Иэн Уотсон - Блудницы Вавилона (Whores of Babylon)

– Ты не вавилонянин.

– Пока нет.

– Плата за вход четверть шекеля.

Алекс с неохотой протянул бронзовую монетку. Стражник достал из кожаной сумки вощеную дощечку.

– Имя? Дата прибытия? Адрес местопребывания?

С трудом сдерживая раздражение, Алекс ответил на вопросы. Опираясь для равновесия на копье, стражник усердно водил бронзовым стилом по воску.

– Пройти-то можно? Я спешу, приятель.

– Подождешь. – Солдат переписал все на нижнюю половинку дощечки, после чего переломил ее пополам и протянул нижнюю половину Алексу. – Представишь на выходе. Да не потеряй, а то придется заплатить еще раз.

– Отлично. Спасибо.

Схватив пропуск, Алекс проскочил через ворота, украшенные зелеными розетками и белыми серпами полумесяцев, покачивающимися, как лодки, на синих волнах.

За мостом Сина дорога разветвлялась, уходя дальше через зеленеющие поля. Храм возвышался в четверти мили от развилки: зиккурат, похожий на огромный зеленый артишок. У входа толпились люди, чуть в стороне парковались колесницы.

Спустившись с моста, Алекс увидел, что народ начинает расходиться, а пара колесниц уже отъезжает. Одна взяла курс на лежащую дальше к западу цитадель, пассажиры другой были заняты разговором. Он побежал.

Дебора сидела в колеснице. Одетая в белое сари, она внимательно слушала своего спутника – чернобородого мужчину с огромным тюрбаном, роскошное, поблескивающее золотыми нитями платье которого выдавало знатного вельможу.

Отдав рывку все силы, Алекс перешел на шаг. Встреча должна выглядеть случайной. Не бежать же за колесницей, выкрикивая имя Деборы. И все же поторопиться пришлось – вельможа взял поводья. Предположив, что колесница покатит к вратам Иштар, Алекс свернул с дороги и бросился наперерез через утыканное капустой поле. Поводья щелкнули, вороной рысак ожил, и колесница тронулась.

Алекс так и не успел достичь дороги, когда экипаж прокатился мимо. Все, что он успел, это вскинуть в приветствии руку и придать лицу выражение приятного удивления. Насколько последнее удалось, судить трудно.

Заметив Алекса, Дебора осчастливила его улыбкой и неопределенным жестом, однако не попросила спутника остановиться.

Ну и черт с ним! К счастью, вороной трусил неспешной рысью, и Алекс, выбравшись наконец на дорогу, припустился следом, надеясь сойти за энтузиаста-джоггера. Догонять экипаж он не спешил. Дебора оглянулась всего лишь раз. Но как только колесница миновала проезд между внешней стеной и цитаделью, Алекс рванул вперед.

Добежав до проезда, он увидел, что колесница уже пересекает мост перед вратами Иштар. Путь ему перегородил стражник. Алекс торопливо протянул половинку дощечки.

– Подожди-ка, грек! Это же пропуск через ворота Сина!

– И что?

– Ты должен вернуться через те же ворота.

– Я заплачу! – Алекс сунул руку в мешочек и, отыскав четверть шекеля, бросил монетку солдату.

– О Шамаш! Придется выписывать новый пропуск.

Колесница тем временем исчезла из виду. На то, чтобы догнать ее, рассчитывать не приходилось. Попробовать проскочить? Алекс представил, как в спину впивается копье, и остановился.

– Ладно, проехали! Выйду через ворота Сина. – Алекс протянул руку за монетой, которая тут же исчезла в жадной лапе стражника.

– Ты уже заплатил мне, – довольно ухмыльнулся тот.

– Я передумал.

– Из-за таких вот и работать стало невозможно.

– Так-то у вас обращаются с гостями? Послушай, деньги ведь все равно пойдут не в твой карман. Какая тебе разница?

Стражник не ответил.

– Понятно. Ты получаешь долю.

– Деньги идут на поправку ворот. Благое дело, грек.

– Благое дело? Заглянешь в храм Иштар? Или отправишься на улицу Сина?

Стражник нехотя разжал толстые пальцы.

– Ладно, грек, забирай. Я тебя запомню.

Схватив монету, Алекс повернул к Праздничному храму. Те, кто не мог позволить себе колесницу, возвращались в город пешком. Не все внушали доверие, а потому он пропустил несколько человек, пока не встретил симпатичную парочку: один высокий и толстый, другой – маленький и тощий. Бородатые Лорел и Харди* в юбочках и голые по пояс. Груди месопотамского – или гиппопотамского – Харди грузно подрагивали при ходьбе.

* Лорел И Харди – американские комедийные артисты.

– Извините, почтенные, не соблаговолите ли вы ответить на вопрос любопытного чужестранца?

– С удовольствием, – отдуваясь, ответил Харди, похоже, обрадовавшись поводу остановиться.

– Можете ли вы объяснить, что происходило сейчас в том храме?

– Могу и объясню. Каждый год боги выбирают невесту для Мардука. Нынче очередь Сина. Жрец Сина Шазар и будущая невеста совершали жертвоприношение на нейтральной территории. Прорицатели изучали внутренности и другие знаки. Масло на воде. Течение дыма.

– Все предзнаменования отличные, – добавил Лорел.

– Жрец Сина… это мужчина в большом тюрбане? Кивок.

– А женщина в белом – будущая невеста?

– Именно так.

– И какая невеста! – воскликнул Харди. – Ее с полным правом можно провозгласить самой красивой женщиной во всем Вавилоне. Уверен, она заслуживает всех положенных почестей и даров. На протяжении года ей предстоит быть сияющим символом нашего города: красавицей Вавилона. И совершенно справедливо.

Похоже на победу в конкурсе «Мисс Мира», подумал Алекс.

Олли Харди похлопал себя по животу. Жирные складки затряслись.

– Двенадцать месяцев она будет согревать ложе бога. Насладиться ее обнаженной красотой смогут все, но только раз, и то будет кульминацией их свадьбы. Истинное удовольствие для всех болящих и голодных – пир Красавицы и Шазара! Приглашенные могут считать себя счастливчиками. Когда? Через месяц. Невеста еще не вавилонянка, хотя все знаки указывают на то, что она скоро станет таковой. С приходом царя Александра мы уже не видим ничего плохого в том, что невестой Мардука избирается чужеземная женщина. Но, конечно, сначала ей нужно пройти обряд инициации в Вавилонской башне.

Дебора – невеста Мардука? Сначала она отправилась в храм Иштар, а теперь сумела найти способ предложить себя в невесты целому городу. Сделка явно в высшей степени прибыльная. Выйти замуж за саму власть – ведь государственная религия и есть власть. И при этом ей известно о кассете.

– А что потом? Когда срок истечет? – спросил Алекс.

– А потом – в Нижний мир, – сказал Стэн Лорел.

– Если только, – поправил его Олли, – она не зачнет ребенка от бога. В таком случае останется до рождения, а потом – прости-прощай. Ребенок, когда вырастет, станет жрецом или жрицей.

– И когда же такое случалось в последний раз? – скептически поинтересовался у приятеля Стэн.

– У пяти последних ничего не вышло.