь правда на стороне Добра вовеки, — искренне произнес Антон.

— И последнее, не в моих силах наставить тебя на путь истинный. Ты все-таки не заблудившаяся девочка и не голодный котенок. Так что, решай сам.

И Сотона, молвив слова эти, встал, поклонился, помял пузо свое и удалился, оставив Антона вновь наедине со своими мыслями и мечтаниями. Тот налил себе еще водки и незамедлительно выпил.

— Жизнь это цирк, и люди в нем — акробаты, — донеслось из-за соседнего стола.

Антон посмотрел на часы и понял, что ему пора выдвигаться в направлении одного кафе, расположенного где-то на пути от станции метро «Университет» до станции метро «Советская». Там у него назначена важная встреча с неким весьма любопытным человеком. Опаздывать Антон не любил, поэтому он незамедлительно поднялся из-за стола, надел плащ, шляпу, взял зонт и направился к выходу.

Антон прошел мимо университета, остановился купить сигарет и двинул дальше, в обход. Ему больше нравился этот путь, время позволяло. Дойдя до входа в метро, он бросил мимолетный взгляд на демонстрантов перед зданием облсовета, зажав зонт между ног, остановился подкурить сигарету.

На площади Свободы, бывшей Дзержинского, между тем текла своим чередом акция протеста против губернатора. Активисты оппозиционного движения и нанятые ими для массовости студенты старались устроить как можно более эффектное шоу перед камерами недавно прибывших телевизионщиков. Губернатор к протестующим не выходил. Впрочем, последние должны быть ему благодарны хотя бы за то, что он подписал несколько дней назад разрешение на проведение акции. Как и на большинстве подобных площадных мероприятий, т. е. если не считать концертов с участием рок- и поп-групп, число работников милиции превосходило число протестующих.

Антон совсем было собирался продолжить путь, но тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Два милиционера, отделившись от сослуживцев, подошли к одному из многочисленных киосков.

— Шоколадку, пожалуйста, — только и успел произнести один из работников МВД. Оказалось, это были последние слова в его жизни.

Едва неудачливый покупатель сумел закончить эту короткую фразу, раздался звук выстрела и он повалился замертво. Мгновение спустя из окошка киоска высунулась рука с револьвером, еще мгновение — из револьвера вылетела пуля и вонзилась в сердце второго милиционера.

Коллеги убитых отреагировали несколько замедленно, но все же уже несколько секунд спустя они выломали дверь киоска. Но безрезультатно — убийца скрылся. В полу киоска был люк, а под ним — подземный ход. Видимо, преступник подкопался под киоск, готовясь заранее к уходу от погони.

Антон подошел поближе, и взгляд его упал на руку одного из погибших. На руке были часы. Антон удивленно взглянул на циферблат своих часов, затем вновь перевел взгляд на часы покойника. Последние показывали на час раньше. Чтобы удостовериться в правильности своей догадки, наш герой взглянул на часы на руке другого мертвого милиционера. И тогда Антон понял, что его часы действительно выставлены не правильно и спешат, и у него есть еще целый час времени.

Антон купил бутылку пива и пошел в направлении располагающейся неподалеку детской площадки. Одна из лавочек оказалась свободной, она стояла неподалеку от двух других, на которых расположилась весьма шумная компания. Вообще-то скамейки были переносные, но Антону было лень что-либо делать, и он просто сел спиной к компании и занялся поглощением пива. Но обрывки разговора все же доносились до него, и весьма интересные, надо сказать. Интересные даже для нелюбопытного в общем Антона.

— Как видите, — хвастался один из компании, — мой план убийства мента был безупречен…

«Надо же», — подумал Антон. Ему показалось странным, что этот человек за соседней лавочкой так свободно говорит о совершенном им преступлении. Неужели он не боится, что кто-нибудь услышит и сдаст его? Впрочем, сам Антон доносить не собирался, он ненавидел милицию. Так что наш герой неспешно допил свое пиво, поднялся и побрел к месту встречи.

Но дойти до пункта назначения без приключений было Антону не суждено. Не судьба, такой уж день. Ему предстоял короткий, но весьма странный разговор с не менее странным незнакомцем. Антон обратил внимание на этого человека еще до того, как тот заговорил. И немудрено, одета эта странная личность была весьма необычно — в длинный черный балахон. Лицо незнакомца трудно было разглядеть — его частично закрывал капюшон, а частично — шарф, синего цвета с золотыми звездами, и, тем не менее, можно было разглядеть, что он противоестественно бледен. Этот человек напомнил Антону какого-то литературного персонажа, кажется, из цикла романов о Гарри Поттере. Нашему герою показалось весьма странным, что прохожие казалось, не видят ничего не обычного, еще более он удивился, когда незнакомец, поравнявшись с Антоном, заговорил.

— Здравствуй, Антон, — молвил он.

— Добрый день.

— Знаешь откуда мне известно твое имя?

— Понятия не имею, — честно ответил Антон и пожал плечами. Вообще-то у него не было подобной привычки, но жест был уместен.

— Я должен тебе кое-что поведать. Я разговаривал с духами, — сменил тему человек в балахоне.

— И что эти духи тебе сказали? — иронично осведомился его собеседник.

— Ты — потенциально сильный черный маг, — замогильным голосом произнес незнакомец.

— Может, темный? — уже откровенно издеваясь, спросил Антон.

— Черный!

— Вот уж никогда не считал себя негром… Всего доброго.

Антон сплюнул на асфальт и поспешил в кафе. Его ждали дела поважнее общения с незнакомым бледным мужиком в балахоне.

Принимая во внимание все те странные случаи, приключившиеся по дороге, было маловероятно, что Антон придет на встречу без опоздания. Этого и не произошло, его дожидались. И не удивительно. Удивительным было то, что в зале для курящих сидел всего лишь один человек, тот самый, с которым у Антона была назначена встреча. Это был довольно молодой, не старше тридцати лет от роду, мужчина, одет он был в макинтош, на стуле рядом с ним лежали его вещи: шляпа, зонт и саквояж. «Странно, — подумал Антон, — обычно здесь столько посетителей, студенты, люди искусства». Между тем дожидавшийся его человек, до того меланхолично куривший длинную трубку, увидев входящего в зал Антона, поднялся со стула и протянул правую верхнюю конечность для рукопожатия: