Чак Паланик - Фантастичнее вымысла

Перед этой сценой я знала, что будут снимать, как мы целуемся. Только что закончился обеденный перерыв. Я ела рыбу, кажется, это был сом. И я подумала: «Может, прополоскать рот?» Но мне не хотелось этого делать, потому что я понимала, что он наверняка подумает, что я подумала об этом. Я не хотела вести себя так, будто я все время думаю о поцелуе. Думать об этом – дурь, и не думать об этом тоже дурь. И я не думала. Я не стала полоскать рот, а сразу пошла на съемочную площадку. И вот Боб стоит рядом со мной, и от него пахнет зубным эликсиром. И меня в тот момент осенило. Я почувствовала себя ребенком, и я подумала: «Он ведь профессионал. Он думает о партнерше. Какой он галантный». К этому времени было уже поздно возвращаться к себе в трейлер. До сих пор не знаю, пахло у меня тогда изо рта или нет.

Когда вы видите эту сцену, то знайте, что это первый дубль. Мы снимали ее дважды. Он прижимает большой палец к моим губам. Этот жест очень выразителен, потому что мы стоим почти вплотную друг к другу. Я смотрю прямо на него.

Он подносит большой палец к ее губам, а она отстраняется. Затем он проявляет настойчивость, и она уступает ему. И после этого люди продолжают говорить о сексуальности и о пробуждающейся сексуальности в этом возрасте. Я никогда не воспринимала это именно так. Я воспринимала все совсем иначе – по крайней мере до того, как он проделал эту штуку с большим пальцем, – он слушал ее, в отличие от родителей понимал ее и лишь затем решился на этот сексуальный жест. Но то, что вы видите в моих глазах, после того она сосет большой палец, и он выскальзывает наружу, она смотрит на него так, будто хочет спросить: «Хорошо тебе было? Тебе понравилось?» Она явно хочет ему угодить.

– Кстати, большие пальцы у него были такие чистые, – добавляет она.

– Вы бывали в летнем лагере отдыха? (Потому что мои самые сильные детские воспоминания связаны с летним лагерем отдыха.) – зачитывает она очередной вопрос.

И дальше:

– Вы любите карусели? Стив Берра рассказывает:

– Давным-давно я был на соревнованиях и купил на автозаправке кассету с «Калифорнией». Помню, как я попытался сымитировать ее смех в одном из эпизодов. Я от него пришел в полный восторг. Всего лишь коротенький смешок, которым рассмеялась ее героиня Адель. Такой естественный, такой правдоподобный, что я минут десять пытался рассмеяться точно так же. Мне с ней тогда не были знакомы. У меня в голове не укладывалось, что можно вот так сыграть.

В гостиной включен видеомагнитофон с копией фильма. Джульетт смеется и объясняет, какие строчки она тогда сымпровизировала.

Вот что она рассказывает:

– Для моей героини в той крошечной роли на страницу сценария приходилась лишь пара реплик. И я встретилась с Домиником Сена, и меня покорила его энергия и его видение снимаемого фильма. Он был страстно увлечен съемками. Поэтому он, по существу, позволил мне самой создать образ моей героини. Девяносто процентов того, что я делаю в картине, я придумала сама. Для меня это стало своего рода поворотным моментом, я получила настоящий актерский опыт, потому что мне то и дело пришлось что-то изобретать. Это первая созданная мной самой героиня. Моя малышка Адель.

Она читает:

– Что, по-вашему, происходит после того, как человек телесно умирает? Вы верите в то, что вы – это душа, обитающая в теле, или же просто мозг?

Затем дополнительный вопрос:

– Как вы объясняете то, что Моцарт в семилетнем возрасте сочинял симфонии? (Потому что я думаю, что главный пример творческих способностей имеет духовную основу.)

Джульетт говорит:

– Когда работаешь с хорошими актерами, то вроде как создаешь параллельную вселенную вымышленной реальности. Есть в этом что-то от магии. Это чистой воды вера. Мой страховочный пояс – это камера. Мне известна вселенная кинокамеры. Она схватывает вещи лишь до известной степени. И тогда я могу быть уверена и спокойна – в этом пространстве, пространстве камеры, я смогу сыграть. Потому что камера словно сгущает, концентрирует реальность.

Иногда так и тянет вставить в роль реплику типа: «Кстати, зрители, когда мы снимали этот эпизод, было три часа утра. На улице тридцать градусов. Но я сделала это для вас, несмотря ни на что». Это был фильм «Та самая ночь», я снялась в нем до того, как на экраны вышел «Мыс страха». Это была любовная история образца 1962 года. Парень, который пошел не по той дорожке. Такой симпатичный, такой милый. Я должна была встретиться с ним поздней ночью на пирсе в Атлантик-Сити. Было холодно, хотя предполагалось, что действие происходит летом. Ну, знаете, эти жаркие летние ночи. Я тем временем вроде бы как грущу. Губы меня не слушаются, бр-р-р-р, они словно не мои. Мне изо всех сил приходится сдерживаться, чтобы не показать, что я окончательно замерзла. На мне легкое летнее платье. Приходится набросить на плечи парку и стоять так, пока не скажут: «Давай, сейчас будем снимать». Ты сбрасываешь парку и говоришь: «О боже, как я люблю тебя!..»

Когда я вместе с Джорджем Клуни снималась в фильме «Ог заката до рассвета», в фильме про вампиров, Джордж сказал: «Черт, друзья доконали меня вопросами: «Значит, ты снимаешься с Джульеттой. Она и вправду ненормальная? Она на самом деле с приветом?» А я, напротив, вполне нормальная. Может, в юности я к была излишне задумчивой. Может, позже я стану такой. Моя работа на самом деле вещь несложная. Я часто увлекаюсь и часто остываю. Включается камера. Включаюсь и я. Отключается камера, отключаюсь я.

Когда люди хотят знать, как тебе удается делать то, что ты делаешь, им приходится объяснять. Им помогает, если они говорят: «Отлично, значит, ты типа немного долбанутая, и тебе поэтому удается на экране выглядеть такой страстной». Им нужно объяснение, а мое объяснение простое – это магия.

Она зачитывает вопрос из списка:

– Строение женского тела тебя когда-нибудь сбивало с толку или нет? (Потому что меня пугало, а я обладаю таким телом.)

Проезжая мимо Центра знаменитостей сайентологической церкви, она говорит:

– Всю сайентологию можно свести к одному большому девизу: «То, что для тебя реально, – реально для тебя».

Поэтому в ней нет, скажем, некоей догмы. Это всего лишь прикладная религиозная философия. Сайентологи устраивают небольшие такие курсы вроде «Успех через общение». Они предлагают вам то, что вы можете применить к собственной жизни, но не как какую-то фальшивку. Не как бездумную, как робот, вещь. Вы можете сами увидеть, когда она срабатывает и когда не срабатывает. Если она срабатывает, то дальше работает хорошо. Во всяком случае, мне она здорово помогла.

– Вы когда-нибудь попадали в природную катастрофу? – зачитывает она очередной вопрос из списка.

Она читает: