Том Бэгги - Нумерация. Пособие по жонглёрству

–Ага.

–Пятнадцать минут придётся подождать. – Снова ждать, снова погибать.

–Окей. – Она вышла на крыльцо, помимо происходящего застоя уличных звуков, доносился ритмичный скрип качелей, мелодия нисколько не раздражала, а напротив, вынуждала подыгрывать аккомпанементом, номер 7 согласилась и принялась подыскивать подходящие постукивания пальцами по периллу «Свежие пончики – дырявые попочки».

Через дорогу, на тротуаре показался человек, потом ещё один, третий, восьмой, счёт вёлся, цифры капали, понцы отгружали из масла партиями в десять штук.

*Кое-чего я не совсем понимаю, например такое. С какой стати ИСС 5 5 ИСС – изменённые состояния сознания. завербовали в послушники НЕ Здравомыслие, а дары от природы завесили под замок тюремной каши? Разве не в этом исконная задумка жизни, делать и видеть то, чего у тебя нет? Эй, мыслеэлектрики, подсобите!*

–Ваш заказ готов. – Девушка не поленилась выйти и доложить мне об этом.

Четыре коробки и двойной лоток грелись калорийным теплом. Дана заплатила за тесто, ей не терпелось откусить от голубенького.

–Спасибо.

–Приходите ещё. – В деньгах все нуждаются.

–До скорых встреч. – А лично вы, часто слышите, как покупатель говорит такое? М?

Она взяла всю массу махом, резво откинула жопой дверь из стекла и плюхнулась в тачку. Голод не заставил себя долго ждать, картонная крышка откинулась, солнцу показались двенадцать голубых с дырками, аромат уже кушал их, пока номер 7 наслаждалась радугой из одного цвета. Оценив масштаб, она засунула половину пышки в рот, жадно сжевав первенца, принялась к полноценной трапезе, голубые только и делали, что мелькали один за одним, не успев присытиться бременем бытия. Прохожие без номеров таращились через свои модные очки, оставляя пару то завидных, то презрительных созерцаний. Но Дане-то плевать, Дана-то Будда. Вставка для непереводимой игры слов, с веснушкой импликации, Дана-пончик-толстая-Будда.

Дана понажимала на кнопку с рисунком стрелки, которая отвечает за поиск радиостанций набитых рекламой с постоянными паузами между песнями.

-… передачка в Бастилию. Сегодня, сеюсекундная рубрика под названием «Капля вырвавшаяся из чая», не волнуйтесь и не переключайтесь, выскажусь и заглохну. – За целые сутки, играющие треки прерывались лишь дважды. Это был первый перерыв за двадцать четыре часа. Радио позиционировалось как антиреклама, тут ты не услышишь о торговых центрах, мебельных пассажах, закусочных, моющих средствах, супермаркетах и прочего хлама. Никаких рвущих новостей, идиотских разговоров и звонков. Сплошь замечательная музыка в разных жанровых категориях.

Невидимый мужчина продолжил:

-Попробовать девяносто три десерта или вдоволь насладиться одним единственным, (который не даёт гарантии, что вам он придётся по вкусу)? Если кому любопытно, то я поклонник первого варианта. Так, ответе мне, вы смогли распознать тут Второе блюдо? Да? Значит вы по-прежнему человек. Радоваться или печалиться, или впадать в панику, решайте сами, возможных действий-то до пиз…! Ухх, не забываем про цензуру, господа и дамы! – Задорно оправдался ведущий, – А? Чего? НЕТ? Не смогли? Ой, тогда собирайте вещички, такси я вызвал. – Он сделал перерыв молчания на десять секунд. – Вепрь Жрицы, прощается. Слушаем, не волнуйтесь!

«Радиоволновая передачка в Бастилию» снова залила уши людей выкупленной музыкой.

Думы любителя бомб. [шучу]

-Всем привет, меня зовут Язид. Большее время у меня уходит на работу, а работаю я, самым обычным охранником в «МИГИ», со среднем уровнем зарплаты для трудового класса по нашему мегаполису. В дни, обозначенные для меня красным цветом, я только и делаю, что ищу интересные марки, с необычными картинками на “обложке”, пропитанные любым психотропным веществом, (в основном экзотичные экземпляры прокапывают истасканным ЛСД). Семьи у меня нет, с родителями я уже долгое время не поддерживаю контакт. Представь, вот подходишь как-нибудь ты к охраннику в ТЦ, МОЛЛЕ, да где угодно, и спрашиваешь, – «А как пройти в Сказочный Рай?», однако прежде, чем решишь это сделать, ты должен осознавать, что этот нанятый торговым центром охранник, может оказаться Язидом, арабом и коллекционером.

Когда я был молодым, и по негласным общим законам мне следовало проявлять одержимость и страсть к чему-либо, допустим, будущему, сексу, видеоиграм, сатане, внедрению в подходящий мне коммуникационный фронт, бунтарству, депрессухи и прочему. Но вместо всего этого, мне довелось обойти недуг стороной. Я не был одержим ничем, нет, скорее даже, я был одержим ничем. И с тех пор, проведя неоднократный некорректный анализ прошедшего, ведь грядущего невозможно, я ударился скалкой, да-да, обычной скалкой, которой раскатывают всякую пищевую слизь, а после, мне пришло в голову зайти в магазинчик специализированный на алкогольную продукцию и купить там небольшую бутылку виски. Ночка выдалась на удивление лёгкой и уютной. – Отражение в зеркале отошло от него. «На сегодня разговоров достаточно», наверняка подумал Язид. Он максимально близко прижался к гостю и смотрел истинными глазами в своего зеленоглазого двойника до тех пор, пока не стал закуской иллюзии и не провалился в его овод целиком. Страшно.

Голод подпирал здравомыслие. Вся готовая пища на кухне закончилась, Язид всегда готовил только на одну порцию, дабы при разогреве, вкус блюда был испорчен. Супы он не стряпал, потому как на одну тарелку уходила уйма минут, жидкая субстанция являлась деликатесом, и готовилась по особому настрою.

«Суп – это йога, разница таится в том, что первое звучит не столь изысканно», – гласил эпиграф на первой странице кулинарного кодекса.

Готовка отрыгнула огненный поролон. Пропитанная запахами переваренных трапез, деревянная доска для резки, нарастила на свою спину новых прислужников, что предались метаморфозе по средству стали. Поделённые на половины длиннотелых, помидоры, возвышались не эргономичными островами со швами на литосферных плитах, а вымерший люд вечно популярной антиутопии, щемился в прохладной эссенции духов на верхотуре тоненьких кожурок. Цепкие сказочники наконец добились того, о чём без умолку и с шизофреническим упоением болтали. Время миллионами лет копило слой за слоем жир онтогенеза, в материнской утробе universo. И час настал, и хлынула пузырями магма кипятка, и разбрызгивала сопли цианистого водорода, под корень разъедающая лжечувство жизнедеятельности, получивших по заслугам духов. Пятитысячные моллюски снова отодраны от днища деревяшки, и теперь, со спокойным тканевым оперением, формируются новые, пылкие и вожделенные островки будущих биоотходов.