Алексей Шведов - Одиннадцать вольт для Феникс

Алексей Шведов

«Стоит человеку испытать вкус блаженства, как он скоро захочет ощущать его постоянно».

Кеннет Келзер «Солнце и тень»

— Господи, да ты только посмотри на неё!

— М–да.

— Эй, Феникс, открой глазки!

— М–м–м…

— О, голос подала! Прогресс!

— М–м…

— А морда довольная — смотри, смотри!

— Ещё бы ей не быть довольной. Ну и что с ней делать–то в таком состоянии?

— М–м?

— М–м! М–м! — передразнил её ТДК.

— Чего надо? — пробормотала Феникс, окидывая склонившихся над нею парней вялым сонным взглядом. Счастливая улыбка уже сползла с её лица под гнётом внешних обстоятельств.

— Халат хоть запахни!

Она опустила взгляд вниз: халат был расстёгнут, обнажив одну грудь (левую). Ей стало неловко, хотя если вдуматься, то что здесь такого? Подумаешь — грудь! Что, они женской груди никогда не видели? К тому же она у неё всё равно маленькая… Но всё же Феникс последовала просьбе ТДК, потом присела. Мир вокруг немного дрожал, руки тоже. И вообще её знобило. И как она умудрилась заснуть?

— А чё так холодно?

— На улице, — сказал Женя, — плюс тридцать два. Сейчас лето, Феникс. А тебе холодно. Есть над чем призадуматься, не так ли?

— Как вы сюда попали? — Феникс протёрла пальцами глаза. Внизу живота уже немного ныло. Неужели она проспала больше четырёх часов?! Она поморщилась. А скоро будет ещё хуже…

Женя повертел согнутой булавкой.

— Понятно, — проворчала Феникс. — Надо будет замок менять…

Наступило молчание, во время которого она пыталась расчесать пальцами спутанные волосы и чёлкой скрыть нейропорт. Феникс знала, зачем пришли Женя и ТДК, и оттягивала неприятный разговор до последнего. Она понимала, что виновата перед ними. «Но что я могу с этим поделать? — Феникс принялась задумчиво покусывать нижнюю губу. — Впрочем, я не так уж и виновата. В конце концов, это был мой личный блок питания. Что хочу, то и делаю. А в примочку можно и «Крону» вставить — так даже фонить меньше будет. И вообще, каждому своё. И нечего проецировать на меня свои проблемы. Только вот настроение хреновое…».

Она встала (хотела пойти умыться), но тут её сильно качнуло и она полетела на тумбочку.

— Бля–адь!!!

ТДК и Женя многозначительно переглянулись.

— Феникс, ты понимаешь, что тебе нужно завязывать? — спросил ТДК.

— Ой, только не надо мне говорить, что мне нужно делать, — поморщилась она. — На себя посмотрите сначала.

И она ушла в ванную. Из зеркала на неё глядела бледная худая физиономия, под глазами — тёмные круги, сами глаза — красные. Как попало умывшись и расчесавшись массажкой, Феникс вновь уставилась на себя в зеркало. Повернулась к нему сперва левой стороной, потом — правой. Справа она себе нравилась больше.

Достав из нейропорта пустую капсулу, Феникс спрятала её в халат — на драгс–точках двадцать таких меняют на одну целую. Где бы ещё восемь найти? Причём, к вечеру. Она снова посмотрелась в зеркало, зачем–то потрогала нос. Блин, ну и морда. Указательным пальцем погладила разъём порта: небольшое отверстие в сантиметре от межбровья, полый стержень, ведущий прямо в узел гипоталамуса. А когда вы вставляете в него энергокапсулу, то генерируются электрические импульсы, воздействующие на центр «рая». Стоимость капсулы зависит от порога заряда. Феникс прижалась к стене и, прикрыв глаза, постояла так немного, после чего вернулась в комнату. Женя и ТДК скромно сидели на столе. Феникс уселась на кровать, сгребла с тумбочки упаковку анальгина и проглотила кое–как без воды пару таблеток. Нужно было ещё переодеть плавки, а то эти все мокрые после «тока». Только сейчас на это внимание обратила. Её взгляд настороженно заскользил по комнате. Ну и чего они тут расселись, спрашивается?

— Ну, так сегодня ты на репетицию придёшь или нет? — поинтересовался Женя.

— Во сколько?

— К семи.

— А щас сколько?

— Полпятого.

— Ну, приду, если нужно, — вернее, постараюсь прийти, добавила Феникс про себя. Тут запищал видеофон. Она шлёпнула ладонью по прямоугольнику сенсодатчика, активируя экран. На нём тут же нарисовался улыбающийся Герберт. Феникс снова ударила по датчику, прерывая контакт — ещё не хватало при Жене с ТДК с ним разговаривать!

Она выдернула видеофон из розетки. Уйдут — и я сама перезвоню, поклялась она себе.

— Кстати, с блоком питания надо будет как–то вопрос решить, — как бы невзначай заметил ТДК.

Феникс покивала в знак согласия, хотя, откровенно говоря, все эти музыкальные проблемы были ей сейчас до лампочки. Итак, звонил Герберт. А за ней должок, который нужно было вернуть ещё вчера. Что он может подумать, если она вот так вот резко оборвала связь? Что должница не желает платить. Так что, возможно, вскоре он сам придёт к ней или пришлёт своих шестёрок, чтобы они убедили её вернуть долг. «Да где ж я вам возьму столько денег? — возмущённо думала Феникс. — Они чем там у себя думают? И расценки дикие какие–то; говорят, в том же Кемерово «ток» дешевле раза в полтора».

— То есть сегодня ты точно придёшь? Не как вчера?

— И позавчера, — добавил Женя.

— Точно приду, — буркнула Феникс. — В семь?

— Угу.

— Надо записываться быстрее, — сказала она. — Надоело мне уже репетировать. Выступать всё равно нигде не выступаем…

— А вот это тебе не надоело? — ТДК постучал себе между бровей. Намёк понят, подумала Феникс. — Лариса, ты посмотри, в кого ты превратилась за последние три месяца!

— Какая была, такая и осталась, — недовольно проворчала она. Разные нотации её жутко раздражали. Ей было проще продолжать считать, что она ничуть не изменилась — просто изменились окружающие.

— Феникс, неужели ты действительно этого не видишь? — в разговор снова вступил Женя. — Тебя уже ничто больше не интересует кроме этих твоих капсул. Кстати, что–то я не вижу твоего плейера… Вероятно, он там же, где и блок питания? Так?

— Не надо меня учить, а?

— А никто тебя и не учит. Мы пытаемся тебе помочь. Вспомни, кем ты была, и посмотри, кто ты есть. Ты же жить теперь без этого не можешь. Все вещи уже попродавала. Кофточка твоя зелёная где? Что–то я давно её на тебе не видел…

— Нет, ты мне чё тут гонишь? — закричала Феникс, не выдержав. — Ты мне муж, что ли? Отец? Надо же, прикопался! Что хочу, то и делаю!

— Может, нам начать искать другого басиста?

— Ищите хоть семь басистов.

— То есть ты больше не будешь играть?

Феникс насупилась. Играть в группе ей в общем–то нравилось.

— Буду, — пробормотала она виновато–извиняюще. Глаза её смотрели в пол. — Только не надо ко мне прикапываться, я и сама знаю, что у меня проблемы. Но я намерена в ближайшем будущем завязать.