Маркос - Четвертая мировая война

Субкоманданте Маркос:Следуя сапатистской традиции антикульминаций, место возле церквушки, где мы находились, оказалось самым неудобным местом на площади для того, чтобы смотреть демонстрацию. Было много солнца, висел смог, у всех нас болела голова и мы были очень обеспокоены, подсчитывая, сколько из стоящих перед нами уже успели упасть в обморок. Я сказал моему товарищу, команданте Тачо, что мы должны поторопиться, иначе к моменту нашего выступления на площади уже просто никого не останется. Мы не видели всей панорамы. Расстояние, которое по причинам безопасности отделяло нас от людей, оказалось и расстоянием эмоциональным: мы не знали о том, что происходит на Сокало, до того самого момента, пока на следующий день сами не прочитали хронику и не увидели фотографий. Судя по тому, что рассказали нам об этом моменте другие, мы думаем, что это действительно было кульминацией одного из этапов, что наша речь и наше слово в этот день были правильными, наиболее соответстующими моменту, что мы разочаровали тех, кто ждал от нас захвата Дворца или призыва к всеобщему восстанию.

Но разочаровали мы и тех, кто думал, что наша речь ограничится лишь поэзией и лирикой. Думаю, что достигнутый баланс был достаточным; так или иначе, 11 марта САНО смогла говорить на Сокало, но не о 2001 годе, а о том, что пока еще не наступило — об всеобщем ощущении, вызванном окончательным поражением расизма в Мексике, которое должно превратиться в государственную политику, в политику образования, в чувство всего мексиканского общества. Это в каком-то смысле уже решено, но осталась еще одна незаконченная часть. Как говорим мы, военные, основная битва уже выиграна, но осталось дать еще несколько боев. Наконец, думаю, что Сокало 11 марта показало нам, что мы были правы, отложив оружие в сторону, что не оружие вызвало такую поддержку со стороны общества, что наша ставка на мирную мобилизацию была правильной и что это дает результаты. Теперь осталось, чтобы это стало поняло мексиканскому государству и, в частности, правительству.

Г. Гарсиа Маркес:Вы использовали выражение «как говорим мы, военные». Для нас, колумбийцев, которые привыкли слышать речи наших партизан, ваши слова мало похожи на военную лексику. Что от военных есть в вас и вашем движении, и как вы можете описать войну, в которой участвовали?

Субкоманданте Маркос:Мы сформировались внутри армии, Сапатистской Армии Национального Освобождения. Это военная структура. Субкоманданте Маркос — военный командир армии. Но, в любом случае, наша армия — это армия совершенно другая, потому что мы стремимся как раз к тому, чтобы перестать быть армией. Военный — это абсурдная личность, потому что он должен прибегать к оружию, чтобы убедить другого в том, что его истина — единственная, которой нужно следовать. В этом смысле, если будущее нашего движения — военное, то у него нет будущего. Если САНО продолжит свое существование как вооруженная военная сила, это станет ее поражением. Поражением, в смысле поражения ее идейных позиций, ее взгляда на мир. И кроме этого, и еще худшим чем это стало бы, если бы САНО пришла к власти и начала править, как революционная армия. Для нас это было бы поражением.

То, что могло считаться успехом для военно-политической организации 60-х и 70-х, когда возникли национально-освободительные движения, для нас стало бы поражением. Мы видели, как эти победы приводили к провалам или поражениям, скрытыми под собственной маской. То, что оставалось всегда нерешенным — это роль людей, роль гражданского общества, роль народа. И наконец, это было всегда борьбой между двумя гегемониями. Репрессивная власть, которая все решает за общество сверху, и группа просветвленных, которые хотят наставить страну на путь истинный, отстраняет первую группу от власти, берет власть в свои руки и тоже сверху начинает решать все за других. Для нас это — борьба гегемоний, и всегда в ней есть «плохие» и «хорошие»: те, кто побеждают, — хорошие, те, кто терпит поражение, — плохие. Но для остальной части общества в принципе ничего не меняется. Для САНО наступил момент, когда она оказалась превзойдена самим сапатизмом. Буква А в этой аббревиатуре уменьшается, ее руки оказываются связаны, причем настолько, что мобилизация без оружия не только не становится для нас трудностью, и мы даже испытываем от этого определенное облегчение. Да и патронташи становятся намного легче, чем раньше, и весомость военной риторики, неизбежной с стороны любой вооруженной группировки во время диалога с гражданскими, становится куда меньше. Нельзя восстановить ни мир, ни общество, ни национальные государства, разрушенные сегодня, если исходить из вопроса, кто на этот раз навяжет свою гегемонию обществу. Мир, и в частности Мексика, состоит из разных людей и групп, и отношения, которые нужно построить между этими разными группами и людьми, должны опираться на уважение и терпимость, то есть на элементы, которых нет в выступлениях военно-политическох организаций периода 60-х и 70-х. Как это обычно происходит, реальность предъявила свой счет, и для вооруженных национально-освободительных движений цена оказалась очень высокой.

Г. Гарсиа Маркес:Кажется, у вас есть различия с традиционными левыми движениями и в отношении социальных групп, которые эти движения представляют. Так ли это?

Субкоманданте Маркос:Опишу в общих чертах два большие упущения в позиции латиноамериканского левого революционного движения. Одно из них — индейские народы, к которым мы относимся, и другие группы, предположительно являющиеся меньшинствами. Хотя, если бы все мы поснимали маски, мы бы перестали казаться такими меньшинствами, как это происходит в случае гомосексуалистов, лесбиянок, транссексуалов. И дело не только в том, что эти группы не упоминались в речах представителей левых латиноамериканских движений тех времен, движений, существующих и сегодня; кроме этого было предложено теоретическое обоснование того, что тогда было марксизмом-ленинизмом: обходиться без них и видеть их как часть процесса, от которой нужно будет избавиться. Гомосексуалист, например, подозревался в предательстве, считался элементом, вредным как для движения, так и для социалистического государства. Индеец являлся элементом отсталым, тормозящим развитие производительных сил… и т. д. и т. п… Поэтому предлагалось покончить с этими группами, в одном случае — путем создания центров заключения или перевоспитания, и в другом — путем их ассимиляции в производительный процесс и превращения в квалифицированную рабочую силу. В пролетариат, используя ту терминологию.

Г. Гарсиа Маркес:Партизаны обычно говорят от имени большинства. И хотя вы могли бы говорить от имени бедняков или эксплуатируемых, вы всегда выступаете от имени меньшинств. Почему?