Тим Дорси - Большой бамбук

— Эд Макмахон.

— Он живет рядом? Вот так совпадение!

— Они, должно быть, выросли вместе, — предположил Серж. — Возможно, гоняли на великах по этой самой улице.

Коулмен сделал очередную затяжку. Он давно научился разговаривать, даже не выдыхая дым.

— Было бы круто потусоваться вместе с Эдом.

— Еще бы! Джонни вечно прикалывался над ним, когда он надирался пивом.

Коулмен выдохнул дым.

— Как думаешь, он курит «травку»?

— Ну, если он знаком с Доком, то у него есть нужные контакты.

— А как же мой список? — закапризничала Элли. — Мы ведь договаривались чередоваться.

— Мы и чередуемся.

— Ты только что проехал мимо домов Дона Адамса, Карсона и теперь Эда Макмахона. Целых три пункта твоего плана.

— Но ведь они живут рядом, — попытался оправдаться Серж.

— Значит, теперь моя очередь зайти в магазины. Поехали!

— Что ж, ты права, — согласился Серж и вырулил на боковую улицу.

Сначала они зашли в магазин здоровой пищи. Здесь все взгляды сразу же обратились на Элли. Два человека в трико возле лотка с люцерной принялись о чем-то шептаться. В косметическом салоне женщина с маской из водорослей на лице моментально выпрямилась в кресле.

— Вы Элли Стрит?

То же самое происходило и на улице. Люди на тротуарах повсеместно указывали на проезжавший мимо них «крайслер» и пытались выхватить из вместительных сумок, на которых блестками и бусами было вышито «Голливуд», свои «инста-матики». В магазине, в котором продают ионизаторы воздуха, какая-то женщина из Балтимора, сжимая в руке блокнот, бросилась к Элли за автографом.

— Вы не могли оставить автограф вот тут, под Хассельхофом?

Элли улыбнулась и взяла протянутую ручку.

— Нет! Нет! Нет! — закричал Серж. Он выхватил у нее ручку и оттолкнул в сторону блокнот. — Вы обознались!

Трио поспешило к машине. Любительница автографов бросилась вслед за ними, так что вскоре вокруг машины собралась целая толпа поклонников актрисы.

— Мы любим тебя, Элли! Мы молимся, чтобы ты оказалась на свободе! Пожалуйста, дай нам автограф!

— Это не она! — крикнул Серж, и машина тронула с места.

Отъехав три квартала от того места, он посмотрел в зеркало заднего обзора и сбавил скорость. Они проехали перекресток. На одном из углов выстроилась кавалькада из шести ярко-желтых мотоциклов.

— Уф, кажется, пронесло!

Неожиданно со всех сторон раздался оглушительный грохот. Кавалькада мотоциклистов разделились на две группы, и теперь по обе стороны кабриолета ехало по три мотоцикла. Серж вновь нажал на газ и рванул к Бельэйр. Пятьдесят, шестьдесят, семьдесят миль в час. Мотоциклы не отставали. На каждом было по два седока — водитель и пассажир. Оба в желтых мотоциклетных костюмах. На головах — желтые шлемы с черными забралами. Пассажиры взяли «крайслер» на прицел.

— Понятно. Худший вариант развития событий, — посетовал Серж.

— Наемные убийцы? — полюбопытствовал Коулмен.

— Хуже, папарацци.

Серж принялся кидать машину рывками то влево, то вправо. Мотоциклисты едва успели отскочить в сторону, чтобы избежать столкновения, однако тут же снова взяли кабриолет в кольцо. Серж включил круиз-контроль и взвел курок своего «сорок пятого».

— Бери руль!

Элли перегнулась со своего сиденья и вцепилась в рулевое колесо.

Серж обернулся и, встав на колени на водительском сиденье, выпустил всю обойму, целясь в асфальт рядом с колесами мотоциклов. Подобно эскадрилье истребителей, те поспешно развернулись и устремились прочь.

В десяти милях к югу от Силакоги, штат Алабама, родного города Джима Нейборса

Семеро мужчин в камуфляже двигались колонной по одному вверх по крутой тропинке в той части штата, где сельские магазины, рекламируя стволы, имеют в виду дробовики. Горный склон густо порос лесом. На лицах мужчин оливково-черная маскировочная раскраска, на плечах — винтовки. Все семеро ритмично жевали табак и словно по команде сплевывали.

Сказать, что человек, шедший во главе колонны, был огромен, значит, ничего не сказать. Глядя на него, можно было подумать, он принадлежит не к человеческому роду, а к особому виду живых существ. Каждая группа мышц — карикатура на человеческие. Плечи — накачанные бугры мускулов.

Его звали Костолом.

Что в принципе соответствовало действительности, потому что когда-то он играл в футбол. Краснорубашечным новичком второго школьного дивизиона. Костолом был из тех, кого любят тренеры. Благородство ему было неведомо. Его специализацией были колени противников, но он также обожал участвовать в свалках на поле, когда бьют по ногам и ломают пальцы. Если чья-то рука оказывалась внутри его шлема, он откусывал мизинец под корень. Была только одна проблема: он совершал это в отношении игроков своей же команды в предсезонных драках за мяч. Тренеры обычно смотрели на художества Костолома сквозь пальцы, ведь он был подобен призовому жеребцу, которого невозможно приучить к поводьям. Быстрый, сильный, но непригодный для верховой езды. Одно время слонялся по автозаправкам, прежде чем попасть в банду, промышлявшую самогоном, контрабандными сигаретами и игральными автоматами. К ним никто не цеплялся, потому что они нередко оказывали услуги алабамской мафии.

Алабамская мафия — это не мафия в привычном смысле слова, не организованная преступная группировка. Скорее группа людей, занимавшаяся тем, что тщательно подбирала политиков и выбивала для себя подряды в сельских округах штата, избегая при этом какой-либо огласки. Если за ней и водились криминальные грешки — так только постоянные нарушения при наборе игроков в школьные футбольные команды.

И все равно с ними предпочитали не связываться. Они не церемонились с теми, кто хотел их поиметь, как они сами поимели других. Кому хочется, чтобы из него сделали дурака в афере с нефтью.

Семь охотников продолжали подниматься вверх по горной тропе до тех пор, пока не вышли на ровное пространство. Костолом остановился и поднял сжатую в кулак руку, призывая своих спутников умолкнуть. Те припали к земле и расчехлили «ремингтоны». Молчаливое дыхание. Редкий шорох. Через телескопический прицел один из бандитов взял на мушку матерого оленя. Шесть отростков, может быть, восемь — трудно сказать. Мешают кусты.

— Слишком далеко, как пить дать промажу.

— Это точно, с такого расстояния если и попадешь, то в молоко.

Винтовочный выстрел эхом прокатился вдоль горного склона. Пуля попала оленю в заднюю часть туши. Выстрел был бессмысленный, от такого лесной великан лишь станет прихрамывать. Однако в том-то и заключалось намерение Костолома. Он передал ружье мужчине, стоявшему рядом с ним. Асам нырнул в лес.