Джо Фауст - Демоны Боддеккера

Ближе всех к окну стоял Спеннер. Он поглядел на улицу.

— Фанаты вернулись.

Я подошел к нему. Он был совершенно прав. У парадного входа снова толпился народ.

— Кажется, Тараканчик им и правда пришелся по душе, — заметил, в свою очередь, Финней.

Хонникер закатила глаза.

— Это не фанаты. Это манифестанты. Они хотят наколоть на шесты головы и прочие части Дьяволов в отместку за собаку.

— Да не может быть! — возмутился Хотчкисс. — Гребаная шавка была…

— Знаем! — закричал я.

— Как мило со стороны этой Утконосихи привести с собой несколько сотен ближайших друзей, — проворчал Левин.

— Вот гнусная старая корова! — выругался Абернати. — Я-то думал, мы заключили сделку.

— Заметьте, я не твержу: «А что я говорил», — сказал я. Харрис кивнула.

— Надо придумать способ выкрутиться, и побыстрее. Идеи есть?

— Давайте отправим вниз съемочную группу, если сможем сейчас найти, — предложил я. — Если начнутся беспорядки, заснимем их и используем для пропаганды. Будем тушить огонь огнем.

— Гениально! — похвалил Левин.

— Вот прямо сейчас и займусь, — сказал я, направляясь к двери.

— Нет, — возразила Харрис. — Вы нужны нам здесь. Она подала знак Хонникер из Расчетного отдела, которая

кивнула и вышла.

— Нам понадобятся наши адвокаты, — произнес Абернати.

— Пожалуй, лучше мне позвонить им лично, — решил Левин и тоже вышел.

— Еще надо провести срочную рабочую встречу, — продолжал я. — Лучший способ придумать выход — мозговой штурм.

— И еще — усилить охрану здания, на случай, если они решат штурмовать, — добавила Харрис. — Спеннер, созывайте встречу. Финней, попробуйте подергать за нужные ниточки и побыстрее взять напрокат наряд полицейских. Оба кивнули и исчезли.

— Какая-нибудь из новостных программ, — сказал я. — Вызвать сюда съемочную группу на цеппелине. Нам со всей определенностью потребуется поддержка средств массовой информации.

— Чудесная идея! — горячо одобрил Мак-Фили. — Надо как можно сильнее подпортить им рейтинг.

— У меня есть свои связи в «Эй-Би-Си-Дисней», — сказала Харрис, направляясь к двери. — Постараюсь поскорее вернуться. Боддеккер, пока составьте хоть какой-нибудь общий план.

— Я справлюсь, — пообещал я. Харрис кивнула и вышла. Я повернулся к Мак-Фили, Абернати и Хотчкиссу: — Ну, ребята, вы знаете ФБПЖ лучше, чем кто-либо из нас. И что нам теперь делать?

— Мы добились определенного взаимопонимания, — заявил Абернати, нервно глядя вниз на толпу. — А они нарушили слово.

— Да они и не собирались его держать. — Мак-Фили уселся за стол. — Привели с собой толпу, чтобы при любом развитии событий устроить большое представление. Если выйдет по-ихнему, трубить во всю мочь о полной и безоговорочной победе над алчными торгашами. А если не выйдет, предать нас анафеме и устроить добрую старую манифестацию протеста.

— Как оно и произошло, — добавил Абернати. Хотчкисс принялся нервно вышагивать взад-вперед по комнате.

— Нельзя забывать одно важное обстоятельство. Речь идет о ФБПЖ. Их никто не любит.

— По результатам опроса, проведенного сегодня утром, их любят двадцать пять процентов опрошенных, — заметил Мак-Фили.

— Это потому, что им удалось найти, кого выставить в еще более худшем свете, чем они сами, — объяснил я. — И этими кем-то стали мы.

Хотчкисс запихнул руки в карманы.

— Знаете, если немного обождать, все это само собой взлетит на воздух.

— Именно так говорили и про ураган Зельда, — мрачно промолвил Мак-Фили.

— Мак-Фили прав, — согласился я. — Надо вести себя так, будто мы проводим кампанию для какого-то товара, которому крупно не везет.

— Головидения, — проронил Абернати, не отводя взгляда от окна.

— Хуже, — покачал головой я. — Так что нам делать? Хотчкисс?

— Ну ладно. — Он остановился. — Я знаю что делать! Я справлюсь!

— Тогда заткнись и делай, — отрезал Мак-Фили.

— Ха! — вскричал Хотчкисс, обличающе показывая на Мак-Фили. — Я кое-что придумал! Такое, что никому другому и в голову не пришло! — Он развернулся ко мне. — Даже нашему местному гению! Почему бы не спросить Дьяволов, что они собираются сделать во искупление этого отвратительного злодеяния?

Отражаясь от стекла, голос Абернати звучал как-то металлически.

— А что, если они захотят содрать с Боддеккера шкуру живьем за такой сценарий?

— Не, это мы законным протестом не сочтем, — возразил Хотчкисс. — Они были в восторге от сценария. Даже Грегу Замзе понравилось. Они так и жаждали его еще приукрасить. Слава небу, шавка попала им в руки уже мертвой.

— А с чего ты вообще решил, будто Дьяволы собираются выступить с какой-нибудь соответствующей демонстрацией покаяния? — поинтересовался Мак-Фили.

— Они и не собираются, — заверил я. — По крайней мере не как группа. Может быть, сам по себе Тараканчик еще и сподобился бы, если в нем осталось что-то человеческое. Но как группа — никогда.

— Хорошая была идея, — вздохнул Мак-Фили.

— Но Хотчкисс прав, — продолжил я.

— Я прав?

— На все сто. Должно хотя бы казаться, что Дьяволы добровольно выступили с извинениями — над этим и надо работать. Нужен сценарий.

— Они ни за что не согласятся, — предрек Мак-Фили.

— Как миленькие сделают все, что мы велим, — возразил я, — потому что мы — Пембрук-Холл.

— Ну ладно. Ладно. — Хотчкисс опять принялся вышагивать по комнате. — Дайте подумать.

В дверь громко и настойчиво застучали. Я открыл — и разинул рот от удивления.

— Весельчак? Что ты здесь делаешь?

Весельчак схватил меня за руку и потянул за собой в коридор. Его брови были насуплены от тревоги, а глаза налились слезами.

— Мистер Боддеккер, — плачущим голосом начал он. — Это так ужасно. Я должен был вас предупредить. Но с вами все хорошо. Все хорошо.

Я заглянул в конференц-зал. Хотчкисс все так же расхаживал взад-вперед, размахивая руками, и что-то громко говорил, как будто диктовал Абернати.

— Ничего не понимаю. Что стряслось?

— Я тут слышал звериную леди, ну ту, с острыми зубами. Она сказала, вам плохо придется, а я подумал, о небо, только не это, я не позволю, чтобы с вами что-нибудь случилось, ведь вы мой друг и покупаете все мои…

— Весельчак, со мной все в полном порядке. Просто они обозлились, потому что не вышло по-ихнему.

— Но они говорили о…

— Весельчак! — закричал я. — Все в порядке. Люди, когда злятся, частенько говорят невесть что, а потом ничего такого не…

— Эй!

Это был Хотчкисс. Я сделал шаг назад, чтобы заглянуть в дверь. Он размахивал черным портфелем.

— Похоже, мисс Уткозад забыла свою сумочку.

В горле у меня пересохло. Из портфеля донесся какой-то треск.

— Жалкие человекоцентристские наземноживущие! — раздался надтреснутый голос, в котором отдаленно узнавался голос Линды Утконос-Хилл. — До последнего вздоха наших животных тел мы будем бороться за то, чтобы не позволить вам жить с вашим непростительным грехом, состоящим в эксплуатации, порабощении, унижении и уничтожении невинных созданий Гайи!